Позволь нам случиться (СИ) - Невеличка Ася. Страница 41

Коля ехать со мной отказался.

— Да он пешка. Кельмер, второй который, использовал его и выбросил. Я лучше домой поеду, пробью Катькин паспорт.

Я отпустил Колю, еле сдерживаясь, чтобы не рвануть с ним и не торчать над душой, пока он пытается выяснить, где Катя. Но до семи времени оставалось в обрез, надо еще решить, что делать с Разумовским. Просто так его оставлять нельзя. Он как гниль, приклеится и начнет разлагать все вокруг.

Переключившись мыслями на Разумовского, меня вдруг торкнула спасительная мысль! А ведь я могу вылезти за счет приобретенных активов у Кати. Избавлюсь от проблемных фирм, аккумулирую прибыльные и выведу их на фондовый рынок, подниму стоимость и продам. Так у меня образуется начальный капитал, чтобы снова вступить в игру.

Пусть не сразу, но верну свое состояние, а там предложу Игорю выкупить у меня чертовы рудники и…

И что дальше, Бергер? Будешь чахнуть как Кощей над златом? Нахрена тебе деньги, если даже потратить их не на кого?

Настроение снова упало. Спасти меня может только Коля с хорошей новостью, что Катя нашлась. Поэтому, увидев входящий от него, внутри наконец-то встрепенулось. Я был уверен, что сейчас же помчусь за Катей, потом провожу Кельмера на самолет с наилучшими пожеланиями и займусь тушей Разумовского.

Придется остаться в России, пока раскручиваю капитал и набираю обороты…

— Где она?

— Э-ээ… Где-то в Европе.

Я кивнул, логично улететь, чтобы не толкаться с бывшим мужем локтями в столице.

— Где конкретнее?

— Не могу сказать. Она приземлилась в Милане и больше паспортом не пользовалась.

— Тогда зачем ты звонишь?

— Алексей Валентинович…

Как мне не понравилось это вступление. Черт, пусть лучше «Лёшенька», но не «Алексей Валентинович» при ответе на вопрос «где Катя».

— Говори, — выдавил я из резко засаднившего горла.

— Она сняла деньги со своего счета. Всё до копейки. Я не думаю, что она хочет быть найденной.

Вот и всё.

Моя история с Катей закончилась. Я сам помог ей закончиться, выстелив красную дорожку и практически заставив Катю сбежать.

Не хочу ничего. Пусть всё само решается. Пофиг как… Деньги, рудники, Кельмер, биржа… Нахрен всё…

— Я услышал, Коля. Твоё задание остается прежним — найди её.

— Я понял, — тяжело вздохнул он, но вряд ли чувствовал даже десятую часть тяжести, которую тащил я.

— И открой в фирмах Разумовского интернет-доступ к счетам, выведи на мой ноут. Войти в дом, не имея отпечатков к замкам, ты можешь? Вот и сделай. Время до семи.

— Я не успею!

— Верю в тебя. И если не хочешь последовать за мной в ссылку на Мадагаскар, то успеешь.

Я отрубил телефон и вошел в неприметный дом, который использовали для решения сомнительных делишек. После Разумовского придется менять явку.

— Ну что, Влад? Прогресс есть?

— Хлипко чо-то. Пошли выйдем.

Я оглядел побитого Стаса, висящего привязанным к стулу, и кивнул Владу на выход.

— Что?

— Да хреново всё, шеф. У нас на него ничего нет, он просто исполнитель. Зато у него теперь к нам претензии. Неохота мне его отпускать.

— Предлагаешь оставить? — хмыкнул я, понимая, что альтернатива освободить Разумовского и огрести проблемы с законом, — лучше устранить его и чтобы закон ничего об этом не пронюхал.



Влад словно читал мои мысли, жестом чиркнув по горлу. Я покачал головой:

— Я повязан сейчас с ним слишком тесно. Только что выкупил все активы, он слил меня на бирже. Пусть через посредника, но если Евгений захочет закопать меня с рудниками — он это сделает, найдет все ниточки. Ну и Катя…

Катя…

Каждое воспоминание тут же отдавалось судорогой в груди. Как же больно, черт.

— Тогда что с ним делать? Держать здесь?

Я снова покачал головой. Ну не везти же мне его на остров? И я реально не знаю, как решить проблему не навешав на себя еще больше.

Принял входящий. Коля.

