Генерал — адмирал Небогатов (СИ) - Осадчий Алексей. Страница 1

Осадчий Алексей

Генерал — адмирал Небогатов

Глава 1

День 9 января 1906 года во Владивостоке прошёл буднично и даже скучно. Уже привычно грузились в эшелоны демобилизованные солдаты, вмёрзшие в лёд геройские корабли победители Японии, живописно дымили в гавани, нагоняя тепло во внутренние помещения, не давая замёрзнуть экипажам, зимующим в чреве многотысячетонных стальных махин. Командующий Тихоокеанским флотом Российской империи адмирал Николай Иванович Небогатов не удержался и, пользуясь разницей во времени, созорничал отбил телеграмму в Петербург, подражая незабвенному герою русско — турецкой войны генералу Радецкому: «Во Владивостоке всё спокойно»…

И хотя сухопутный Фёдор Фёдорович имел в виду Шипкинский перевал, удерживаемый русскими штыками, а полный адмирал флота Российского Небогатов намекал императору на «наличие отсутствия» революционной крамолы в годовщину «Кровавого воскресенья» на доблестном Тихоокеанском флоте, телеграмма получилась весьма двусмысленной и даже несколько издевательской, что по отношению к злопамятному самодержцу весьма и весьма чревато….

Комфлота ещё раз посмотрел на текст, выругался, досадуя за несдержанность и невозможность «вернуть по проводам» депешу и вышел из комнаты занимаемой флотскими телеграфистами. Война закончилась, но моряки по — прежнему контролировали отправляемые из города — крепости телеграммы, надеясь вычислить ещё не пойманных шпионов. В том, что таковые имеются, не сомневался ни сам командующий, ни его персональный «Малюта Скуратов», начальник флотской контрразведки капитан второго ранга Свенторжецкий.

Заключённый 3 ноября 1905 года Гензанский мирный договор зафиксировал «ничью» в споре двух империй, что вызвало возмущение ура — патриотов как в России, так и в Японии. Но российских воинствующих деятелей заставило заткнуться обращение Небогатова, предложившего всем «не навоевавшимся героям» ехать во Владивосток и доукомплектовать дивизию морской пехоты. А как только аники — воины встанут под ружьё, Тихоокеанский флот тут же перебросит их в окрестности Токио, поэтому адмирал просит воинских начальников всех без исключения «милитаристов» направлять на Тихий океан, там им дело найдётся. А кто по здоровью не подходит тех медбратьями от Красного Креста…

Японцы переполошились и даже уточняли в Петербурге и непосредственно во Владивостоке (консул прибегал в штаб флота) как понимать пассаж знаменитого флотоводца, не провокация ли это, не предвестие второй войны…

Объяснявшийся с консулом контр — адмирал Клапье де Колонг даже на оружии поклялся, что сие безобидная шутка, направленная против внутренних врагов Российской империи и ничто более. После торжественной клятвы начальника штаба Тихоокеанского флота обрадованный самурай пригласил Константина Константиновича в ресторан. Правда, вначале дипломат сбегал на телеграф, отослал встревоженному начальству успокоительную телеграмму.

Да, такой вот анекдот приключился. Впрочем, кому анекдот, а кому и непреходящая головная боль. Японию, по свидетельствам европейских дипломатов, сотрясали антиправительственные выступления. Экономический кризис грозил перерасти в политический. И чем могла помочь смена министров и харакири военачальников, когда народу нечего было есть, а обещанных репараций так и не случилось? Не считать же за таковые завуалированный выкуп кораблей Первой Тихоокеанской Эскадры за смешные 22 миллиона рублей. Правда эта сумма официально была поименована как «Возмещение расходов за содержание военнопленных» а официально корабли возвращали за уход десанта генерал — майора Васильчикова с Хоккайдо, но «кому положено» всё прекрасно знали и понимали.

В зачёт пошли только крупные боевые корабли: «Ретвизан», «Полтава», «Пересвет», «Победа», «Баян», «Паллада» и, конечно же «Варяг», без которого вся комбинация вообще не случилась бы. Исключительно ради возвращения «Варяга» под стяг Андреевский Николай Второй и решил «раскошелиться».

