Выживание (СИ) - Кронос Александр. Страница 16

Ожидаемый вопрос. На которой у меня уже готов сформулированный ответ.

— Пётр предал нас. Защиту дома отключили изнутри. Семён с женой и сыном были убиты ещё перед штурмом, что лишило «семью» самого мощного бойца. В итоге всё закончилось поражением.

Слегка морщится, делая недовольную гримасу.

— Это мы и так знаем. Достаточно простого анализа видео с места событий и мониторинга активности в сети. О том, что тебя спас «ближник», посланный дядей — тоже в курсе. Что до сих пор непонятно — зачем им всё это? Что такого в клане Горановых или этом слизняке Петре, чтобы так рисковать? У тебя есть информация?

На короткий промежуток времени задумываюсь. Рассказывать ему всё о найденных данных не хочется. Но если Софьевы действительно ни при чём и рассматривают возможность вмешаться, то без веских резонов они этого точно не сделают.

Пока размышляю, Андрей приносит чашку кофе, которую показательно аккуратно ставит рядом с моим собеседником. После чего удаляется на своё прежнее место, около стены. Я же определяюсь и начинаю излагать.

— «Семьи», атаковавшие нас, занимались научными изысканиями. Ставили опыты на «спонтанных генизлах», которых похищали. Для прикрытия использовались сотрудники полиции. Транспорт обеспечивали частные компании, формально никак не связанные с кланами. Пётр, судя по его поведению, был с ними заодно. На мой взгляд, он каким-то образом узнал о том, что дядя и Семён копают под его партнёров, после чего они приняли меры для сокрытия информации.

В процессе моего короткого монолога, рука Софьева замирает в воздухе, держа чашку с кофе. Так и не отпив, он возвращает её на стол. Внимательно смотрит на меня.

— Опыты? Ты уверен в этом?

Собираюсь сказать, что у меня имеется документальное подтверждение в рюкзаке. Но планы нарушает грохот взрыва на улице. Успеваю только повернуть голову, как мой собеседник уже вскакивает на ноги. В правой руке оказывается молниеносно извлечённый из кобуры пистолет. Я реагирую чуть с замедлением, но через секунду тоже прижимаюсь к стене, держа в руке оружие.

Момент ничего не происходит и в голову успевает прийти мысль, что это простое совпадение. Но уже в следующую секунду со стороны кухни слышится взрыв гранаты. В дверь, ведущую туда, сразу же ныряет Андрей. А Софьев ведёт взглядом куда-то в сторону и снаружи слышатся яростные вопли боли. Через секунду в дверь вваливается бешено орущий парень, трясущий руками. Вскидываю оружие, но временный союзник опережает меня, вогнав ему пулю в висок.

Со стороны кухни тоже слышатся дикие крики и звуки автоматных очередей. Представитель Софьевых бросает взгляд в сторону двери, после чего достаёт телефон, начав набирать номер. Понимаю, что слегка восхищаюсь самообладанием этого хлыща. С момента начала схватки, он ни разу не изменился в лице. Хотя это мало похоже на обычный бой. Один единственный контакт с противником. Из задней части кафе снова раздаётся дикий вопль и я подаюсь в ту сторону, но Софьев останавливает меня движением правой руки. Левая сейчас держит около уха телефон, в котором судя по всему уже пошли гудки.

В следующий момент одно из окон разлетается осколками и он начинает оседать на пол. Машинально тоже бросаюсь вниз. Следующая пуля уходит в стену, у меня за спиной. Третья бьёт в один из столов. Пытаюсь проверить его пульс, но разглядев рану, понимаю, что это лишнее. Стреляли явно из крупного калибра. Вопрос только в том, почему звуков стрельбы не слышно.

Бросаю взгляд в сторону широких окон и заметив движение за одним из них, жму на спусковой крючок, посылая пулю. Судя по всему промахиваюсь. Во второе суётся ещё один мужик с автоматом. Вижу, как его ствол наводится на меня, прекрасно понимая, что повернуть свою руку с пистолетом уже не успею. На этот раз способность срабатывает практически на автомате. Большой осколок торчащего стекла вонзается ему сбоку в шею. Пока стрелок кричит от боли и пытается достать его левой рукой, у меня выходит прицелиться. Грохот выстрела и он исчезает из моего поля зрения, получив пулю в лоб.

