Н-9 (СИ) - Михайлов Руслан Алексеевич "Дем Михайлов". Страница 34

— Запутанно — поморщился я — И странно.

— Пусть так. Но это одно из табу. Да плевать на твои награды за выполненные задания. Главное — это список свершенного во благо мира. А что еще главнее — кто ты такой? Тебя нет!

— А ты кто?

— Я? Рождена Высшей. Вот можно сказать, и вся биография… дважды была Шутом. Ни разу не была Ферзем. Рождена в семье Принимающего Решения. Единственный ребенок. С отличием закончила все учебные заведения — аж саму тошнит от этих успехов. Не имею постоянного партнера для сексуальных утех.

— Ферзь… А это кто? Речь ведь не о шахматах.

— Ферзь — противоположность шута. Шут — раздражитель. Ферзь — вершитель. Его голос

равен голосам десяти Высших. А это много, учитывая, что всего всегда сотня Высших Принимающих Решения. Кто ты такой, гоблин Оди? Тебя не существует. А любой запрос касательно твоего прошлого до стирания памяти возвращается с пометкой, что эту информацию могут предоставить только в Башне.

— Башня?

— Ты кто?

— У меня стерта память — напомнил я — Про это отмечено?

— Да. Это начало начал твоих жизненных записей. Первая пометка без привязок к датам — что уже нарушение! — о том, что у тебя была стерта память, проведена ампутация, после чего ты был помещен в хладный сон. Затем первая дата — твое пробуждение в Низшем Мире. Потом первое задание — сбор серой слизи…

— Рожден для сбора слизи — усмехнулся я и пододвинулся, давая трактирщику поставить поднос на стол.

— Судя по документам — так и есть. Ты низший рожденный для сбора слизи, чистки столов, мойки пола. И ты делал все это.

— Делал. Каждый день надо что-то жрать.

— Не рассказывай мне всякой хрени! — она с особым вкусом произнесла эти слова, причем ее мягкие обворожительные интонации бесследно исчезли. Передо мной сидела красивая циничная баба с задорно топорщащимися сквозь еще мокрую ткань футболки сосками и зло поблескивающими огромными глазами.

Схватив кусок хлеба, она мокнула его в густую дымящуюся гороховую похлебку, подавшись вперед, откусила здоровенный кусок мокрого хлеба и испустила долгий блаженный стон. Я не мешал ей насыщаться нормальной едой — смузи и алый фрукты сезона? Ну нахрен… — сам занявшись тем же самым. Но я действовал более профессионально, первым делом натерев горбушку хлеба чесноком.

— Такой как ты — в меня ткнули испачканным в похлебке пальцем — Такому как ты… да плевать на правильное построение фраз. Ты злой, сильный, мстительный гоблин. И для того, чтобы обзавестись обилием жратвы, питья, оружия и вообще всего необходимого для процветания там — в вонючем дерьмосборнике Низшего Мира, на твой родной Окраине — такому как ты необязательно было чистить сортиры и лавки! Ну может ты бы побыл добросовестным работягой. Этих суток тебе бы хватило, чтобы разобраться в происходящем. Ты бы легко выбил столько солов из трусливых работяг ну или чуть менее трусливых гопников, сколько бы тебе понадобилось для сладкой жизни. Но ты предпочел мыть полы до тех пор, пока не смог чуть приподняться и набраться сил для убийства плуксов. У тебя особый склад характера.

— Кто такие плуксы? Что это такое?

— Я расскажу — кивнула эльфийка — Хотя знаю не так уж и много для своих лет. Твой возраст не знаю… а мне вот семьдесят шесть полных годочков. Еще полста лет и придется подкрашивать седину. А может и спортом заняться придется…

— Ты и так занимаешься спортом — заметил я.

— Занимаюсь — кивнула она, берясь за ложку — Я убиваюсь в спортзале каждый день. По три-четыре часа. Только ударная восстановительная химия помогает спасти мышцы и нервную систему от перегрузки.

— В общем, знай, гоблин Оди — тебя не существует. Ты появился не пойми откуда, начав в самой низшей и самой замкнутой точке этого мира. И поднялся так высоко, что до Земель Завета почти можно дотянуться рукой.

— Чем ближе я к центру — тем чаще меня хвалят — оскалился я — Но при этом ведь ясно — вот он главный рубеж обороны. Трудней всего не дойти до Кронтауна и не получить начальные уровни героя, а попасть в Земли Завета.

— Думаешь? Тут ты ошибаешься, гоблин. Зачем ты рвешься в Земли Завета? Что ты там надеешься отыскать?

