Молодой маг (СИ) - Соколов Всеслав. Страница 17

— Это нехорошо, что ты его встретил, слышал я об этом божке, весьма посредственный, силы почти у него нет, я бы может и справился с ним, а ты правильно поступил. А вот про деревню никому не говори, закончишь обучение — мы с тобой туда наведаемся, я что-то о ней никогда не слышал.

Шагали мы до самого вечера, так и не встретив ни одной души. На ночёвку остановились в небольшом лесочке, где развели костёр и устроились на ночёвку. Натаниэль ушёл в лес и через пятнадцать минут принёс в руках держа здоровенного кролика, как он его поймал — для меня оставалась загадкой, никакого стрелкового оружия у него не было. Что за эльф без лука? Может он его бегом догнал, ноги у него длинные, да к тому же маг.

— Силки, балбес, — ответил он мой на невысказанный вопрос.

— А я так и подумал, — отговорился я, но по изогнутой брови понял, что Натаниэль мне не поверил.

Он показал мне, как правильно свежевать зайца и правильно готовить его и уже через час мы наслаждались ароматным жареным мясом, которое буквально таяло во рту.

За день мы отшагали приличное расстояние и поэтому спать мне хотелось жутко, но я спросил у эльфа:

— Как дежурить будем?

Тот на мой вопрос рассмеялся:

— Какой из тебя сторож? У тебя вон глаза уже закрыты, а ты дежурить собрался. Да и зачем тут дежурить, кто нас тут съест? Я, конечно, на всякий случай раскину сторожевую сеть, а то вдруг волки.

И с этими словами он сотворил заклинание. В этот раз я успел перейти на истинное зрение и успел увидеть, как прямо в пространстве появляется какое-то не очень большое плетение, а после во все стороны от Натаниэля, как от паука поползли фиолетовые нити.

— Ну вот и готово, — сказал он и завернувшись в плащ тут же уснул.

Я от него не отставал и уже через минуту присоединился к нему в царстве Морфея, или какого-то другого существа, морфей тут вряд ли существует, это всё же герой земного эпоса.

Проснулся я от болезненного, но не сильного пинка по мягкому месту.

— Ну и спать же ты, — говорил эльф, — вставать давно пара, тренироваться и в путь.

Я сонно хлопал глазами и непонимающе смотрел на своего спутника:

— А кто меня просил тебя тренировать? Теперь давай поднимайся, бери меч и в бой.

Я кое-как сообразив поднялся и начался ад. Через десять минут я уже пожалел о совей просьбе тренировать меня. И не только с мечом, он зачем-то заставил меня отжиматься и выполнять другие спортивные упражнения, но самым болезненными были упражнения на растяжку, как он только не тянул мои руки и ноги, при этом приговаривая:

— Настоящий боец должны быть гибки, а такой мелкий как ты — тем более. Может, конечно, ты вырастишь, ты, вроде ещё молодой, но организм стоит тренировать. И чем раньше ты начнёшь, тем лучше.

А я молчал, плакал, но молчал.

Экзекуция продолжалась час, потом Натаниэль отпустил меня, мы перекусили и поплелись дальше к нашей цели. Дорога становилась всё шире и к ней, то справа, то слева примыкали дорожки поменьше.

Мы шагали к Львинограду, Натаниэль рассказывал мне о Нарийской империи, о королевстве Розотмир и вообще об этом мире от разговора нас отвлёк скрип колёс.

Сзади нас догоняла телега с ехавшим на ней старичком. Надо сказать, что по пути дорога становилась всё шире и более накатаннее. Мой спутник поздоровался с ним, тот ответил:

— Здравствуй, отец, не подкинешь нас до города, а то нам идти и идти, а так всё быстрее будет, мы и заплатим.

Телега поравнялась с нами и остановилась, на нас смотрел старичок, с короткими седыми волосами и гладко выбритым подбородком.

— А что ж не подвезти, добрых людей…хм, и эльфов, садитесь в телегу.

Мы запрыгнули в телегу, побросали на дно её свои сумки и селись на скамью. Говорить опять начал эльф.

— Ты, отец я полагаю военный бывший?

— Военный.

— И долго лямку тянул?

— Да почитай двадцать лет. Да только как колено прострелили мне, так я и бросил войну.

— А зачем в город едешь, на рынок, разбойников не боишься?

Продолжал расспрашивать старика Натаниэль. На последние слова старик лишь усмехнулся.