— Алексей Валентинович…

Опять? Дно пробито?

— Что еще?

— Тут такое дело… Разумовский успел обнулить счета и активы своих фирм. Полностью. Как бы, я могу дать вам доступ к счетам, но там только картотека висит. Смысл?

— Что? Когда? Как? Я же выкупил его фирмы!

— А он по доверенности провернул финансовые операции.

— После совершенной сделки? — моментально ухватился я за повод.

— После.

— Отлично!

Я отключился и развернулся к Владу:

— Сегодня улетаю с Кельмером. С Игорем. Ты звонишь адвокату и подаете на Разумовского заявление по краже в особо крупных и иск в суд. Его самого держи в подвале. Корми, мой из шланга, но не выпускай сучонка, пока дело не дойдет до поимки. А там дёргай свои связи и сажай ублюдка по экономической статье. Понял?

— Ну, за это немного дадут, — протянул Влад. — Лет пять! Может трупаков на него навешать? Это я смогу.

— Нет, сначала лет на пять отложим проблему. Потом посмотрим.

За этот срок, возможно, я поднимусь с колен.

Про Катю я старался больше не думать.



Глава 21. Утро без рассвета

— Не трогай его. Оставь. Ему просто нужно время, — Кельмер старался говорить тихо, чтобы я не слышал его разговор с женой, но в прокаленном воздухе тропического острова, где даже листья ленились шелестеть, а ветер просто забил на свои обязанности, даже шепот звонко раздавался в мертвом штиле.

— Может ему как раз нужно общение? Развеяться?

— Не думаю… В отличие от меня, он потерял свою девушку.

— Оу! Она погибла?

— Нет, Яна. Она свалила, бросив банкрота-неудачника на меня.

Я слышал шлепок, но мне лень было даже голову повернуть, чтобы узнать, кто кого шлёпнул.

— Шшш! Тогда его тем более надо утешить.

— Ты к нему близко не подойдешь, поняла?

— Ты подумал, что это я напрашиваюсь утешать твоего друга?! Ну, ты придурок, Кельмер. Тоже мне, психолог.

— Не сердись. Я что-нибудь придумаю.

— Придумай. И, кста-а-ти, найми уже своим работникам штатного психолога.

— Только не начинай!

По прибытии «в гости», Игорь выделил мне гостевую хижину, а после этого разговора попробовал приставить еще и личную горничную из местных с материка. Но… Я не хотел утешения. Ни в каком виде. Так что через пару дней прибирал за собой сам, перестилал постель и относил носки в прачечную.

Климат разлагал. Все что я сделал, это продал недвижимость в Японии и в Америке, распустил персонал, сдал в аренду самолеты и яхты. Сосредоточился на накоплении стартового капитала, взвалив заботу о рудниках на Кельмера.

Первый месяц не вылезал из хижины, пытаясь акклиматизироваться под кондиционером. Потом втянулся в островную неспешную жизнь. Активные завтраки и ужины, сонный полдень и нехитрые дела.

По утрам ходил с Льюисом по острову, обрабатывал участки от змей и ядовитых тварей. Потом завтрак с семьей Кельмера, где поневоле заряжался энергией Яны и ловил влюбленные взгляды Игоря на жену.

В самый солнцепёк все расползались по домам. Игорь пару раз звал с собой на материк, смотаться на вертолете, показать шахту, но потом забил, забирал с собой маленького сына, иногда старшую дочь Аню, и улетал. А я до вечера уходил к себе, включал все три лэптопа и с остервенением отслеживал акции и компании, на которых мог сделать ставку со своим нехитрым капиталом.

Ближе к трем Яна с Лидией Павловной собирали всех на легкий обед, после которого все шли к океану.

Нереальное удовольствие и приятный круг общения. Тем нашлось много, хотя я был уверен, что смогу говорить только с Игорем и только по акциям и биржевым сводкам. Однако Яна с удовольствием подключалась к беседам про коммуникации и руководство коллективом, рассказывала много про дизайнерские тренды, курсы и ювелирные дома. Даже Лидия Павловна учила нас мудрости из прошлой жизни, хотя явно находила массу удовольствия в жизни теперешней, под присмотром Льюиса.

— А что это у тебя за колечко?

Я вздрогнул, когда ко мне подошла Аня и протянула руку к кольцу Кати, всегда висевшему на цепочке под футболкой.