Вдоль белой полосы (СИ) - Перепечина Яна. Страница 64

— Что-то не так? Ты всё ещё сердишься на меня?

— Нет, — искренне ответил Никита. — Но я не узнаю тебя. И такой тебе я рад. Очень рад.

— Надо же, как ты быстро всё понял, — покачала головой Кэти. — Я сама долго не могла понять. А ты сразу смог.

— Что-то случилось? — заволновался Никита. — Я могу тебе помочь?

— Нет, всё хорошо, — тихо, неспешно ответила Кэти. И Никита понял, что она говорит правду.

— Всё очень хорошо, — повторила она. — Просто я теперь знаю, что такое любить.

Никита стоял и ничего не понимал. Вроде бы только что Кэти говорила про то, что они по-прежнему вместе с Володей. И вот теперь про любовь…

Позади него раздались шаги, заскрипел снег. Кэти глянула поверх его плеча и вся засветилась. Такой Никита не видел её никогда. Он оглянулся. К ним подходили мужчина с детской прогулочной коляской и мальчик.

— Вы меня встречаете?! — радостно ахнула Кэти, поцеловала мальчика, прижалась к мужчине и заглянула под капюшон коляски.

— Тебя, Катюша, кого же ещё? — спокойно ответил мужчина. И Никита, не веря себе, узнал в нём Володю, мужа Кэти, которого видел когда-то.

— Здравствуйте! — мужчина стянул перчатку и протянул руку Никите.

— Здравствуйте. — Никита ответил на твёрдое короткое рукопожатие. И подумал, что два года назад готов был бы провалиться от стыда сквозь землю. Но с нынешней Кетеван его не связывало ничего, кроме симпатии, появившейся вдруг несколько минут назад. Та, изменявшая мужу и навязывавшаяся ему женщина исчезла. И он, теряясь в догадках, смотрел на её ласковое лицо, на руки, обвившие рукав дублёнки мужа, на нежную улыбку обращённую к старшему сыну и тому ребёнку, который лежал в коляске, и не мог понять, что же произошло.

— Прошу нас извинить, — смущённо попросил Володя, — но нас бабушка на чахохбили ждёт, нервничает, что всё остынет. Или, может быть, вы согласитесь быть нашим гостем?

— Нет, спасибо, никак не могу, — поблагодарил Никита и зачем-то добавил:

— У меня завтра свадьба.

— Поздравляю! — потряс его руку Володя. И Никита с удивлением понял, что он и правда рад за незнакомого человека.

— Мы уже одиннадцать лет женаты. И я ни дня не жалел.

Никита бросил короткий взгляд на Кетеван и с удивлением увидел, что она покраснела и смущённо отвела глаза.

— Счастья вам, — тихо пожелала она и потянула мужа за руку: — Ну, пойдём, пойдём. Мама не любит ждать нас к столу.

— Пойдём, — согласился Володя, с любовью и гордостью глядя на свою Катюшу.

Никита посмотрел им вслед. Они уже поворачивали за угол, когда Кетеван что-то сказала мужу и побежала обратно. Не понимая, что она задумала, Никита быстро пошёл ей навстречу.

— Слушай меня, — выпалила запыхавшаяся Кети. — Я тебе должна кое-что сказать. Я не знаю, почему ты опять женишься и что с твоей первой женой. Но я очень хочу, чтобы ты был счастлив! Потому что, если бы не ты, не было бы у меня того, что есть. Дальше бы я дурила и ничего и никого, кроме себя, не видела… Я очень обиделась на тебя тогда. Никто меня до тебя не бросал. Ох, как моя гордыня меня крутила и ломала… Я уехала к бабушке. Думала, там легче станет. Но только хуже было. И я не выдержала, напилась таблеток, когда бабушка к сестре ушла. Не от любви. От гордыни. Очнулась уже в больнице. Оказалось, Володя за мной приехал и нашёл меня без сознания. На руках по лестнице в «скорую» нёс. И не отходил от меня ни на минуту в больнице. Ухаживал за мной, кормил, когда есть разрешили, по ложечке, по капельке. Мыл даже, переодевал. И я вдруг всё поняла. Не знаю как, но поняла. Может, время пришло. Может, Господь меня простил… А полгода назад у нас дочка родилась. И теперь мне для полного счастья не хватает только того, чтобы ты меня простил и всё у тебя было хорошо… Ты меня простил?! — она схватила его за рукав и нетерпеливо тряхнула, но даже в этом движении не было прежней, резкой и самоуверенной Кэти, а была юная нетерпеливая девочка.

