Окончательное решение (ЛП) - Саваж Шей. Страница 9

Она насмешливо поднимает брови.

— Мои извинения. — Её кивок говорит мне, что я прощён за свой грязный язык.

— Работа, которую человек выполняет, может повлиять и на другие стороны его жизни, — объясняет Леле. — Вы живёте непростой жизнью, и это создаёт трудности и для вас, и для тех, кто рядом с вами. Возможно, я привела её сюда слишком поздно для некоторых, но надеюсь, что она сможет помочь тем, кто повстречается с нами в будущем.

Я на мгновенье задумываюсь об этом и спрашиваю себя, а вдруг она права. Если бы Лиа было с кем поговорить о том, что я делал, смогла бы она справиться с последствиями? Я не так уж в этом уверен.

— Люди, которые далеки от такой жизни, не должны пытаться стать её частью, — говорю я.

— Может, ты и прав, — тихим голосом произносит Леле, — но иногда мы ничего не можем поделать и желаем, чтобы они стали.

— Потому что у нас нет выхода.

— Нет, Эван, дорогой, нет. Просто приходится использовать наилучшим образом то, что у тебя есть.

Сначала я думаю, что она говорит обо мне, но, когда замечаю то, с какой силой переплетены её пальцы, понимаю, что речь идёт о её собственной самооценке, и мне это не нравится. Может, она и готова ради спокойствия мириться с изменой Ринальдо, но это не делает меня менее раздражённым из-за этого. Несмотря на её слова, я знаю, что Леле чувствует себя оскорблённой.

Преданной.

Если Ринальдо мне как отец, то Леле настолько же близка мне как мать. И просто наблюдать, как она скрывает свои страдания, мне не подходит. Если такая ситуация сохранится, мне, возможно, придётся что-то с этим делать.

***

Три недели.

Три недели подряд я ездил туда-сюда по ряду хорошо известных улиц Чикаго и искал идеальную шлюху. Семерых приводил в свою квартиру и трёх из них трахал, но никто из них не оставался спокойным, когда я говорил, что просто хочу выспаться. Единственное, что, казалось, их волновало, что мой план состоял в том, чтобы дождаться, когда они заснут, и перерезать им горло. Я пытался завязать случайные интрижки в нескольких барах и ночных клубах около «Петли», но это не сработало по той же причине.

Сегодняшний вечер не исключение. Я отверг трёх кандидаток из-за различных недостатков: плоская задница, жевание жвачки и вероятное употребление наркотиков. Мне не нужны подобные неприятности. Если бы я проснулся и обнаружил тёлку, вкалывающую себе героин в ванной, то, скорее всего, убил бы её.

Ральф торчит на каждом углу. Иногда он указывает пальцем на одну из девушек. Но, главным образом, он меня раздражает. Мне хотелось, чтобы он просто сел на заднее сиденье или куда-нибудь ещё, и я мог хотя бы наорать на него под рёв двигателя «камаро».

Я уже окончательно собирался отказаться от шлюх, когда решил проехать по последней улице. На углу стоят три девушки. Сутенёра рядом не видно, но я уверен, что он где-то неподалёку. Как и всегда. Я узнаю одну из шлюх, Лоретту, – девушку, которую я забирал домой на прошлой неделе. Темнокожая и высокая, она не станет связываться со мной, чтобы спать в моей постели. В прошлый раз она ушла, даже не взяв плату.

Другая – маленькая блондинка. Она больше похожа на не достигшего половой зрелости мальчика, чем на женщину, и в этом нет для меня ничего физически привлекательного. Сомневаюсь, что ей даже есть восемнадцать. Третья вызывает интерес. У неё длинные ноги и светло-каштановые волосы, которые доходят почти до округлой попки. Под короткой юбкой на ней надеты колготки, а куртка расстёгнута достаточно, чтобы можно было увидеть ложбинку её бюста. Я отчасти впечатлён тем, что она, похоже, не готова заморозить свою задницу, в отличие, судя по всему, от остальных.

Когда я подъезжаю к тротуару и останавливаюсь, к окну моей машины подходит Лоретта. Заглянув внутрь, она тут же качает головой.

— Ни за что, — говорит она, кладя руки на бёдра. — Я не собираюсь играть в твои игры!

— Я хочу поговорить с ней, — и указываю на ту, с реально длинными волосами.

— Меня это устраивает, — говорит Лоретта, отойдя от окна. Она окликает других девушек и показывает жестом. — Он хочет Алину.

