Выживание (СИ) - Кронос Александр. Страница 57

Финальный отрезок пути проходит без инцидентов. Пару раз оглядываюсь назад, ожидая взрыва полицейских автомобилей. Но в этом вопросе, японцы предпочитают подождать. Впрочем, звука взрывов угнанных нами Камри и Фокуса я тоже не слышал.

Перед самым лесом, автобус сворачивает на обочину и останавливается. С учётом того, что дорога — областного значения, машин тут относительно немного. Поэтому, когда над кронами деревьев появляется вертолёт, через минуту приземлившийся прямо на асфальт, единственным свидетелем становится водитель старой Волги, ехавший со стороны ближайшей деревни и сразу же ударивший по тормозам.

Мы же в быстром темпе перебираемся на борт вертолёта, забирая оружие и экипировку. Свортову на этот раз несём вдвоём с одним из японцев. Обращаю внимание, что кровотечение отсутствует, дышит она достаточно ровно, да и в целом выглядит вполне неплохо для человека, получившего пулю в живот.

Как только оказываемся на борту, пилот начинает поднимать машину вверх. Помимо нас, внутри уже присутствуют снайпер со своим помощником. Как я понимаю, в их случае, эвакуация прошла полностью в штатном режиме. А вот нам, в какой-то степени не повезло. Двое убитых, один раненый и крупная подстава для «местных японцев», которые решили отдать свой долг Накагава.

Бросив взгляд на Кичиро, уточняю.

— Сейчас на базу и потом к самолёту?

Тот с лёгким недоумением смотрит на меня и молча кивает. Видимо, решил, что раз это было в первоначальном плане, то уточнение не имеет никакого смысла. Следующие минут десять полёта, с хмурым видом меняю форму официанта на армейский костюм с разгрузкой, чувствуя себя слегка идиотом. А потом у командира Накагава начинает «сигналить» вторая рация. Тот быстро вставляет в ухо гарнитуру, выслушивая сообщение. Коротко ответив, поворачивается в сторону пилота, рявкая что-то на японском, после чего вертолёт начинает менять направление движения.

Повернувшись в мою сторону, комментирует ситуацию.

— Наша база только что была уничтожена.

Глава 28

Мгновение молча смотрю на него, осознавая услышанное. Потом, всё же уточняю.

— В каком смысле уничтожена? С кем ты тогда говорил?

Обычно каменно-спокойный японец чуть дёргает головой.

— Противник уже был внутри. Один из наших бойцов погиб, второй подорвал себя, вместе со всей базой.

Ещё пару дней назад, внутри меня поднялась бы лёгкая волна паники. Сейчас же, я относительно спокойно задаю вопрос.

— Как действуем дальше?

Какое-то время собеседник молчит, явно задумавшись. Выйдя из этого состояния, отвечает.

— Идём к аэропорту. Сейчас, вся надежда на скорость. Обгоним преследователей — выживем.

Общаемся ещё пару минут. В первую очередь, выясняю, откуда именно мы должны вылететь. Как выясняется — из аэропорта Стригино, рядом с Нижним. По плану, перед этим нам нужно было добраться до базы, сгрузив там всё оружие и переодевшись. Но теперь, схему действий приходится корректировать на ходу. Хотя, как я понимаю, Кичиро больше волнует не вопрос вылета, а сам факт обнаружения места базирования. В детали японец не вдаётся, но судя по паре брошенных фраз, выйти на эту вертолётную площадку просто «на удачу» было нельзя.

Оставив его созваниваться с кем-то по телефону, возвращаюсь на место. Видя вопросительный взгляд Реутова, коротко обрисовываю ему ситуацию. Хотя, тут особенно и говорить нечего. Мы в глубокой заднице. Да, цель успешно уничтожена. Но суммарно мы потеряли четырёх человек. Плюс, раскрыто наша вертолётная база, и на мой взгляд, есть неплохая вероятность, что противнику может быть известен маршрут отступления. Подозреваю, что говорящий сейчас по телефону Кичиро как раз пытается понять, насколько все плохо. И стоит ли нам лететь в аэропорт.

Думаю, будь мы на хорошо знакомой ему территории — японец уже кардинально поменял бы маршрут, отступая совсем в другом направлении. Но сейчас у нас не так много вариантов. Группе вооружённых людей, недавно вышедших из боя, не так просто найти надёжное укрытие.

