Невеста старшего брата (СИ) - Черно Адалин. Страница 18
— Тут… тут потоп в квартире… я не знаю, как так получилось…
Она кричит что-то еще, а я ничего не слышу. Смотрю на то, как Яна собирается, как делает шаг в сторону лестницы, а я ее останавливаю. Она вырывает руку и убегает, а до меня только доходят слова девчонки: “Мне очень стыдно. И я не специально!”.
=Перевоплощение
Яна
Я забегаю в квартиру и почти сразу иду в душ. Сбрасываю с себя одежду и смотрю в зеркало. Раскрасневшиеся щеки, горящий от возбуждения взгляд, растрепанные волосы и искусанная шея.
Я так давно была такой…
— Яночка, все в порядке? — слышу голос мамы, доносящийся из-за двери и пытаюсь взять себя в руки.
— Да, мама. Я приму душ и выйду, — по телу проносится крупная дрожь, голос слегка срывается, и я боюсь, что мама все поймет и станет допрашивать.
Но она уходит, и я успокаиваюсь.
Залезаю под горячие струи душа и пытаюсь расслабиться. Сбросить напряжение и забыть его поцелуи и руки.
Стою под горячим душем и вспоминаю свое перевоплощение, то, с чего все началось, как я стала той Яной, которая собирается выйти замуж за Вадима Островского.
Я работала в стриптизе до знакомства с Вадимом. Выходила в красной маске и кожанной одежде, раздевалась почти догола и танцевала перед возбужденной публикой.
Делать это в своем образе не хотелось, и я изменила внешность. Отрешилась от себя, стала Яной, которая может все для благой цели. Я работала так полтора года, ходила в клуб на выступления, а днем становилась собой.
Именно в клубе мы познакомились с Вадимом. Он захотел приват. Я не смогла отказать, потому что хозяину заплатили.
И с тех пор я больше не выходила на работу. Вадим взял на себя мое обеспечение, сказал, что я нравлюсь ему и он не хочет, чтобы я танцевала в клубе.
С ним я тоже не была собой. Не могла сказать ему, что зеленые глаза и розовые волосы — лишь часть имиджа, как и поведение эдакой скромной девочки. Я искусно играла и, кажется, заигралась.
До меня доходит, что сегодня я была собой. Без броского макияжа, без зеленых линз, потому что мама не знает о моих перевоплощениях, с собранными в высокий хвост волосами. И такой меня видел Максим. Такой целовал и прижимал к себе.
Вспоминаю, что я в душе, наношу на кожу гель, намыливаю его, а затем смываю. Выхожу и снова смотрю на себя. Красные отметины на шее слишком видны, и я не знаю, как буду объяснять их своему жениху, потому что и так понятно, что это засосы и укусы, оставленные другим мужчиной.
Единственное, что мне приходит на ум — остаться у мамы на несколько дней. Вадим зол и вообще вне себя от ярости, потому что у нас скоро помолвка. Но я уговариваю его и прошу отсрочку.
Я бегу в аптеку и покупаю специальную мазь, коря себя за то, что не смогла сдержаться. Я провожу у матери три дня, езжу к Машеньке и обещаю врачу, что деньги будут через несколько дней.
Я хочу поговорить с женихом по поводу перечисления, но он не в настроении и злится, что я сижу у матери вместо того, чтобы быть рядом с ним и ждать помолвки.
А я пытаюсь его успокоить и сказать, что матери просто нужна помощь. В разговоре упоминаю, что приезжал Максим, но у нас все хорошо, и он уехал, помог, правда, повесить шторы.
Кажется, Вадим доволен таким ответом, и мы прощаемся. Я провожу оставшиеся дни самой собой. Без линз, укладок и макияжа. Я ем попкорн и смотрю фильмы, прекрасно осознавая, что следующий год у меня будет нелегким.
Возвращаться обратно не хочется, но я таки это делаю, собираю сумку, целуя на прощание маму, навещаю Машеньку и еду в отель, где сняла номер. Я принимаю душ, переодеваюсь в стильную одежду, делаю привычную укладку, собирая часть волос сзади. Надеваю линзы и наношу макияж.
Ближе к вечеру сдаю номер и выхожу уже полностью перевоплотившейся. В своем прежнем образе, который так понравился Вадиму в первый вечер нашего знакомства.
Я сажусь на электричку и приезжаю в городе, где меня тут же встречает жених.
