Рабыня для друга (СИ) - Черно Адалин. Страница 36

— Что ты не понимаешь, Соня? Здесь я обучал Ольгу для Влада. С тех пор здесь не было никого с тех пор.

— Но тебе… ты… тебе нравится? — задала интересующий меня вопрос.

Он смотрел на меня немигающим взглядом, будто решая, врать или говорить правду. Я всё поняла! Мне не нужно было ничего говорить. Ему всё это нравится и он молчал. Отворачиваюсь от него, всё ещё не зная, как на это реагировать. Что делать? Что говорить? Как решать проблему? То, что она есть, я и так знала, но… её нужно решать.

— Соня, — тихо обратился ко мне Матвей, — всё это неважно. Сейчас мне важна ты и наш сын. Мне это нравится, но я не чёртов миллионер из бабской мелодраммы, у меня нет никакой травмы, я живу без этого. Это было моим хобби, я увлекался, но не более.

Я знаю, что он говорит правду, но всё равно не могу понять почему. В чём причина того, что он скрывал это от меня?

— Ты мне не доверяешь? Не уверен во мне? Не готов делиться всем?

— С чего такие выводы?

— Ты, правда, не понимаешь? Ты год со мной прожил, в любви признался и, чёрт возьми, не смог рассказать о том, что у тебя есть комната пыток?

— Это не комната пыток.

— Это не имеет значения. Ты мог мне рассказать. Должен, в конце концов. Ты мой муж.

— То есть тебя нервирует то, что я тебе не рассказал? Не сам факт?

— Не сам факт, — соглашаюсь я. — Хочу, чтобы ты всем делился, а это… — обвела взглядом комнату, — ты когда-нибудь испробуешь на мне, — уверенно говорю я.

— Нет, — уверенно заявляет Матвей.

Я начинаю его бояться. Вернее, не его, а упрямства и… не знаю. Мне кажется, что мы отдаляемся. Он ничем со мной не делиться, не спешит что-то пробовать, сейчас отказывается от экспериментов со мной, когда сам сказал, что ему это нравится. Нет, я этого разительно не понимаю.

— Когда ты не хотел спать со мной, я думала, что ты отдаляешься, а сейчас думаю: а ты вообще когда-либо был близок?

Договариваю, обхожу его, толкаю дверь и выхожу наружу. Поднимаюсь по лестнице, оборачиваюсь, но Матвей даже не вышел. Продолжаю идти на выход. По щекам побежала слезинка, но я уверенно её смахнула. Это не обида, скорее, разочарование, причём в себе. Я наивно полагала, что у нас всё хорошо. Он любит меня, ребёнка, у нас идеальная семья. На самом деле, это так и есть, но… я хотела, чтобы муж делился со мной всем, даже если это мне не понравится.

— Соня, у меня отличные новости, — проговорила Оля, забежавшая ко мне на чай.

— Какие? — оживлённо спросила я.

До учёбы оставалось всего ничего, поэтому мне было невероятно скучно. После того случая в комнате пыток, у нас всё пошло наперекосяк. Я больше не проявляла инициативы, ничего не требовала и не просила, а Матвей… молча отворачивался и засыпал. Я чувствовала напряжение в воздухе, а потому приезд Оли стал для меня глотком свежего воздуха.

— Я беременна, — радостно сообщила подруга, чем выбила меня из колеи.

Не то, чтобы беременность — это что-то удивительное. Вовсе нет, просто… Оля всегда воспринимала рождение ребёнка в штыки. Мол, грудь обвиснет, живот покроется растяжками, кому потом такая баба нужна. Ну, у меня только растяжки были, во всём остальном нормально. Правда, из-за неверно наложенных швов, были проблемы с сексом. Точнее, как проблемы… он отсутствовал вовсе.

Меня неправильно зашили, так что через полтора месяца после родов, когда я радостная летела на проверку и меня осматривала другой доктор, была в шоке, узнав, что требуется повторная перешивка. Нет, мы попробовали мази прикладывать, но ничего не срослось ни за две недели, ни за месяц, только время потеряли. Пришлось перешивать, заживление шло очень медленно, и я бесилась, но слава богу, уже всё прошло.

— Я очень рада. И что же изменило твоё мнение о беременности и родах? — наконец-то ответила я.

— Эх, Сонькааа, я так влюбилась, — мечтательно протянула подруга.

— Ну, ты даёшь. Ты же замужем за Денисом уже полгода. До этого что, не любила его?

