Люби меня полностью (СИ) - Невеличка Ася. Страница 43

Я снова оглядел мою девочку, отмечая напряженные и подчеркнутые обвязом груди, придавленный узлом клитор, протянутые в преддверии влагалища веревки. Это действительно искусство возбуждения. Но нужно выбрать позу. Бывают позы, в которых женщине удобно дразнить и щекотать клитор, а затем уже в доведенную до изнеможения вбиваться в нее до сумасшедшей разрядки. Есть позы, при которых можно перейти к оральному сексу. А мне хотелось чего-то особенного, отчего даже простое созерцание связанной мной нижней продлит потенцию на долгие годы.

Я положил её на живот, заставив недовольно заворчать, и тут же несдержанно застонать. Она воспринимала все прикосновения, ласки совершенно иначе, чем раньше. Знакомые ощущения должны казаться абсолютно новыми, неизведанными. Пусть она видела то, что я собирался сделать, но не могла приготовиться, настроиться на ощущение. Каждое прикосновение было совершенно неожиданным, другим, новым, не испытанным никогда раньше.

Я выгнул её луком, фиксируя лодыжки к задней части бёдер, разводя ноги, чтобы потом любоваться не только своим искусством, но и её реакцией на него.

— Моя, сейчас я опущу крюки. Не пугайся. Я подвешу тебя и приподниму совсем немного…

— Подожди… Мне кажется, я не готова. Черт, если я грохнусь, то даже сгруппироваться не смогу. Саш…

— Сессия.

— Мастер. Дядя Саш, я, наверное, так полежу.

В душе встрепенулся монстр, впервые за последний месяц проявляя раздражение.

— Чего ты боишься? Обвязка готова. Но за счет подвеса натяжение веревок и давление узлов заиграет иначе. По другому. Такого ты больше нигде не испытаешь. Только со мной. Ты мне не доверяешь?

Полина закусила задрожавшую губу и посмотрела на меня жалостливыми глазами.

— Лина, — мягко начал я, стараясь не напугать её еще и своим раздражением, — моя, когда ты ставишь мне ограничения: быть верным, принадлежать только тебе, не использовать клизму даже для игры — я соглашаюсь ради тебя. Удаляю номера партнерш, не предлагаю тебе оргии, отказываюсь от анального секса, потому что ты этого не хочешь. Но вот сейчас, тебе нужно согласиться ради меня. Это вопрос доверия. Если ты мне доверяешь, то я приподниму тебя на этих чертовых веревках. Если не доверяешь — я не вижу смысла продолжать наши и так непростые отношения.

— Знаешь, как я себя сейчас чувствую? Я хочу узнать, как это быть нижней для своего Мастера… И сейчас совершенно новое ощущение. Меня возбуждает мысль, что я твоя кукла. Любимая кукла. И я чувствую себя беззащитной, маленькой, но очень женственной и сексуальной. Я испытываю очень, очень острое желание. А ты хочешь меня?

— Очень.

— Тогда подвешивай.

— Я буду заботливым и ласковым.

— Можешь быть немного грубым, в такие моменты ты страстный и нежный одновременно.

(тут картинка — обнови или посмотри в ПК)

Я все сделал аккуратно, проверил натяжение основных веревок и сбалансировал наклон тела, чтобы давление не шло на уязвимые части тела.

— Как ощущения?

— Я… не могу… говорить, — выдохнула Полина и уронила голову, застонав.

— Хочу натянуть тебе волосы, чтобы видеть лицо.

В ответ только напряженный выдох.

— Как ты? Должно быть чуть больно и дискомфортно, но терпимо.

— Мне нормально. Вяжи уже, паук.

Последний штрих в моем произведении искусства — натянутая за волосы голова, напряженное лицо нижней, прикрытые глаза и полуоткрытые губы.

Я знал, что сейчас узлы и веревки делают за меня мою работу, доводят прелюдией до точки взрыва, готовя мою нижнюю для меня. Но и я сам был неспокоен. Ох как неспокоен.

— Ты так прекрасна…

— Как она?

— Она? Лучше. Несравненно лучше, — от спазмов в горле у меня перехватывало дыхание.

Я так хотел Лину, но не понимал чего больше — физического или духовного слияния.

— Теперь ты можешь мне довериться?

— Да.

— Во всем? Всегда?

— Да.

— Ты моя, Лина, ты принадлежишь мне, своему Мастеру.

