Чума вашему дому (СИ) - Жилло Анна. Страница 48

— А если мы оба откажемся?

Отец остановил взгляд на мне и усмехнулся.

— Не хотелось бы прибегать к плану С. Все-таки обидно уничтожать своими руками то, что создал. Но если вы не оставите мне выхода, я это сделаю. Уж поверьте, я знаю, как это делается. Обанкротить вас — как два пальца… облизать.

И снова Артем угадал. Я невольно улыбнулась, и это не осталось незамеченным.

— Значит, и ты против меня, сестричка? — последнее слово прозвучало как матерное ругательство.

— Извини, Тарас, бог видит, я не хотела выбирать. Но ты вынудил. Так что теперь выбор как раз за тобой. Добровольно мы разведемся или через клизму.

Несколько секунд он качал головой, как китайский болванчик, потом взял красную папку, просмотрел бумаги и поставил подписи. Швырнул документы на стол, схватил портфель и вылетел, хлопнув дверью так, что со стены сорвался один из висевших для солидности врачебных сертификатов.

— До чего противно, — сказала я в пространство, расписываясь у галочек.

— Согласен, — кивнул отец. — Остается надеяться, что до него это тоже со временем дойдет. Причем раньше, чем до меня. Валентин Романович процедуру выделения долей запустит уже сегодня. Какую клинику Тарас себе заграбастал? — он потянулся к бумагам, но я не стала ждать, пока он их просмотрит.

— Приморскую. И очень хорошо. Мне сюда двадцать минут пешком, а туда ехать с пересадками. И потом здесь я уже тыщу лет, а там вообще никогда не работала. Не говоря о том, что после цирка на публику, который он устроил, лучше ему тихонько отсюда убраться. Народ и так шепчется по углам. Вот что… Ларисе я сейчас отмашку дам, чтобы деньги перевела как обычно, на троих. А дальше, если правильно, поняла, придется на половину этой клиники оформить дарственную снова на тебя?

— Думаю, так будет всем спокойнее. И по завещанию ты потом получишь эту половину обратно.

— Ясно, — сложив документы в папку, я отдала ее юристу. — Все погано, а еще хуже то, что я ни черта во всем этом не понимаю. Главврачом еще могу, а вот управлять хозяйством…

— Зато я понимаю, — пожал плечами отец, поднимаясь и застегивая пиджак. — Помогу. И есть кое-то еще. Кто очень хорошо разбирается. Несмотря на отсутствие профильного образования.

— Люка?

— Поговори с ней. И, кстати, вот еще какая вещь. Хотя вы и получили клинику по дарственной, к тому же до того, как Тарас женился на Люке, с бизнесом все несколько сложнее, чем с обычным имуществом. Тем более, вторую открыли уже в период брака, поэтому Тарасу при разводе придется либо выделить Люке долю, либо выплатить ее стоимость. Таких денег у него нет. Быть совладельцами никто из них не захочет, распилить клинику пополам не получится, стало быть, Тарасу придется ее продать. Ну а насчет покупателя я позабочусь.

— Жестко, — хмыкнула я.

— Что делать? Я не хотел этого так же, как и ты. Но иногда приходится выписывать горькие лекарства.

61

В этот же день мы с Артемом первый раз поссорились. Абсолютно тупо — просто выпустили накопившееся напряжение и слили друг на друга раздражение. Вспышка была хоть и короткой, но бурной. И наглядно продемонстрировала очевидное: мы вовсе не идеальные, самые обыкновенные люди со своими тараканами и закидонами. И тут Артем был совершенно прав: либо ты принимаешь человека as is[1], либо не стоит и затеваться. Хотя… держать себя в руках все-таки надо, и без капитана Очевидность ясно.

Когда отец с юристом уехали, я еще долго сидела в кабинете Тараса, пытаясь собрать в кучку разбегающиеся мысли. Поняла, что ничего не выйдет, и позвонила Артему.

— Солнц, извини, у меня люди, — немного раздраженно ответил он. — Перезвоню. Или вот что, подъезжай ко мне в офис часам к шести, сможешь?

— Ну… хорошо, — согласилась я, хотя и без особого энтузиазма. До шести оставалось чуть больше трех часов. Если ехать домой, то почти сразу же надо начинать собираться. Или же болтаться где-то без дела столько времени. На магазины и кафе не было настроения.