— Любила, но сейчас… не знаю, я поняла, что он ТАКОЙ, — я закатила глаза, прекрасно зная, что подруга у меня переменчивая, а Оля плюс гормоны — это убийственное сочетание.

Не знаю, как Денис вообще её уговорил на замужество. Оля всегда была взбалмошной, а его так и вовсе посылала, обзывала и проклинала. Когда мы приехали из Израиля, они таки успели переспать. Ну, вот в ком в ком, но в Денисе я не сомневалась, но замужество… оно совсем не вязалось с моей строптивой подругой. Но полгода назад мы отгуляли на их свадьбе. Хотя, как отгуляли… я орала в роддоме.

Как говорил мой гинеколог — доплясалась. Я так рьяно танцевала, что даже не сразу поняла неладное. А вот уже когда заболело, было не до смеху.

— В общем, ты готова ему родить ребёнка, — улыбнулась я, искренне радуясь за подругу.

Материнство точно пойдёт ей к лицу, немного успокоит её строптивую натуру. Да и я была совсем не против вместе гулять, отдыхать, встречаться семьями, ну и чтобы детки дружили.

— Я на всё готова ради Дениса. Никогда бы не подумала, что из такой ненависти к нему, может вырасти что-то большее. Если честно, сама не знаю, как могла его ненавидеть. Мы вообще сейчас вспоминаем то время и смеемся. Он часто припоминает, как я его называла, — подруга виновато опустила глаза в пол.

— Ну да, «мудачила» и «кобелина» как-то не тянут на проявление заботы и нежности, — рассмеялась я.

— Иди ты. Лучше расскажи, как ты рожала?

— В смысле как? Как все, так и я.

— Нееет. Сильно было больно?

— Ой, Оля, ты переживёшь, — отмахнулась я от подруги. — Занятия с мужем и хороший настрой тебе в помощь. Если будешь себя накручивать, то понятно, что ничего хорошего можешь и не ожидать.

— А как у вас сейчас? Всё нормально?

— Да, — уверенно сказала я.

Ну, не признаваться же, что я потерпела фиаско, что у моего мужа в подвале целый арсенал непонятных штуковин, которые он ни в какую не хочет использовать на мне. Нет, этого я точно не буду ей говорить.

Спустя неделю я не выдержала. Собрала все манатки Матвея и выставила их за дверь, предварительно закрывшись в комнате. Расплата последовала практически мгновенно.

— И как это понимать, Соня? — услышала голос мужа по ту сторону двери.

— Как хочешь, так и понимай, — легко ответила я. — Ты больше не спишь со мной в одной кровати.

Наступила оглушающая тишина, послышалось шуршание и то, как он хлопнул дверью кабинета. Вот и славненько! Должен же он понимать, что ведёт себя, как упрямый баран. Я подошла к сыну, который только уснул, покушал, поиграл со мной и лёг спать. Скоро в университет, так что я буду видеться с ним не так часто.

Подпрыгнула, когда услышала громкий удар в двери.

— Открывай, Соня, или я выбью эту чёртову дверь, — о, мой замысел сработал.

Медленно повернула ключ в замке и открыла дверь.

— Ты в своём…

Договорить Матвей не дал, грубо схватил за руку и потащил за собой на первый этаж.

— Куда ты меня тащишь, там Кирюша остался.

— С ним побудет мама, не переживай, — он втолкнул меня в те сами двери в погреб, стащил по лестнице, так что я еле успевала перебирать ногами и едва удержалась, чтобы не упасть.

Всё также открыл дверь в ту самую комнату, затолкал меня туда и зашёл следом.

— Ложись на кровать, — бесцветным, лишённым всех эмоций тоном, сказал Матвей.

Я не хотела. Нет, я мечтала, чтобы он показал мне, но не так. Не вот таким безэмоциональным тоном и в виде наказания. Я хотела, чтобы это сделал мужчина, которого я полюбила, а не вот этот бесчувственный болван.

— Нет, — сказала так, чтобы он понял.

— Я тебя не спрашивал.

— Нет, Матвей. Я так не хочу. Ты тут был с другой женщиной, ты не наказывал её, а дарил удовольствие, а меня хочешь наказать. Нет.

— Ложись, Соня.

— Нет.

— Соня, — уже рыкнул он.

— Нет, Матвей. Если ты это сделаешь, я с тобой разведусь.