Империя отходит от края (СИ) - Тамбовский Сергей. Страница 11

— Ну допустим правильно, — буркнул под нос Семен Аркадьич.

— А вот подправленная такими незначительными, можно сказать даже косметическими штрихами (потому что моя ритмическая гимнастика это всего-навсего симбиоз обычной гимнастики с танцами), гимнастика вполне успешно сможет конкурировать даже с хоккеем по популярности, отвечаю.

— Ты-то откуда это можешь знать? — продолжал бурчать Аркадьич.

— А давайте начнем, через месяц сами увидите. Если народ не повалит, можете все закрывать и считать меня всю оставшуюся жизнь болтуном, не отвечающим за свои слова.

— Ладно, уговорил… тут три девочки пока записались, что тебе вообще для занятий надо-то?

— Три это хорошо, я еще одну привел и плюс одна-две завтра добавятся, можно начинать. А нужно музыкальное сопровождение, кассетного магнитофона пока хватит, хотя в дальнейшем хотелось бы что-то стационарное, и одинаковую форму для всех, ну это мы сами решим. Завтра во сколько тут свободное окно есть?

— С 16.30 час есть свободный.

— Отлично, дайте координаты этих девочек, я предупрежу.

Координаты Аркадьич выдал, я их переадресовал Анюте (помоги, родная, со временам зарез), договорился встретиться через час возле ВИА, а сам теми же ногами побежал обратно в 5 корпус, там вот-вот должно было начаться совещание в той самой перспективной лаборатории, в кою меня с самого первого дня сосватал декан. Успел почти вовремя.

Там подводили итоги, чего сделали в прошлом сезоне… ну т. е. учебном году конечно и обсуждали, чего бы еще сделать далее, чтобы не было мучительно больно. Долго и неинтересно говорил завлаб Илья Иваныч, что вот мы доделаем недоделанный интерфейс между ЭВМ Наири (да, Наири, тактовая частота 50 кГц, не мега — армянский йокорныйбабай какой-то) и алфавитно-цифровым принтером СМ-6400 (помню я эту дуру, килограмм 200 весит), а еще бы надо усовершенствовать ввод перфокарт (неслышный протяжный стон) в ЭВМ БЭСМ-6 и еще что-то такое же. Минут 20 я это конечно выдержал, потом кашлянул, привлекая к себе внимание. Завлаб это заметил, видимо его тоже проинструктировали о молодом и борзом студенте, поэтому он быстренько представил меня и дал слово.

— Товарищи, — сказал я, откашлявшись, — вся программа, представленная уважаемым Ильей Иванычем, безусловно интересна и заслуживает самого пристального внимания, однако со своей стороны я мог бы внести некоторые существенные дополнения и уточнения. Итак, по пунктам:

— Первое. ЭВМ коллективного пользования сыграли заметную роль в развитии радиоэлектроники, никто этого отрицать не собирается, но новые времена ставят перед нами новые задачи. Так же, как и коммунальные квартиры, на которые делало ставку советское руководство в начальный период развития нашего государства, заменились уже в 30-е годы индивидуальным жильем (ремарка из зала — не везде), так и огромные коллективные мейнфреймы вскоре заменят компьютеры, персонально принадлежащие каждому пользователю. Ведь согласитесь, гораздо удобнее и комфортнее работать на лично тебе принадлежащем вычислительном устройстве, чем получать допустим полчаса в день на чем-то отвлеченном, правильно?

— Ну это спорный вопрос, что лучше, — попробовал вступить в дискуссию молодой аспирант.

— Хорошо, согласен — пока спорный, но давайте предоставим широким массам выбор, работать на коллективной компьютерной технике или на своей личной, пока-то этого выбора нет, верно?

— Допустим, — это уже высказался Иваныч, — и что ты предлагаешь?

— Наши западные хм… коллеги (народ заулыбался) уже кстати очень активно начали продвигать в массы персональную технику, слышали про такую фирму Эппл? Я предлагаю разработать и внедрить в рамках нашего учебного заведения компактную персональную ЭВМ, удовлетворяющую всем требованиям к современной компьютерной технике.

— Хм…, - задумался Иваныч, — и сколько времени тебе например понадобится на разработку, год, два, три?

— Один месяц, Илья Иваныч.

