Пьяная Паучиха (СИ) - Эйта Аноним. Страница 9
Только когда они с Лелле сели на такси до дома, у нее хватило духу, чтобы спросить у мамы:
- И за сколько ты меня продала?
- Не волнуйся, Саю. Это очень хороший дом.
- Что я сделала не так?
- Очень знатный род, хорошая семья. Ты будешь жить, как принцесса, Саю.
- Я не понимаю...
- Вырастешь - поймешь, - отрезала мудрая Лелле.
Но Саю не понимала.
Лишь одно она знала ясно: она не хочет этого брака.
Может, не знай она, как бывает иначе, она бы и согласилась. Но она видела ту нежность, с которой смотрели друг на друга Ния и Анген; она помнила, как беззаботно пляшут огневики, и сильные руки на своей талии; она вдруг ярко представила, как мудрая Олле сажает ее в огромный горшок в оранжерее, и засыпает землей, пахнущей пылью и старческой мочой.
"Вырастешь - поймешь".
Лучше она повесится, чем будет так расти! Что угодно - лучше!
- Шель, - заплакала она дома, уткнувшись брату в плечо, в первый раз в жизни перед ним разревелась, - Шель! Я лучше умру, Шель! Лучше умру! Пожалуйста... пожалуйста, сделай что-нибудь, что угодно, пожалуйста, Шель!
И Шель сделал.
7.
Ланерье рода Ферре и правда был слеп, как и говорила Майю. Обычно он держал веки сомкнутыми, но, когда Жаннэй привела Саю на порог его квартиры, он зачем-то открыл глаза.
Саю бы испугалась, если бы до того не устала до полусмерти: у него не было радужки, и зрачков не было. Будто кто-то вынул у него глазные яблоки и вложил вместо них белые блестящие бусины.
- Ладно, - сказал Ланерье, не дождавшись от Саю реакции, - я согласен.
Жаннэй кивнула.
Как будто все было уже давным-давно обговорено.
- Ты уже решила, что будешь делать дальше? - спросил Ланерье, когда за Жаннэй закрылась дверь.
- Я не знаю. Может, посплю?
- А потом?
Он неожиданно уверенно пошел вглубь квартиры, и Саю последовала за ним.
- Поем?
- Вижу, ты знаешь, чего хочешь, милая Саю рода...
- Нет.
- Что "нет"?
- Думаю, у меня больше нет рода.
- И почему же?
Ланерье замер в полуобороте. Нечеловечески худой, высокий, гибкий и изящный. Жидковатые волосы спутанной белой паклей свисали до пояса, подчеркивая желтизну старого, когда-то тоже белого халата. Длиннющие пальцы правой руки легонько касались двери. Если бы Саю смотрела только на руки, она бы решила, что Ланерье Жаннэй брат.
Но он не был.
Видимо, Лапкам Лаллей была присуща эта воздушная легкость и тонкость черт. Если бы Саю попросили выбрать для Ланерье паука, она бы не сомневаясь указала на сенокосца.
- Род от меня откажется.
- Вот как? Но это только будет; сейчас же...
Она поняла это, еще когда ехала с мамой домой после встречи с... женихом. Она решилась на это, когда просила брата о помощи. Она сбежала бы, даже если бы Шель отказал. Даже если бы она знала, что ее тут же поймают. Даже будь она привязана к реке, как ее старшие братья.
Но сказать это вслух... было тяжело. Как будто до того ее соединяла с домом тонкая нить, дававшая силы, поддержку, опору...
- И я отказалась от рода.
Щелк.
И нет никакой нити. Лишь она одна - и странный парень рядом.
Ланерье вдруг рассмеялся - чистым, высоким, почти девичьим смехом. У него вообще был очень высокий и мягкий голос.
- Главное, не спеши отказываться от брата: ему еще красть твои документы. Было бы грубо с твоей стороны, верно?
И Саю благодарно ему кивнула. Да, как она могла забыть?
Шель ведь от нее не отказался.
8.
Последние полчаса Шелека решил смотреть на жизнь как на захватывающий аттракцион. Когда еще большой сильный мужик вроде Рео подхватит тебя на ручки и потрясет за грудки? Ви-и-и-иу! Развлечение!
Он был пьян?
Совсем чуть-чуть. Для храбрости. Это был подарок.
- Би-бик, - сказал он, - опасно.
И тут Рео поставил его обратно.
- Да ты просто с ума сошел, - как-то чересчур спокойно сказал он, отступая на шаг, - просто... крышей поехал. Надо было сразу понять, еще когда ты начал эти свои бредни про кошек, надо было...