— Да последнего разбойника тут видели лет двадцать назад, кого тут грабить то, бедно мы живем. А в город езжу я дочку навестить, привет от матери передать. Старуха то у меня не ходит, ноги повредила и слегла, почитай, года четыре уже лежит.

И старик рассказал нам о своей не легкой жизни, много он рассказ и жизнь его выходила не очень и сладкая, но всё же вполне приемлемая, иногда у людей и такой нет.

Рассказал, как в двадцать лет пошел в армию, служил в пехоте. Дослужился уже до сотника, да в одной приграничной стычке покалечился. Вернулся в родные края, с небольшими сбережениями и небольшими надеждами. Приехал поселился в родной деревне, полюбил вдову одну поженились, съехались, а на следующий год у них родилась дочь Варвара.

Родители нарадоваться не могли на дочь и красавица, и умница, и силы большой. И по дому всё умеет и даже с мечем обращаться умеет, отец научил. И росла она, росла и выросла до семнадцати лет и влюбилась. Парень был статный, красивый из семьи богатой.

И пришел добрый молодец, к старику и говорит: «Пришел я просить руки дочери твоей, благословления твоего и согласия твоего» И старому отцу приданное собирать, грустно ему было дочь отпускать в дом чужой, но делать нечего сыграли свадьбу, молодые в город уехали, да там и поселились. Но не прожили они и двух лет, как помер муж красавец от неизвестной болезни.

Погоревала Варя, поплакала, но делать нечего пришлось самой себя кормить, стала она швеёй. Живет-поживает, в небольшом домике с таким же маленьким садиком. Парни к ней сватаются, да всем отказом отвечает, а кто обидеть хочет того она сама приголубить может. Но случилась беда в тот год, когда мать Варвары слегла с ногами поврежденными. Случился пожар в доме Варвары, и не успела она спастись бы, коли не вытащил её случайный прохожий. Но сильно пострадала в огне лицо девушки и теперь она вынуждена носить на лице черную маску. А по лету упала старая мать с копны да сломала обе ноги. Позвали знахаря местного, он кости кое-как срастил, да на место поставить не смог. Сказал, что надо ехать к городскому лекарю.

Приехали они к лекарю, а он им говорит: "Золото давай". Но золота у стариков не было, а то которое было потратили на лечение ожогов дочери. Дочь после тех событий ушла в себя, и пошла в школу меча, отучилась там два года и стала мастером меча, (за два года — это очень быстро, у иных вся жизнь на это уходит) И стала ходить с караванами охраняя их, а деньги которые она зарабатывала отцу отдавала все.

Старик рассказывал эту грустную историю около часа, прерываясь на особо тяжелых местах, чтобы сглотнуть подкативший к горлу ком. Мы с эльфом всё время очень внимательно слушали, не прерывая и не задавая вопросы. Старику видно было не с кем поделиться, после рассказа о свое тяжелой жизни он как бы просветлел, приосанился.

— Спасибо вам, спасибо что выслушали. В наше время чужие проблемы не кому не нужны.

Он смахнул выкатившуюся из глаза скупую мужскую слезу. Эльф улыбнулся.

— Иногда надо выговариваться, что бы полегчало, что бы было лучше. Отец, а звать тебя как? Извини за невежество, меня Натаниэлем зовут, а это вот Антон.

— Меня-то Искреном все кличут. Господа, а вам есть, где остановиться в городе? Если нет, то можете, у дочери моей остановится, за небольшую плату. Я с ней договорюсь, я вижу, вы люди хороши, должно быть при деньгах. Нам каждая копейка поможет

— Спасибо, почтенный Искрен, мы согласны на ваше предложение, — Натаниэль без раздумий принял предложение старика.

На том и порешили, мы отправились в дом Варвары, дочери Искрена.

В город мы приехали лишь ближе к вечеру, почти перед самым закрытием ворот, уплатив дорожный сбор мы въехали в город.

"Всё-таки это средневековье, — подумал я. — хоть и магическое"

Маленькие, узкие улочки, были грязные и пыльные. Люди сновали туда-сюда, мальчишки с разными конвертами и коробками. Дома были построены почти друг на друге, все они были не выше пятого этажа. И в большинстве своем деревянные, с маленькими, натыканными в самых неожиданных местах окнами. Искрен повернул на улицу Горшечников и проехали на улицу Яблоневуб. Чем ближе становилось к центру города, тем становилось чище, так во всех городах, и наших и местных, и чужих, так везде.