Японцы вначале выкатили сумму в семьдесят пять миллионов, но тут уж Витте был в своей стихии. Получая данные от моряков, Сергей Юльевич любезно растолковал оппонентам, что вскоре флот Японской империи получит грозные и современные броненосцы «Катори» и «Касима» с четырьмя орудиями калибра 305—мм и четырьмя 254—миллиметровыми дальнобойными пушками. И какая судьба ждёт побитые и затопленные русские корабли?

Да японцам в лучшем случае удастся трофеи продать по цене металлолома, а отремонтировать и содержать их в составе Японского флота, конечно можно, но дороговато выйдет для рухнувшей экономики островного государства. К тому же Россия такого «щелчка по носу» не забудет и корабли Тихоокеанского флота, готовые большей частью вернуться на Балтику, останутся все без исключения на Дальнем Востоке…

Комура бледнел, вскакивал с места, утратив хвалёную самурайскую невозмутимость и даже начал апеллировать к Небогатову, призывая адмирала охарактеризовать суда 1 ТОЭ.

Николай Иванович тогда ответствовал, что прогресс в военном судостроении такой, что корабли устаревают уже на стапеле. И возиться с «утопленниками» России есть смысл исключительно ради престижа, дабы показать российской общественности как всё замечательно сложилось по итогам войны, вот мол и флот потерянный вернули. Сами же битые да топленные броненосцы и крейсера годятся разве что на службу стационарами, исключительно демонстрации флага ради.

Переговорщики понимали, судьба войны решилась на полях Маньчжурии, Токио запросил перемирия лишь когда русская армия раздавила дивизии маршала Оямы. Сухопутная японская группировка на материке фактически была разгромлена, потому и договориться удалось достаточно быстро. Тем более на море ситуация сложилась патовая преимущество Тихоокеанского флота в линейных кораблях уравнивалось огромным количеством японских миноносцев — смертников, ждущих эскадры Небогатова в своих прибрежных водах. Дело шло к зиме, никто Японию завоёвывать не собирался, десантников из Вакканая надо было забирать, а японцам не терпелось начать эвакуацию потрёпанных Линевичем батальонов. Интересный казус, армия и флот, что русские, что японские «поддавливали» на своих дипломатов, требуя скорейшего заключения мира и дело в общем то спорилось. Разумеется, не обошлось без взаимных уступок, подаваемых в прессе как российской, так и японской не иначе «предательство нации» и «нож в спину»…

Порт — Артур к радости Небогатова и негодованию Витте остался у Страны Восходящего солнца, российский император таки согласился с мнением моряков — тихоокеанцев о бессмысленности и даже губительности разделения сил и распыления средств между Владивостоком и Порт — Артуром. В обмен Япония признавала интересы России в Маньчжурии, вплоть до линии КВЖД, правда «заграбастав» себе кроме Ляодунского полуострова ещё и Корею. Но тут уже Линевич и Куропаткин убедили государя японская армия настолько ослаблена, лишившись на три четверти кадрового офицерского состава, что чем больше самурайских батальонов расположено на материке, оккупируя Китай и Корею, тем лучше, есть кого быстро и показательно разгромить в случае новой войны.

Да, о неизбежности новой войны заговорили сразу же по подписании мирного договора. И даже уход в декабре эскадры контр — адмирала Бухвостова в составе «Суворов», «Бородино», «Наварин», «Сисой», «Ушаков», «Сенявин», «Апраксин», «Светлана», «Изумруд» напряжение едва ли снизил. Японию сотрясали бунты, подавляемые войсками, а англичане скрупулёзно подсчитали остающиеся на Дальнем Востоке «кили» Тихоокеанского флота и в чём только не обвиняли коварных русских, якобы готовящихся к реваншу и кровавой расправе над жителями бедной беззащитной страны сакуры, островов и вулканов.

Как явствовало из английских газет, спешно отремонтированным «Микаса» и «Фудзи» вместе с «Асахи», лишившимся кормовой башни главного калибра, противостояли «Александр 3», «Орёл», «Слава», «Цесаревич», «Ослябя», да ещё корабли Первой Тихоокеанской эскадры, дотащившиеся таки к новому 1906 году до Владивостока, что стоило Небогатову немалой нервотрёпки…