Нада - Хаггард Генри Райдер. Страница 42

На третий день собраны были все воины, храбрые, решительные люди, числом, вероятно, около двух тысяч. Умслопогас вышел к ним и объявил о предстоящей войне. Рядом с ним находился Галаци-Волк. Воины слушали молча, и было ясно, что, подобно своим вождям, они разделялись во мнениях. Галаци заявил им, что знает дорогу к пещерам Галакациев и знает число их скота, но они стояли в нерешимости. Тогда Умслопогас сказал:

– Завтра на рассвете я, Булалио, владелец Секиры, начальник всего племени Секиры, выступаю против Галакациев вместе с братом моим, ГалациВолком. Если даже только десять человек будут сопровождать нас, мы все же пойдем. Воины, выбирайте! Кто желает, пусть идет с нами! Кто не желает, пусть остается дома с женщинами и детьми!

Мощный крик вырвался у всех:

– Мы пойдем с тобой, Булалио, на смерть или победу!

Наутро они выступили, и поднялся плач среди женщин племени Секиры. Одна Зинита не плакала, но смотрела грозно и мрачно, предсказывая беду, с мужем она не захотела проститься, когда же он ушел, она горько заплакала.

Долго шел Умслопогас со своим войском, терпя голод и жажду, пока не вступил во владения Галакациев через узкое и высокое ущелье. Галаци-Волк опасался, что в ущелье им окажут сопротивление, хотя они не причиняли никакого вреда краалям, лежащим на их пути, и брали скот только для питания. Он знал, что со всех сторон были посланы гонцы, чтобы предупредить Галакациев о приближении врага. Но в ущелье они никого не видели. Ночь приближалась, поэтому по той стороне прохода они сделали привал. На заре Умслопогас оглядел далеко простирающиеся широкие равнины. Галаци указал ему на длинную низкую гору, лежащую в двух часах ходьбы от главного крааля Галакациев.

Они снова отправились в путь. День только начинался, когда они дошли до хребта холма и услыхали звук рогов по другую его сторону. Воины остановились на хребте и увидали издали бегущее по направлению к ним все войско Галакациев, и войско то было многочисленно.

Умслопогас сказал спутникам:

– Вот там видны собаки Сваци, дети мои, их много, а нас мало, но неужели дома скажут, что нас, Зулусов, прогнала свора собак Сваци? Неужели такую песню споют нам наши жены и дети, воины Секиры?

Иные из воинов вскричали «Нет!», но другие молчали. Умслопогас снова заговорил:

– Пусть все, кто хочет, уходят обратно, еще есть время. Возвращайтесь, кто хочет, но настоящие воины пойдут вперед со мною. Впрочем, если хотите, можете вернуться обратно все; предоставьте Секире и Дубине самим решить это дело!

Тогда послышался мощный крик:

– Умрем с теми, с кем жили!

– Клянитесь! – вскричал Умслопогас, высоко держа Секиру.

– Клянемся Секирой! – отвечали воины.

Умслопогас и Галаци начали готовиться к битве. Они поставили всех молодых воинов на холмах над долиной, так как хотели уберечь их от врагов, начальство над ними принял Галаци-Волк, старые воины расположились на скатах, и с ними остался Умслопогас.

Галакации приближались, их было целых четыре полка. Равнина чернела от них, воздух дрожал от их криков, и копья их, сверкали, как молнии. На противоположном скате холма они остановились и выслали гонца, чтобы узнать, чего народ Секиры требует от них. Убийца отвечал, что требует он, во-первых, голову их начальника, место которого займет Галаци; вовторых, ту прекрасную девушку, которую зовут Лилией, и, наконец, тысячу голов скота. Если эти условия будут исполнены, он пощадит Галакациев, в случае отказа – он уничтожит их и возьмет себе все.

Гонец ушел обратно и, дойдя до рядов Галакациев, громко прокричал ответ. Тогда из рядов воинов раздался взрыв хохота, взрыв, от которого задрожала земля. Лицо УмслопогасаУбийцы загорелось яркой краской под черной кожей, когда он услыхал этот смех, он потряс секирой по направлению к неприятелю.

