Моё бесконечное падение (СИ) - Невеличка Ася. Страница 15

Я не могла оставаться здесь. Стены и люди, живущие теперь в этих стенах, душили меня! Пока Сергей не смотрел в мою сторону, я выскочила в прихожую, сунула ноги в ботинки, накинула куртку и выскочила на улицу. А там не оглядываясь побежала.

Я боялась оглядываться, Сергей что-то кричал вдогонку, ругался, может даже пытался догнать меня, но до остановки я добежала первой и запрыгнула в автобус за секунду до того, как тот закрыл дверцы и тронулся.

В этом городе было только одно место, куда я могу попроситься…

Надеюсь, Кот не настолько на меня рассердился, или быстро простит, когда я расскажу ему тайну отчима.

О том, как я доберусь до дома Кота и Андрея, подумала только, когда меня ссадили с автобуса на следующей остановке как безбилетника. В своем поспешном бегстве о деньгах я даже не думала, более того, и ботинки надела на голые ноги.

Вернуться обратно было ближе и разумнее. Но неадекватный страх гнал меня прочь. Я не могла сориентироваться, как мне сократить путь до Кота. Немножко порыдала на остановке из-за забытого телефона. И только в туалете Макдака, немного отогревшись и умыв зареванное лицо, решила идти до колледжа, а там по пути маршрутки до дома Кота. Номер маршрутки я на удивление запомнила.

Сто восемнадцатая.

До коттеджного поселка меня уже бесплатно подобрала последняя почти пустая маршрутка. Я окоченевшая, сидела на последней городской остановке, понимая, что последние семь километров по трассе до посёлка просто не преодолею.

Уже стемнело, поднялся холодный ветер, то и дело из низких туч моросил колючий противный дождик, и все что я могла, это остаться на остановке, под защитой крыши и хлипких стенок, сжаться на скамейке и обхватить себя руками, чтобы хоть как-то удержать тепло.

Вот тогда удача мне улыбнулась, и водитель, высадив пассажира на остановке, кивнул мне:

— Едешь?

— У м-меня н-нет денег…

— До куда?

Я назвала посёлок и с радостью запрыгнула в автобус под одобрение водителя. Уже через двадцать минут стояла перед воротами дом Синельниковых и звонила в домофон.

— Виталина?

Я узнала голос Андрея и заплакала от облегчения.

— Да, да, это я! Пустите, пожалуйста…

И снова мои силы подвели в их доме. Я мешком стала оседать к ногам Андрея. Он подхватил на руки, криком позвал сына и внес меня в гостиную.

Только почувствовав под головой подушку, рукой обхватив ладонь Кота, я провалилась в неприятный вязкий сон.

— Она вся горит… Ты вызвал скорую?..

Беспокойный голос прорывался сквозь туман, но я уже погружалась глубже и глубже, под толщу успокаивающей темноты. Не знаю, сколько я там пробыла, но выныривала под успокаивающий, уговаривающий голос… Кота или его отца? Я не знала, мне было неважно. После этого голоса, пары глотков чего-то теплого и приятных прохладных протираний, я снова проваливалась.

Первое утро, когда я сознательно открыла глаза с чувством голода и желанием подняться с постели и почистить зубы, тоже произошло под тот же голос, только звучал он раздраженно и угрожающе:

— Пока она не вылечится — ты не увидишь её. Меня не волнует, что ты там думаешь! Ей восемнадцать, она уже вышла из-под опеки. Кир? Ха. Решил через сына?.. Вещи? Наверное, да… Хорошо, пусть привезет. Тебя я на порог не пущу.

Странный тон. К концу он сменился на насмешливый, даже подстёгивающий. Словно беседовали два друга.

Я повернула голову и увидела Андрея, разговаривающего по телефону. Андрей тоже заметил меня, сразу сворачивая разговор и обеспокоенно осматривая. Я улыбнулась. Мне очень приятна была его забота.

— Доброе утро. Как ты себя чувствуешь?

— Доброе. Хочу есть.

— Отлично! Сейчас распоряжусь…

— И в душ.

Андрей застыл, потом прочистил горло и ответил:

— Вот с этим, Лина, могут возникнуть трудности. Вряд ли ты согласишься, чтобы я искупал тебя.

— Ой…

— А у тебя, боюсь, сил пока недостаточно. Ты почти неделю пролежала с температурой.