Сейчас бы порцию «химии». Но пока я её вытащу и вколю, меня запросто могут прикончить. Схватив левой рукой рюкзак, ползу в сторону кухни. Снайпер стреляет ещё один раз, когда я задеваю стул. Промахивается, угодив в пол. Сразу после этого рывком бросаюсь вперёд. Слышу звук ещё одной пули, попавшей в стену и врезаюсь в дверь, ведущую на кухню.

Здесь хаос. На полу посуда и приборы, разбросанные ударной волной взрыва. Столы изрядно покорёжены. Оба бойца Свортовых мертвы. Вижу троих убитых противников. Из каждого торчит по несколько десятков мелких металлических дротиков. Или чего-то похожего. Сделав шаг вперёд, ищу глазами Андрея. Увидев его, матерюсь в голос. Как минимум три пулевых ранения в грудь. Валяется на полу, сжав в руке телефон. Когда подхожу, чуть дёргает головой в мою сторону.

Опасаюсь, что сейчас и в меня откуда-то полетит волна дротиков, но он, похоже, вовремя меня узнаёт. Или просто уже не может сконцентрироваться. Вижу, как шевелятся губы и наклоняюсь. Что он говорит?

— Набери отца. Помощь. Софьевы.

Секунду думаю. Понимаю, что он прав. Нападение на представителя клана Софьевых, это серьёзно. Они вышлют сюда ещё людей. Да и Свортовы точно будут не рады атаке на принадлежащий им объект. Забрасываю рюкзак за спину. Поднимаю телефон, развернувшись так, чтобы держать в поле зрения оба входа. Сжимая мобильник в левой руке, нахожу в списке вызовов контакт подписанный, как «отец» и набираю. Отвечают на третьем гудке. Голос на той стороне кричит.

— Беги оттуда! Эти суки уже внутри! Беги из города!

Связь прерывается сразу после третьей фразы. Выдаю в воздух ещё несколько матерных выражений. Что такого должно скрываться за этими бумажками, раз эти ублюдки уничтожают уже вторую «семью» за два дня. Потом в голову лезет ещё одна мысль — «это ты их подставил и убил своего друга, придурок». Оглядываюсь на Андрея, который без движения лежит на полу. Чувствую, как разум захлёстывают волны гнева и без колебаний, тянусь к внутреннему карману пиджака. Одну за другой, вкалываю себе обе ампулы. Злость и горечь никуда не уходят, но вместо желания выбежать под пули противника и сдохнуть в перестрелке, трансформируются в желание выжить. Я должен уцелеть. Кто-то должен сохранить правду. И отомстить.

Какое-то время жду, наблюдая за обоими входами и оценивая ситуацию. Звуков не слышно. Значит с высокой долей вероятности, они ждут меня снаружи. Опять же, с тыльной стороны здания, наверняка есть снайпер. Возможно и группа штурмовиков. Перебираю в голове варианты. Решившись, отправляюсь к маленькому окну с этой стороны. Всегда проще работать с объектами, когда у тебя есть визуальный контакт, хотя бы с частью из них.

Сосредотачиваюсь на задаче. Через несколько секунд вижу, как оконные стёкла в здании напротив, распадаются, превращаясь в тонкую пыль. Если всё получилось, как надо, то так выглядит сейчас практически всё стекло в радиусе тридцати метров. Выставляю этот порошок стеной в воздухе. Пусть снайпер теперь попробует прицелиться. Сквозь облако распылённого стекла, бликующего на солнце.

Бросаюсь в сторону двери и распахнув её, сразу бросаюсь в правую сторону. Противник всё-таки стреляет, но с солидным опозданием. Поражает всего лишь дверной косяк. Укрываюсь за припаркованной рядом машиной и слышу, как со стороны двора отстукивает очередь автомат. Выглянув, различаю фигуру стрелка, тоже занявшего позицию за автомобилем. Отправляю в его сторону порцию стекольной пыли. Через секунду оттуда доносится вопль, который быстро затихает. Да, мелко перемолотое стекло, забивающееся в рот и ноздри, стёсывая плоть — это неприятно. Особенно если оно вдобавок ко всему бьёт по глазам. Максимум, что у меня получалось на тренировках в юности — создать небольшое и нестабильное облачко, которое я мог переместить от силы на полметра. Но «химия» вкупе со стрессовой ситуацией сделали своё дело — сейчас я смог использовать приём по полной.

Ещё раз бросаю взгляд в сторону двора. Вроде бы больше никого. Но сейчас сюда должны бежать бойцы с другой стороны улицы. Плюс, где-то там ещё сидит снайпер. Видеть бы его. Или хотя бы знать расстояние. В оптике ведь, наверняка, тоже стекло.