Никита с нежностью поглядел на неё и кивнул:

— Простил, Кэти. Да и не сердился никогда. Жалел — да. Но не сердился…

— А невеста твоя? Ты её любишь? — в голосе Кетеван послышалась надежда. — Или как тогда?

— Люблю, — посмотрел ей в глаза Никита. — Дышать без неё не могу.

— Любишь, — удовлетворённо, медленно улыбнулась Кетеван. — И счастлив будешь. Я вижу. Прощай, Никита… — Она отпустила его рукав и зашагала прочь, туда, где на углу ждали её муж и дети.

— До свидания, — негромко сказал вслед Никита.

— Нет, прощай, — оглянулась Кэти и покачала головой. — Прощай — это очень хорошее слово.

— Прощай, — согласился Никита.

— Будьте счастливы! — не оборачиваясь, крикнула Кэти и помахала рукой.

— И вы тоже, — тихо сказал Никита и тоже пошёл в сторону дома, куда завтра вечером он собирался привезти Агату. Их общего дома. Где они будут счастливы.

Придя домой, Никита набрал ставший уже родным номер. Когда Агата сняла трубку, сказал только:

— Я, наверное, не засну.

— Я тоже, — отозвалась она. Потом помолчала и добавила: — Я сегодня видела Саню. Вернее, я позвонила ему, и мы встретились.

— Ты молодец, — сочувственно сказал Никита, который всё знал про неё, как и она теперь всё знала про него. — Тяжело было?

— Сначала тяжело. Но потом мы так хорошо поговорили. Он всё понял.

— То есть Рита права? Саня и правда любит тебя?

— Думаю, да. Он ничего не сказал, но выглядел… Я в нём видела себя… Когда… Когда ты был не со мной…

— Бедный парень… — В голосе Никиты прозвучало такое искреннее сочувствие, что к горлу Агаты подступили слёзы.

— Мне так его жаль. Я ведь даже и подумать не могла раньше… Мне казалось, мы просто дружим… Неужели я такая бесчувственная?

— Вот уж про бесчувственность ты можешь рассказывать кому угодно, но только не мне, — шепнул Никита, и Агата вспыхнула, радуясь, что он не видит её полыхающие щёки. — Наверное, он хорошо скрывал свои чувства. Видимо, в этом вы с ним похожи. Я ведь тоже даже подумать не мог, что ты испытываешь… А если бы только мог, то всё было бы иначе…

— Если любишь — не молчи…

— Теперь я это уже не забуду. И не буду молчать. Замучаю тебя признаниями. — Тон Никиты стал шутливым, и Агате сразу стало легче.

— Ну, если вспомнить, сколько лет я ждала этих слов, то маловероятно, что замучаешь. — Агата помолчала, но не выдержала, спросила:

— Как же помочь Сане?

— Боюсь, что никак. Ему самому придётся пережить это. Ты же знаешь.

— Знаю… — Агата вздохнула. — Знаю. Поэтому мне так его жаль…

— Мне тоже.

— Он сказал, что уезжает к дедушке в Питер. За ним нужно ухаживать. Доучиваться будет там.

— Хороший он парень. Правильный. Мне кажется, что у него всё будет хорошо.

— Я очень хочу этого.

— Будем хотеть вместе. И обязательно так и будет.

— Спасибо тебе, — прошептала Агата. — Никогда и ни с кем мне не было так легко.

— Ты же сама сказала, что Господь тебя задумал для меня. А меня — для тебя.

Оба помолчали. Наконец Никита заставил себя сказать:

— Ложись спать, родная моя. Завтра будет долгий день.

— Скорее было бы завтра, — улыбнулась в трубку Агата, и он почувствовал эту улыбку.

— Оно будет уже совсем скоро, — пообещал Никита. И Агата поверила.

Следующий день Никита запомнил в мельчайших подробностях. Неожиданно морозный и снежный для обычно глухого и мрачного московского предзимья, он был так красив, что у Никиты, когда он шёл утром в гараж, дух захватывало не только от холода, но и от невероятного восхода. Солнца не было уже давно, больше двух недель. И вдруг — такое. Яркое, неожиданно смелое, вытеснившее темноту и серость. Никита улыбнулся своим мыслям и завёл машину. Положив руки на руль, заметил, что они немного подрагивают. Кто бы мог подумать, что он может так волноваться перед собственной свадьбой.

Никакого выкупа невесты и прочих развлечений, конечно, не устраивали. Никита просто купил цветов и заехал за Агатой. Нажимая на кнопку звонка, снова заметил лёгкое подрагивание рук и усмехнулся. За дверью раздались быстрые шаги, щёлкнул замок и Агата появилась на пороге, стремительная и светящаяся, очень похожая на тот восход, который он видел. Никита замер и всмотрелся в неё.