Отправив в кабинет Тараса уборщицу собрать разбитое стекло, я подошла к стойке администратора.

— Соня, скинь всем нашим сообщение, что завтра в пересменку будет собрание. Кто выходной, пусть, по возможности, тоже подскочит. Все, счастливо.

Не дожидаясь расспросов, я развернулась и вышла на улицу.

На мирное и цивилизованное объяснение ситуации персоналу со стороны Тараса рассчитывать не стоило, но все-таки процесс «развода» предстоял небыстрый, поэтому раздувать скандал не хотелось. Тарас должен был отработать на Марата весь свой график, передать обязанности главврача мне — или кому-то другому — и только потом перебраться в Приморскую. Наверняка кто-то уйдет с ним, кто-то наоборот переведется сюда.

Размышляя об этом, я вдруг обнаружила, что свернула на Невский не к площади Восстания, а в другую сторону — к Адмиралтейству. Ну что ж, видимо, подсознание подсказало, чем занять время.

— Я здесь, Инезилья, стою под окном[2], - остановившись у служебного входа в Михайловский театр, обрадовала я Люку по телефону. — Можешь выскочить на полчасика? Зашибись надо.

Она вышла, застегивая на ходу пальто, и я присвистнула:

— Мать, тебя можно снимать для рекламного баннера «Жизели». Прямо вилиса[3]: красивая, бледная, унылая.

Мы устроились в ближайшей кафешке, и я в деталях изложила события последних дней. Люка слушала с какой-то обреченной усталостью, словно из другого мира. Вяло ковыряла ложечкой пирожное, кивала, а сама была где-то далеко-далеко. И только после прямого предложения официально работать со мной в глазах появилось что-то живое.

— Не знаю, Том, извини. Бизнесом заниматься с друзьями и родственниками — последнее дело. Ты, считай, из-за этого брата потеряла. Не хочу, чтобы и нас с тобой рассорило.

— Послушай, — я подергала ее за рукав. — Все так, но мне хочется надеяться, что у нас все по-другому. Может, конечно, с моей стороны непорядочно так давить, но мне правда нужна твоя помощь. Чувствую себя абсолютно никчемушной. Отец обещал помогать, но ты же понимаешь… Кто-то, между прочим, говорил, что так меня любит, что даже собаку доверил бы. И машину. Не помнишь?

— Я даже помню, что было сказано в ответ, — улыбнулась Люка. — Чум, надеюсь, ты не хочешь, чтобы я прямо сейчас ответила? Можно подумать?

— Подумай, — великодушно разрешила я. — Извини, я настолько на нервах в последние дни, что чувствую себя электрическим скатом.

— Самое время с Артемом встретиться. Чтобы искры полетели.

Она вздохнула совсем печально, и мне страшно захотелось сказать, что ей тоже подобное не помешало бы. И я даже знала, с кем. Но Люка заговорила об этом сама:

— Тома, можно я поплачусь? Я кретинка! Полная и законченная.

— Да? — удивилась я. — А что так? Только не говори, что все-таки хочешь к Матрасу вернуться, меня это просто убьет сейчас.

— Нет, что ты. С этим все. Я послала в сад Пашу.

— Что?! Зачем?

— Не знаю. Он позвонил сразу после того, как ты мне прислала счет. И я как-то… в общем, резко попросила оставить меня в покое. Мол, все равно ничего не выйдет.

— Блин, Люка…

Длинные тонкие пальцы с розовыми ногтями зарылись в волосы, привычно потирая виски. Глаза подернуло слезами. Я определенно ее не узнавала.

— Подожди, не реви. Позвони, объясни. Думаю, он поймет.

— Я позвонила, — всхлипнула она. — Вчера. Он сбросил.

— Ну, может, занят был, — не слишком уверенно предположила я.

— Тогда перезвонил бы. Все, ладно. Проехали. Умерла так умерла.

— Вот правда глупость.

Как ни странно, меня это не только расстроило, но и разозлило. Несмотря на наличие Артема, где-то в моем дальнем уголке все равно пряталась досада. Туда я складировала все под маркировкой «эх, а ведь могло бы быть иначе». У меня с Павлом не сложилось, потому что в принципе не могло сложиться, а эта коза взяла его и отфутболила. А теперь слезы льет.