Я беру на заметку имя длинноволосой девушки, надеясь, что у меня достаточно когнитивных функций, чтобы зафиксировать его в памяти. Она подходит к моей машине, затем бросает через плечо взгляд на своих товарок, прежде чем наклониться и посмотреть в окно на меня.

— Чего желаешь? — спрашивает она.

— Ты нужна мне на всю ночь, — говорю я ей. — Я привезу тебя обратно сюда утром.

Алина смотрит на Лоретту, которая отводит взгляд в сторону и поднимает руки в жесте капитуляции. Алина пару секунд изучает машину, а потом снова заглядывает внутрь.

У неё ярко-синие глаза. Пока она размышляет, я смотрю прямо в них. Если бы её волосы были темнее, она выглядела бы намного лучше, чем Леле в молодые годы. Через минуту она кивает оставшимся и закидывает сумочку на плечо. Открывает дверь и скользит на пассажирское сиденье. Когда она усаживается, то пробегает руками по юбке, распрямляя её, и тянется к ремню безопасности.

— Я - Эван, — представляюсь ей, вливаясь в поток машин.

— Алина, — тихо отвечает она.

Я выезжаю на трассу 90, затем сворачиваю на Стивенсон, чтобы продолжить путь на север по Лейк-Шор-Драйв, проходящей мимо Солджер Филд³ и всех музеев. Когда я медленно съезжаю на Вэккер-драйв, она говорит:

— Не возражаешь, если мы остановимся у аптеки?

— У меня есть презервативы, — сообщаю я ей.

Она быстро облизывает губы и смотрит на меня.

— Рада слышать, но мне нужно не для этого. Я просто хочу захватить пару вещей.

— Я не против, — подъезжаю до ближайшего поворота и паркуюсь около тротуара. — Тебе нужна помощь?

— Нет, всё в порядке, — говорит она, открывая дверь автомобиля, — я только на минутку.

Возвратившись, она суёт в сумочку маленький полиэтиленовый пакет. Мне ужасно интересно узнать, что она купила – газовый баллончик или что-нибудь в этом роде. Мне приходилось иметь дело с гораздо худшим, и, если бы я планировал что-то более коварное, чем сон и трах, такая тактика никогда бы меня не остановила. Подумываю спросить её, что она купила, но решаю воздержаться. Какая, собственно, разница, и мне действительно всё равно.

— Всё хорошо? — спрашиваю я.

— Да. — Как только она садится, то снова поправляет юбку. Движение рук притягивает мой взгляд к её ногам, и мне захотелось, чтобы она не надевала эти колготки, практично это или нет. Я вижу, какой красивой формы её ноги, и особенно хорошо они будут выглядеть на моих плечах.

Я включаю заднюю передачу и сдаю назад, выезжая с парковки. Уже поздно, и во вторник вечером не такое интенсивное движение, поэтому мне не требуется много времени, чтобы вернуться на улицу, и я люблю рёв двигателя «камаро». Пока мы добираемся до моей квартиры, больше не разговариваем. Даже в лифте она едва смотрит на меня. Уставилась прямо себе под ноги, время от времени облизывая губы или хватаясь за ремешок сумочки, но не произносит ни слова.

После того, как мы заходим в мою квартиру, она стягивает куртку, и я вешаю её вместе со своей во встроенный шкаф. У неё длинные тонкие руки и совершенная кожа. Без куртки открывается хороший вид на её задницу, которую я оцениваю, когда она отходит от меня.

Она идёт на кухню, разглядывает из-за стойки гостиную, но до сих пор ничего не говорит. Не могу решить, нервирует это меня или умиротворяет, но думаю, скорее, и то, и другое. Я открываю холодильник и тянусь к пиву, но вместо этого хватаю пару бутылок воды. Предлагаю ей одну, и она берёт её, тихо поблагодарив.

Алина оглядывает квартиру, оценивая скудную обстановку, мебель и отсутствие декора. Комнаты были полностью меблированы, включая художественное оформление стен, и с тех пор, как переехал, я ничего здесь не менял.

Даю ей несколько минут, чтобы осмотреться, прежде чем сделаю вдох и открываю рот.

— Послушай, — говорю я, начиная свою подготовленную заранее речь, — вообще-то я немного устал. Это был длинный день. Думаю, мне бы хотелось начать с того, чтобы немного поспать. После этого можешь получить свои деньги. Считай, что это ночь отдыха или что-то вроде этого.