— Я твоя, Мастер, — послушно повторила Лина, и вдруг распахнула глаза и потребовала: — Чуть не забыла! Сфотографируй меня со всех сторон, я тоже хочу увидеть то, что видишь ты.

— Ладно хоть не для инстаграма, — усмехнулся и взял телефон.

Обходя Лину по кругу, не удержался и лизнул между разведенных ног, словив нетерпеливое шипение и требование повторить. Потом просьбу и под конец уже мольбу.

— Я занят, видишь, снимаю…

И тут обратил внимание на небольшую синюшность левой руки.

— Давно рук не чувствуешь?

— Давно…

— Что же молчишь?!

Я быстро опустил козявку, и тут же дернул основной узел на руках, чтобы распустить обвязку.

— Бо-о-оже…

— Это еще не всё, — злорадно объявил я, чувствуя, как в её руках восстанавливается кровоток. — Теперь я тебя трахну, коза!

Я специально оставил обвяз груди и ног, зная, что реакция на проникновение и пощипывание сосков будет острее. Хотела меня? Тогда бери полностью, без остатка.

Всё слилось в один длинный агонизирующий момент. Я входил в её тесное истекающее лоно под ритмичные стоны, ударялся головкой в напряженные пульсирующие стенки внутри и сдерживался из последних сил, чтобы кончить вместе.

Кто сказал, что в слияние нельзя совместить физическое и духовное наслаждение? Сейчас я доказывал обратное, подкидывая нас на вершину мироздания, чтобы там уже рухнуть, обнимаясь и срастаясь навсегда.

Я упустил момент, кто дёрнулся и закричал первым. Но она трепетала подо мной, стискивая руки, хватаясь за волосы и рыдая от накрывающих спазмов. А я содрогался над ней, прикрывая мою девочку сверху, закрывая, защищая и чувствуя, как она становится моим сердцем…

Вечером, потрясенный новым состоянием, я впервые вывел мою нижнюю в тематический закрытый Клуб.

Она очень нервничала, постоянно ощупывала мой ошейник и немного дергано улыбалась.

— Ты со мной и ты моя. Никто не посмеет даже смотреть в твою сторону.

— Даже если мы будем делать неприличные вещи?

— На публике мы не будем делать такое, я не заставлю тебя.

— А разве у вас, доминантов, не принято хвалиться своими игрушками?

Я хмыкнул, почесав висок:

— Когда приходишь с игрушкой, тогда, наверное, есть смысл продемонстрировать её каждому.

— Как новенький айфон?

— Что-то вроде. Но ты не игрушка.

— То есть тебе не хочется похвалиться мной?

— Ты дуешься?

— Нет, я хочу, чтобы каждый в Клубе знал, что ты занят! Что у тебя есть нижняя. И она самая лучшая.

— Ты самая лучшая. Главное, что об этом знаю я.

— Похвались мной.

— Моя, в этом Клубе всё прилично. Я не знаю как… Иногда сабы демонстрируют свои умения, это как резюме для Домов… Но я не хочу даже заводить тебе резюме. Ты совершенно точно дома менять не будешь.

— Хм… Но я же обязана слушаться тебя?

— Конечно.

— Ты ведь можешь приказать мне в Клубе исполнить что-нибудь для тебя?

— Теоретически, да.

— Вот и чудесно! Не забудь только.

Умение моей козявки определилось сразу же, как она увидела пилон.

— Пора хвалиться мной, а то после ужина мне будет тяжеловато крутиться у шеста.

— Черт, не нравится мне эта затея.

— Саша! Кто у нас доминант? Приказывай, я жду.

— В понедельник ты наказана, помнишь?

— А это тут при чем?

— Удвоим наказание. Весь день будешь ходить в офисе без трусов…

— А… легко.

— И с шариком между ног, — закончил я.

— С каким шариком?

— Познакомлю вас в понедельник. А теперь иди, танцуй.

Господи, как я мог разрешить козе выйти на сцену Клуба?!

Я даже не подозревал, как мастерски она владела телом на шесте. Нет, я видел её тело, я оценивал её потенциал. Да что там, я боготворил каждую клеточку её тела. Но одно дело догадываться, другое увидеть собственными глазами.

Надо будет заказать и установить пилон в спальне.

— Охренеть, какая пироженка, — присвистнул надо мной Егор и присел к столу. — Чья, интересно?