— Ответы.

— Ответы на что? Если про себя — так я тебе уже ответила. Про тебя инфы нет! Вернее, она сокрыта в Башне — система отсылает туда. Так что, если ты рассчитывал узнать свое прошлое, свой возраст, свое настоящее имя и имена своих родителей… забудь, гоблин! Ты не найдешь там ничего из этого!

— Хм…

— Что? Переживаешь миг осознания того, что весь путь проделан зря? Шел за ответами, которые никто не может дать…

— Мне нужные разные ответы — дернул я плечом, отставляя опустевшую тарелку.

— Например? Удиви вопросами.

— Они очевидны. Где мы мать его? Что это за многоуровневый мир со стальными стенами и трубами залитыми говном? И что находится за этими стенами?

— А хрен его знает — широко улыбнулась Диля — Если ответы и есть — они в Башне.

— Вы Высшие! Как вы можете не знать?!

— А вот так! Мы такие же хомячки в этой гигантской клетке! Ты еще не понял, гоблин? Всем правит Мать! Хочешь ответы? Спрашивай у нее. Но она не ответит! Потому что права такого не имеет. Потому что она — древняя машина с искореженным программным кодом! Она испорченная жестянка с искрящимися шестеренками, что старается управлять этим миром, но с каждым годом у нее получается все хуже! Вот почему я здесь, гоблин! Думаешь жизнь Высших безмятежна? Наоборот! Так и хочется порой отправиться на добровольное стирание памяти, небольшую коррекцию морды, чтобы поуродливей стать — и в мирную тихую деревню добросов! Родиться там, и пусть мне скажут, что я сисястая крестьянка которой на роду написано траву кошенную на полях ворошить и мужу насасывать по субботам! Думаешь я бы огорчилась от такой судьбы? Хрен там! С радостью! Дайте вилы, тяните сюда член мужа! Я начинаю! Тьфу!

Откинувшись на спинку лавки, я удивленно смотрел на вернувшуюся к еде эльфийку, рычащую от злости и давящуюся холодным мясом.

— Все настолько хреново?

— Все хуже! Проснувшись там — внизу, на Окраине — ты бы быстро понял, что это как-то все сука неправильно, но при этом ты мог гордо заявить сам себе — а что я могу поделать? Я гоблин! Добровольно низший. Заперт в стальной тюрьме. Я в жопе! А из жопы до руля не дотянуться! Понимаешь? А мы Высшие… те из нас, кому еще не насрать… мы похожи на водителей несущейся в стену машины. У нас вроде и руль в руках и педали под ногами… но все это заблокировано или не работает. Крутишь руль — а он не поддается. Жмешь педаль тормоза — а она просто проваливается в пол и машина поддает газу! Громыхая и подпрыгивая, машина на полной скорости летит в стену, а мы пялимся в лобовое стекло и ждем неизбежного удара… фатального удара.

— Все настолько хреново?

— Говорю же — хуже! Мир разваливается… мы снова начали уходить в минус… и с каждым годом все сильнее. Компенсировать не удается. Красные цифры увеличиваются.

— Уточни.

— Мировой баланс. Он был и в том старом мире — когда-то. А потом баланс был разрушен расплодившимся человечеством. По легендам нам не хватило столетия для научного рывка, что позволил бы избавить планету от голода и загрязнений, от разорительных разработок ненасытными корпорациями и от давно никому не нужных убийственных военных конфликтов, что большей частью шли и в без того умирающих океанах… Еще бы сто лет, может даже меньше, и ход событий удалось бы изменить. Но не вышло.

— Ну да. Как всегда рыхлый пузан утонул в метре от спасательного плота — кивнул я — К чему эта сказка?

— Ситуация повторяется здесь. Когда я родилась цифры были зелеными. Эти цифры можно увидеть почти в любой точке Земель Завета. И я росла под зелеными цифрами +0.1. Мое взросление, первая любовь, первый секс и первое убеждение в том, что все мужчины конченые ублюдки думающие только о себе, прошли под желтыми цифрами 0.0. А теперь, спустя долгие годы, которые не прошли для меня даром и заставили понять, что я тоже неидеальна и может даже стерва, но пусть завидуют молча, красные цифры показывают -0.9. Тут все просто — мы забираем от нашего нового мира больше, чем отдаем, больше, чем успевает восстанавливаться за год. А должно быть наоборот, если мы хотим для себя будущего. Надо отдавать больше, чем брать — сыто икнув, довольная эльфийка потянулась — Ух хорошо… Знаешь когда старый мир рухнул, гоблин Оди?