Какое-то время обдумываю ситуацию, прикидывая, как оптимально поступить, если аэропорт окажется заблокированным. Быстро понимаю, что у меня слишком мало информации. Для планирования, необходимо точно понимать, какими ресурсами располагаешь. А в данном случае, самый критичный из них — связи Кичиро, которые можно задействовать. В том, что у него есть достаточно денег, я не сомневаюсь. Но без контактов в нужной среде, финансы нам никак не помогут.

В итоге, решаю не грузить зря мозг и переместившись, проверяю состояние Ани. Безусловно, я не медик, но на мой взгляд, девушка стабильна. Кровотечение отсутствует, жар тоже. Пока без сознания, но если мои догадки по поводу формата использованных лекарств верны, то так и должно быть.

Вернувшись на место, бросаю взгляд в сторону командира Накагава. Тот уже закончил свою беседу и сидит на своём месте, уставившись в противоположный борт вертолёта. Лицо снова приняло невозмутимое выражение. Видимо, японец пришёл к какому-то решению, определившись в плане дальнейших действий. В этот раз, сам перемещается в нашу сторону, озвучивая, что мы летим в Стригино. Там ждёт самолёт, арендованный на лицо, которое с точки зрения Кичиро, практически невозможно связать с кланом Накагава или лично им. По крайней мере, быстро.

Следующие полтора часа проходят в режиме тревожного ожидания. К концу полёта, у меня появляется стойкое ощущение, что нас обнаружат. Слишком уж, длительный, прошёл промежуток времени. Впрочем, несмотря на все сомнения, приземляемся мы вполне спокойно. Единственное «но» — меняем место посадки. Если изначально, вертолёт должен был сесть на площадке около терминала, где и предполагалось пройти паспортный контроль, то теперь мы выгружаемся в непосредственной близости от самолёта, тоже сменившего своё расположение. Не знаю, каких денег это стоит японцам и кто тот человек, который выступает в качестве подставного лица. Но у него точно есть неплохие контакты в аэропорту.

Всё оружие оставляем на борту вертолёта. После чего, быстро отправляемся в стоящий неподалёку самолёт. Аню транспортирую к трапу на руках, предварительно избавив от оружия и боеприпасов. Когда поднимаюсь в салон, неся девушку, ловлю на себя напряжённый взгляд стюардессы. Скорее всего её предупредили о «специфике» пассажиров. Но вряд ли она ожидала увидеть группу людей в армейской форме, с раненым на руках.

Оказавшись внутри, вижу груду сваленной на одной паре сидений одежды. На полу стоят коробки с обувью. Видимо, Кичиро обеспечил срочную покупку и доставку на борт. Аккуратно усадив Свортову в хвосте, переоблачаюсь сам, сбрасывая армейский костюм. Спустя несколько минут, становлюсь похожим на относительно респектабельного человека. Следующей задачей становится переодеть Аню, что с учётом её состояния — достаточно сложная задача.

Командир Накагава было посылает к ней одного из своих бойцов, но заметив мой взгляд, тормозит его и велит передать приготовленный для девушки комплект, мне. В итоге, я минут десять провожу в хвосте, занимаясь этой задачей. В процессе приходится снять повязку, под которой обнаруживается, уже почти затянувшаяся рана. Если я правильно понимаю, Накагава использовали что-то вроде «медицинского клея», созданного «биологами». Препарат, многократно усиливающий регенерацию и восстановление. А вкололи его аналог, который действует по схожему принципу, но уже изнутри.

Пограничники появляются ещё минут через пять, когда мы уже все расселись по местам. Я располагаюсь рядом со Свортовой, на глаза которой натянул маску для сна, расположив девушку в позе, похожей на отдых. При близком осмотре, это не поможет. Но, если верить Кичиро, то до этого дойти не должно.

Действительно, пара офицеров даже не проходит внутрь салона. О чём-то беседуют с японцем и старшей стюардессой около входа, после чего быстро «прокатывают» всю пачку паспортов, которые он держит в руках и ставят в них штампы. Вся процедура, занимает, максимум, пару минут. В этот момент понимаю, что не уточнил, по каким документам мы летим. Но у Накагава этот вопрос, видимо, был отработан сильно заранее.