Генерал — адмирал Небогатов (СИ) - Осадчий Алексей. Страница 41

Однако паника в городе исключала какое либо организованное сопротивление российской эскадре. Даже к отряду Марфина, занявшему Святую Софию, ощетинившемуся двумя десятками пулемётов, толпы фанатиков не бежали, хотя, по признанию мичмана Савина, с полсотни наиболее ярых мусульман, кинувшихся с кинжалами и кольями на гяуров, десантники застрелили, оставив трупы лежать неубранными в пыли у собора в качестве назидания и предупреждения

Контр — адмирал Семёнов оставаясь в Чёрном море на «Кречете», получив от Небогатова подтверждение, что эскадра прошла в Мраморное море, погнал «адмиральскую яхту» в Севастополь. Начальник штаба Черноморского флота отдал приказ о погрузке двух батальонов на «Кречет» и на минуту заскочив в свой кабинет, оставил в канцелярии приказ командующего как раз на такой вариант развития событий рассчитанный. Город бурлил, подчинённые Семёнова занимались погрузкой на транспорта орудий, боеприпасов, военного снаряжения и собственно пехотных частей, предназначенных к овладению и удержанию Константинополя и реквизицией частных пароходов для перевозки войск. Полторы тысячи штыков «утрамбовали» в «Кречет» и крейсер с подкреплением полным ходом рванул на Босфор. Как сказал при прощании с севастопольцами контр — адмирал: ДЕРЖИМ КУРС НА НАШ БОСФОР, после чего с обывателями приключилась получасовая патриотическая истерика, высокохудожественно описанная в городских газетах

Утро четвёртого августа 1908 года у Небогатова началось с «чайной церемонии». Прибывший на «Князь Потёмкин — Таврический» Семёнов зверски проголодался, но покормить контр — адмирала догадались только на флагмане.

Не поверите, Николай Иванович, не было секунды лишней, какие там бутерброды. На переходе беседовал с пехтурой, показывал офицерам планы — схемы Константинополя, рядовых воодушевлял перспективами водружением креста на Святой Софии. Ну и лекцию о важности овладения Проливами прочёл, как без того.

Просветительской деятельностью, выходит, занимались, ваше превосходительство, не преминул уколоть соратника Небогатов.

Выходит так, ваше высокопревосходительство, радостно, счастливо расхохотался Семёнов, показавшийся комфлота в эти мгновения юным восторженным мичманом, но никак не заслуженным адмиралом

Смотрю, в эйфории пребываете, Владимир Иванович, а ведь ничего ещё не ясно, подумаешь, расколошматили батареи, утопили походя турецкие лоханки, каковые сбежать не успели. Так турецкий флот и не флот вовсе, старьё, барахло. Вопрос в другом как перемолоть сотни тысяч войск, а в придачу к ним и миллионы народу, которые непременно побегут в Малую Азию, подгоняемые братУшками. Вряд ли турки станут упорно сражаться с коалицией балканских стран, имея в тылу Черноморскую эскадру, господствующую в Мраморном море и, по сути разрезавшую Османскую империю на азиатскую и европейскую части.

Николай Иванович, вас бы в Севастополь на минуту. Ваша телеграмма о выходе к Царьграду и взятии Святой Софии такого натворила! В городе нечто невообразимое, сумасшествие поголовное. Гимназисты сотнями бегут «на войну», пробираются всеми правдами и неправдами в трюмы пароходов, коим назначено «идти в Проливы». Мамаши плачут, требуют вернуть детей, предлагают взамен себя в качестве сестёр милосердия, отцы вспоминают молодость, достают ружья и записываются в дружины «бить турку». Ветераны компании 1877–1878 года принарядились в побитые молью мундиры и имеют невероятный успех в ресторанах всё за счёт заведений! Массовое помешательство, патриотический угар. Какая там эйфория берите выше! Небывалое единение всех слоёв общества! Могли ли мы подумать три года тому назад, когда шли во Владивосток, что проклинавшие армию и флот интеллигенты в миг един перекуются в отъявленных милитаристов.