Народ за столом откровенно заржал.

— А чего ж не неделя?

— Потому что недели мало, а месяц в самый раз. Вот посмотрите, что я вам принес? — и я вытащил из сумки стыренный в колхозе выносной пульт проверки маслопресса, верхнюю крышку я уже предварительно отвинтил, так что внутренности были видны всем.

— Что это? — спросил Иваныч.

— Это, Илья Иваныч, пульт самодиагностики маслоэкстрационной установки бельгийской фирмы Десмет. Внутри, как вы сами видите, микропроцесор Интел 8080, оперативная память, ПЗУ с зашитой операционной системой и еще ряд микросхем, осуществляющих связь с внешними устройствами. Вот это вывод на стандартный телевизор (системы правда не Секам, а Пал, ну да это дело поправимое), это ввод со стандартной клавиатуры, это с кассетного магнитофона. Вот схема пульта, вот содержимое ПЗУ, вот инструкция по эксплуатации на английском (это я достал прилагавшиеся к пульту книжечки). Чтобы переделать это дело в микро-ЭВМ, месяца вполне хватит… кстати аналоги Интела 8080, как я слышал, уже выпускаются в Зеленограде, 580-я серия, если не ошибаюсь.

Народ потрясенно молчал, разглядывая устройство.

— И откуда же оно у тебя? — наконец сгенерировал вопрос один аспирант.

— Разве это важно? Нашел в колхозе «Заря коммунизма» например…

Тут вступил Илья Иваныч: — У тебя кажется еще какие-то пункты в программе были?

— А то как же, — легко согласился я, — пункт 2 называется «устройство персональной мобильной связи мегагерцового диапазона».

— Такое устройство у тебя тоже что ли имеется?

— К сожалению нет, в колхоз его пока не завозили.

Смех в зале.

— Но за персональной связью такое же будущее, как и за персональными компьютерами, ведь гораздо удобнее разговаривать по своему личному телефону, в любом месте причем (ну почти в любом, все будет зависеть от широты покрытия ретрансляторами), чем лихорадочно искать телефонную будку, разве не так?

— И что, это ты тоже за месяц сделаешь? — сдавленным голосом сказал Иваныч.

— Врать не буду, драгоценный Илья Иваныч, за месяц вряд ли, но до Нового года точно сделаю и предоставлю каждому из сидящих здесь по персональной телефонной трубке.

Итогом собрания был протокол из двух пунктов, догадайтесь каких. В помощники мне определили того самого аспиранта и еще двух человек, элементную базу, сказали, посмотришь, если чего не хватит, будем решать вопрос. И я убежал по музыкальным делам.

Анюта тем временем сидела на подоконнике рядом с помещением, где находилась репетиционная институтского ансамбля (надо кстати узнать, как хоть он называется-то) и болтала ногой в воздухе, настроение у нее, судя по всему, было отличное.

— Ну как там у тебя в лаборатории сложилось? — весело поинтересовалась она.

— Да все путем, выслушали меня, открыв рты, программа работы на год вперед сформирована. А ты чего такая веселая?

— А что, нельзя?

— Почему, можно, только как-то выбивается из твоего образа строгой нордической красавицы…

— Если ты скандальчик хочешь, так я это быстро устрою.

— Ненене, — быстро врубил заднюю я, — так гораздо лучше, улыбайся на здоровье. Так чего там с ансамблем-то?

— Все нормально с ним, голос мой прослушали, сказали годится в первом приближении, щас они обедать ушли, а после обеда ждут, чего им приготовил ты. Я тумана напустила, сказала, что вы мол ахнете, когда узнаете, правильно?

— Ути моя умница, за это тебе полагается дополнительный пирожок.

А тут за этой болтовней незаметно и музыканты подтянулись, все двое — гитарист значит Аркаша и барабанщик Сева. Пригласили заходить. Зашли, чо.

— Значит это ты и есть, Сорокалет? — спросил Аркаша-гитарист, видимо он тут за главного был.

— Угу, — не стал отрицать очевидного я, — он самый. Есть мнение (и я показал глазами в потолок) выступить в воскресенье на концерте в честь принятия новой Конституции, хочу вот показать, что я умею и предложить кое-что новое.

— Ну давай, показывай, — показал Аркаша широким жестом в сторону синтезатора.