Галакации подняли крик и направились против молодых воинов, предводительствуемых Галаци-Волком, но за подножием холма тянулось торфяное болото, и переход через него был труден. Пока они медленно продвигались вперед, Галаци со своей молодежью напал на них; удержать их долго он не мог, число их было слишком велико, и потому битва разгорелась вскоре вдоль всего ущелья. Под мужественным предводительством Галаци молодые воины дрались беспощадно, и вскоре все силы Галакациев были направлены на них. Два раза Галаци собирал уцелевших и водил их в бой и два раза останавливал он наступательное движение Галакациев, приводя их в замешательство, пока, наконец, все их отряды и полки не перемешались. Но долго держаться Зулусы не могли; более половины воинов полегло, а остальных, отчаянно сражающихся, враги гнали вверх на гору.

– В то же время Умслопогас и старые воины сидели рядом на краю обрыва и следили за битвой, причем старые воины проявляли нетерпение, то вытягивая ноги, то снова поджимая их. Они посматривали на битву, заглядывали друг другу в глаза. Их лица становились все свирепее, а пальцы нетерпеливо перебирали копья.

Наконец, один из вождей громко крикнул Умслопогасу:

– Скажи, Убийца, не пора ли и нам спуститься туда? Трава сырая, и мы окоченеем, сидя на ней!

– Подождите немного, – отвечал Умслопогас. – Пусть они обессилят в игре. Пусть еще ослабеют!

Пока он говорил, Галакации собрались в кучу и сильным напором погнали назад Галаци и оставшихся в живых молодых воинов. Да, наконец, и им пришлось бежать, а за ними гнались Сваци; во главе Галакациев находился их вождь, окруженный кольцом храбрецов.

Умслопогас видел все это и, вскочив на ноги, заревел, как бык.

– Вперед, волки! – закричал он.

Ряды воинов воспрянули, как подымается на море волна, и их головные уборы из перьев походили на морскую пену. Подобно грозно нарастающей волне, они встали внезапно и, как разлившаяся волна, спустились вниз по откосу. Перед ними шел Убийца, высоко держа секиру, ноги несли его быстро. Он шел с такой быстротой, что как ни торопились воины, он далеко опередил их. Галаци услыхал шум их бега, оглянулся, и в то же время Убийца промелькнул мимо него, мчась, как олень. Тогда Галаци также кинулся вперед, и братья-Волки помчались вниз с горы, на небольшом расстоянии друг от друга.

Галакации также все видели и слышали и старались собраться в ряды, чтобы встретить натиск врага. Перед Умслопогасом очутился их вождь, высокий человек, окруженный изгородью ассегаев. Прямо на стену щитов мчался Умслопогас, дюжины копий вытянулись ему навстречу, дюжины щитов поднялись на воздух – то была изгородь, через которую никто не мог пройти живым. Но Убийца решил проникнуть за нее. Он прыгает высоко в воздух, ноги его задевают за головы воинов и стучат о верхушки их щитов. Они ударяют вверх копьями, но он пролетает через них, как птица. Он перескакивает через них, он стоит на земле – и теперь изгородь из щитов оберегает двух вождей. Но ненадолго. Секира поднялась, падает – ни топор, ни щит не могут остановить удара, они разбиты – и у Галакациев нет более вождя!

Волна разлилась по берегу. Слушай ее рев, слушай рев щитов! Стойте, воины Галакациев, стойте! Их ведь немного. Все кончено! Клянусь головой Чеки! Они не устоят, их оттесняют, волна смерти разливается по береговому леску, и уносит врага, как сорную траву, и по всему пространству слышен свист, похожий на свист просачивающейся воды.

Отец мой, я стар. Нет мне более дела до битв, сражений и их восторгов! Но лучше умереть в такой битве, чем продолжать жить в ничтожестве. Да, я видал сражения, много я видал подобных сражений. В мое время умели драться, отец мой, но никто не умел так драться, как Умслопогас-Убийца, сын Чеки, и названный брат его Галаци-Волк. Итак, они рассеяли Галакациев, они размели их, как девушка выметает пыль из своей хижины, как ветер гонит сухие листья. Конец скоро последовал за началом. Иные бежали, другие поумирали, и таким образом окончилось сражение. Но война не окончилась. Галакации были разбиты в поле, но многие добежали до большой пещеры, и только там могло решиться дело. Вскоре же туда направился Убийца с оставшимися у него воинами. Увы! Многие были убиты; но нет смерти более славной, как в сражении. Оставшиеся стоили всего войска; они знали, что под начальством «Секиры» и «Дубины» их нелегко победить.