— Дорогая, — он выходит на встречу и раскидывает руки в стороны, хватая меня в объятия.
— Привет, — шепчу я и обнимаю его за плечи.
— Я переживал, что ты не приедешь. Думал, передумала выходить замуж.
— Нет, — я отрицательно машу головой и жмусь к нему, хотя понимаю, что если бы мы с Максимом…
Нет!
Запрещаю себе думать о нем и улыбаюсь Вадиму.
— Пошли, — он легонько подталкивает меня к машине и помогает сесть на заднее сиденье.
— Как ты провела время с мамой? — спрашивает, едва машина трогается.
— Хорошо, — улыбаюсь и жмусь к Вадиму.
Так, чтобы он не видел моего выражения. Он целует меня в шею, проводит влажным языком по моей коже и сжимает в своих объятиях. Я героически сдерживаю свои эмоции и только откидываю голову назад, имитируя удовольствие.
— Такая послушная сегодня, — тихо шепчет мне на ухо. — Моя девочка.
Мне становится мерзко, и я отталкиваю Вадима. Распахиваю глаза и вижу его удивленный взгляд.
— Что такое?
— Прости, я слишком сильно устала.
Вадим приподнимает одну бровь, а затем улыбается.
— Расторгнем наше соглашение и разойдемся? — спокойно спрашивает он, а во мне оживает дикий ужас.
— Нет, что ты, — говорю слишком поспешно, чем вызываю у него приступ смеха.
— Послушная малышка. Хочу тебе кое-что показать, Яна. То, чем мы будем заниматься весь год, — он улыбается, а у меня по спине пробегает холодок.
— Чем? — спокойно задаю вопрос.
— Это сюрприз. Вот, — он берет коробку с переднего сидения и передает ее мне. — Откроешь дома, посмотришь, что там. Думаю, тебе понравится.
Остаток пути мы едем в полной тишине, Вадим меня не трогает, не старается обнять и создается ощущение, что он вообще забыл обо мне. И я слегка расслабляюсь, не волнуюсь и после того, как приезжаю домой, забираю коробку и поднимаюсь на второй этаж.
Вадим сказал, что я должна одеть то, что в коробке и выйти через полчаса… Он будет ждать в машине, и если через полчаса я не выйду, значит, мы расторгаем помолвку и забываем о соглашении.
Я не волнуюсь, но когда открываю коробку по телу пробегает струйка холодного пота, сигнализирующая о страхе. Я достаю кожаное белье с пряжками, осматриваю его и понимаю, что увлечения Вадима далеко не целомудренные, а мои опасения не беспочвенны.
Я смотрю на часы и понимаю, что у меня не так много времени. Быстро стаскиваю с себя одежду и пытаюсь разобраться с одежкой, которую дал Вадим. Под вещами вижу небольшую записку и раскрываю ее:
“На тебе должно быть только это. Надеть сверху платье и выходи”
Я одеваюсь минут за десять, а оставшееся время хожу по комнате и пытаюсь понять, стоит ли идти. В том, что это какие-то извращенные фантазии, я даже не сомневаюсь. Как и в том, что мои избранник не так прост, как мне казалось.
Когда я понимаю, что осталось пару минут, иду на выход, вожусь с замком и буквально выбегаю на улицу, опасаясь, что опоздала.
Вижу машину Вадима и выдыхаю, хотя напряжение меня не отпускает. Я не знаю куда мы едем, что будем делать и какие фантазии витают в его голове. Я мало что понимаю, и меня это устрашает, хотя мысленно даю себе установку пережить все.
По крайней мере, попытаться.
— Послушная девочка, — снова шепчет Вадим и ведет рукой по моей ноге, задирая платье. — Ты не представляешь, как мы повеселимся, малышка, — он шепчет грязные словечки, которые по идее должны возбуждать, но я лишь вздрагиваю от страха и отвращения.
Осознаю, что прекрасно знаю, к чему все идет. Кожаное белье с ремнями по всему телу, горящий взгляд мужчины, сидящего рядом, плеть, которую я заметила на сидении и небольшая коробка рядом.
Мне действительно страшно, хотя я примерно понимаю, что может произойти сегодня вечером. Я вижу, что Вадим только распаляется, ему нравится моя покорность рабыни, которую я демонстрирую. Хотя на самом деле просто не могу пошевелиться и сделать хотя бы шаг навстречу.