В един миг перековались, потом такоже стремительно раскуются. Нет у меня веры в «общественные институты», дорогой Владимир Иванович, все эти демократии только и заняты заискиванием перед избирателем и принятием решений популярных в народе, но ведущим к разбалансированию государственного устройства. Ей Богу я не ярый монархист, но как вспомню о выборах в Думу, какие обещания раздавались нелепые и как люди рады обманываться, голосуя за явных аферистов, жуликов, демагогов, страшно становится за страну, за будущее России. Но, ваше превосходительство, коль выпало именно нам сыграть сию партию, карты в ход пойдут все, пусть даже и краплёные.

Это к чему сейчас, Николай Иванович?

Его величество и великий князь Александр Михайлович передали в шифрованном послании свою обеспокоенность возможным вмешательством в конфликт Германии и Австро — Венгрии. Австрияки заявили о скорой мобилизации, если Черноморская эскадра не вернётся в Севастополь, а Беклемишев не уйдёт от Дарданелл. Якобы Вену поддержит Берлин, а мы к большой войне не готовы. Подумать только, — не готовы! К японской готовились, задирали самураев, хотели маленькой победоносной драчкой успокоить «общество». А вышло как в крови, в соплях, с рылом битым еле — еле вничью разошлись с «макаками». И здесь «не готовы». Тридцать лет планы разрабатывали, «особый запас» устраивали, «особые» броненосцы проектировали, как раз для боя в узостях Проливов. И снова «неожиданности» посыпались. Как будто враждебная позиция Германии и Австро — Венгрии по турецкому вопросу для Певческого моста и государя откровением явилась.

Дипломаты известные перестраховщики, а государь

Его величество получит от меня депешу следующего содержания. Гляньте, Владимир Иванович, вы писатель, пробегитесь по тексту, на три последних абзаца обратите внимание. Крайне важно ваше мнение и как беллетриста и историка и как боевого адмирала, разумеется.

Позвольте. Так. Так, так, так. Ого. «Ваше величество, в свете вышеизложенного не могу гарантировать исполнения «стоп приказа». И офицеры и нижние чины поднимут на штыки любого военачальника, отдавшего распоряжение вернуться в казармы и передать зону Проливов хоть туркам, хоть «международной коалиции» для арбитража. Единственным выходом в сложившейся ситуации вижу продолжение боевых действий, расширение плацдарма, дабы обеспечить России владение европейской частью османских владений, примыкающих к Проливам, а также захват и безусловное удержание азиатского побережья Мраморного моря, каковое должно стать «внутренним Русским озером». Ваше величество, революционные выступления 1905–1906 годов потрясли Россию, если сейчас не дать выход энергии масс, не перенаправить энтузиазм офицерства на разрешение «проблемы Проливов» на приобретение Константинополя — Царьграда и водружение креста на Святой Софии, крайне велика вероятность неповиновения армии и флота приказам из Петербурга. На месте же любой военачальник, даже самый авторитетный не сумеет остановить войска, будет в лучшем случае арестован»

Гм, ваше высокопревосходительство. А ведь это ультиматум. Такого самодержцы не прощают, даже успешным и победоносным полководцам. Разве что вы решили примерить треуголку генерала Бонопарта

Наполеон не мой кумир. Касательно, понимаю, или не понимаю. Адмирал Небогатов сейчас как старый боевой конь, проходящий последний раз на полковом параде. Далее оторвут коняге подковы и на живодёрню отправят, сиречь пенсию. Неужели всё было зря переезд с Тихого океана в Севастополь, подготовка эскадры к рывку на Босфор, сбережение флота, организация мощнейшей Средиземноморской эскадры. А теперь на мне гибель тысяч солдат и офицеров морской пехоты, покалеченный Кирилл Марфин с его жертвенным экипажем и безумно отважным корабельным попом Зосимой. Уже не отмолить того, что свершилось по приказу адмирала Небогатова, разве что по Руси свечки будут ставить за здравие раба Божиего «боярина Николая» и его дружины. Но если сдать всё, пойти на поводу педерастов с Певческого моста, шептунов из окружения императорской четы, интриганов великих князей, гореть мне в аду веки вечные.

Бьём во все колокола, апеллируем к патриотической общественности? деловито осведомился Семёнов.

Отнюдь. Отправим мою эмоциональную, но в то же время верноподданническую строго секретную депешу его величеству, а дальше пускай сам решение принимает.