— Неделю? — удивилась я, уже чувствуя легкую усталость. — А… Сергей?

— Сергей? — подчеркнуто переспросил Андрей. — А что Сергей? Естественно звонил, приезжал и был отправлен обратно. В моем доме ты в безопасности. Не захочешь возвращаться туда — не возвращайся.

— А почему вы тогда, в день рождения, не оставили меня насовсем? — слабеющим голосом задала мучавший меня вопрос.

— Юридически ты еще не признавалась совершеннолетней в тот день. И нотариус не озвучил тебе условия завещания и опекунства. Я не имел права удерживать тебя. Но теперь все изменилось.

— Да, изменилось.

— Теперь ты можешь сама выбирать с кем остаться.

— Но я уже подписала доверенность на Сергея.

— Я в курсе. Её всегда можно аннулировать и переподписать.

На этом я поняла, что наговорилась. Глаза стали закрываться сами собой, и я проваливалась в сон.

— Отдыхай, сейчас я вызову экономку и приготовлю тебе подходящее меню.

В следующее пробуждение, Андрей помог мне поесть, и довел до туалета. Когда я снова оказалась в постели, он предупредил, что экономка поможет мне принять ванну и переодеться.

— Андрей, подождите…

Я мучительно покраснела, но мне нужно было уточнить:

— А за неделю болезни… как я… ходила… в туалет?

Андрей отвел глаза, потом уверенно ответил:

— Первые два дня дежурила медсестра, а потом, в перерывах между лихорадкой, ты сама ходила в туалет.

— Сама? Я не помню…

— Не совсем сама, — смутился Андрей. — Тебя провожала… экономка. Да. А потом я или Костя относили тебя на постель.

От облегчения я вздохнула и улыбнулась:

— Спасибо.

— Ну что ты… Для тебя я готов сделать многое.

Андрей поспешно вышел, а через несколько минут зашла дородная женщина, приготовила ванну, и, подхватив меня подмышки, довела и опустила в ароматную горячую воду.

Я застонала от удовольствия и в момент накрывшей слабости.

— Мне кажется я сейчас засну, — предупредила я неразговорчивую женщину.

Та кивнула.

— Спасибо вам.

— Не за что еще. Спи, а я пока тебя искупаю, волосы промою.

— Есть за что, — уверила я. — Мне было бы стыдно, если бы во время болезни вы не ухаживали за мной.

— Э? А-а-а! Да-да. Ну и ладно. Закрывай глаза, чтобы шампунь не попал.

После расслабляющей ванны, я чувствовала себя счастливой. Снова поела и теперь сидела в постели, позволяя Коту сушить мне волосы феном.

— Лекции я тебе откопирую. Всю неделю старался, писал разборчиво, чтобы потом дать тебе.

— Ты мой герой.

— А то! Сегодня твой Кир припрётся.

— Кир? Он не мой… Зачем?

— Наверное, убедиться, что мы тебя не съели.

Я слабо улыбнулась.

— Ну и вещи принесет, не ходить же тебе в папкиных футболках.

Тут я впервые обратила внимание, что на мне надето. Да, мужская футболка большого размера. Странно, натягивая её после ванны, я даже не обратила на это внимание.

— А бельё?

— Папа купил. В женском магазине. Посылал меня, но… Ну ты понимаешь? Я и в женское бельё. Я скорее могу его снять, а не купить.

Я шлёпнула Кота по руке и откинулась на подушки, чувствуя легкое головокружение.

— Когда придет Кир, разбуди меня обязательно. Я должна его увидеть.

— Зачем?

— Я должна…

Кот оставил меня, а разбудил уже Кир.

— Привет, спящая красавица, — в своем духе усмехнулся он, трюкаясь прямо на постель, игнорируя стул, поставленный рядом, и недовольное ворчание Кота.

Помимо Кота в комнату зашел еще и Андрей, но, несмотря на стражей возле моего ложа, братец ничуть не смущался.

— Держи. Телефон, зарядник, ноут… Соскучилась уже?

Я улыбнулась и хихикнула.

— Конечно, спасибо, Кир.

Прячась за шутливым тоном и легкой болтовней, Кир внимательно и обеспокоено разглядывал меня и иногда хмурился.

— В сумке какие-то вещи. Я сам собирал, но слабо в этом разбираюсь, сунул, что в руки попалось.

Я благодарно кивнула.

— Но если еще что принести надо — звони.