Счастливый Новый Год для вдовы (СИ) - Хаан Ашира. Страница 14

Я пыталась объяснять про взгляд в камеру, что так было бы с любым фото, даже живого человека.

Но мне отвечали, что с живым не так страшно. А когда за тобой следит взгляд мертвеца…

Сейчас я их поняла.

Поставила рамку на стол и сгоняла на кухню за своей тарелкой с отложенными вкусностями, и когда возвращалась — вздрогнула и чуть не уронила ее. Мне показалось, что в темноте у моего стола кто-то стоит и смотрит на меня. Недобро.

Через мгновение меня отпустило — это просто новогодняя шляпа, накинутая на высокую спинку рабочего кресла рисовала человеческий силуэт в полутьме. Я сняла ее и отложила в сторону.

Ощущение взгляда не пропало.

Повернув голову, я столкнулась с очень живыми глазами Дениса на фото.

Обещающими. 

— Перестань! — я даже топнула ногой, рассердившись. — Перестань! Хватит! Я уже избавилась от Кости! Что тебе еще надо?!

Горящая неяркими разноцветными огнями новогодняя елка вдруг на мгновение вспыхнула ярче и погасла.

Свет остался только от моего монитора и от открытой двери в коридор.

И ничего не страшно, просто гирлянда перегорела. 

Можно включить общий свет, но зачем? Мне и в полумраке было нормально.

Только хотелось убрать фото Дениса обратно в нижний ящик.

Я напряженно посидела минут пять, глядя пустыми глазами в монитор, делая вид, что решила поработать, хотя ни одной заявки в трекере пока так и не появилось. Ужасно не хотелось сдаваться самой себе. Но под взглядом Дениса с фотографии в меня не лезли даже салаты.

У него же голубые глаза, почему в полумраке они на фото стали черными?

«Шампанского хочу…» — пробормотала я оправданием самой себе и снова направилась на кухню, по пути как бы между прочим щелкнув выключателем.

Но свет не загорелся.

Наверное, гирлянда предохранитель выбила. Хорошо, что компы у нас отдельно подключены. 

Понятия не имею, где у нас щитки, но в офисном центре должен дежурить охранник, он точно знает.

Я достала из холодильника бутылку шампанского, тут же покрывшуюся холодным потом вслед за мной и взяла ее наизготовку, словно собираясь защищаться.

Где-то в глубине офиса хлопнула дверь и повеяло холодом. 

Кто-то вернулся?

— Эй? — позвала я негромко. Чего орать-то, если это призраки, они и так услышат. 

Мой голос разнесся неожиданно далеко по коридорам, множа эхо, словно у нас не обычный скромный офис, а опустевший средневековый замок.

Тихо ступая, я вышла из кухни, где свет жил хотя бы в холодильнике и напряженно вгляделась в непроглядную тьму коридора, ведущего к выходу.

В кармане был мобильник с фонариком, но светить туда было почему-то страшно.

А вдруг и правда что-то увижу!

Холодный порыв ветра мимолетно коснулся щеки — очень осязаемо, словно кто-то погладил.

Сердце залило ледяной кровью.

Почему я решила, что Денис может забрать меня только из дома или с кладбища?

Что мешает ему прийти сюда?

Словно откликаясь на мою запоздалую догадку, где-то в глубине коридоров снова хлопнула дверь и отчетливо провыл ветер. 

За спиной в рабочем зале мой монитор щелкнул и ушел в спящий режим. Резко стало темнее.

Я все-таки достала телефон из кармана, чуть не уронив его по пути, но узкий луч фонарика ничего толком не освещал, только множил тени, которые, казалось, тянулись ко мне длинными черными пальцами.

— Маша… — шепнул в самое ухо призрачный голос.

Где-то там на другом конце черного коридора был выход — наружу, к людям, к охраннику, к взрывам новогодних салютов, которые немыми цветами распускались за окнами.

Мне не то чтобы страшно было бежать к двери сквозь темный коридор — я больше боялась обнаружить, что она закрыта.

Сердце и так колотилось уже где-то в горле, норовя выпрыгнуть. 

Вот тогда оно точно разорвется!

Я закрыла глаза, словно это могло меня уберечь от холодных призрачных касаний и рванулась вперед, почему-то считая шаги.

На пятнадцатом со всей дури влетела в твердую мужскую грудь!

Чьи-то руки поймали меня за плечи.

Глава 22 Спасение

Сквозь барабанный бой суматошно стучащего сердца я едва услышала:

— Я, конечно, надеялся, что ты мне обрадуешься, но такого даже не ожидал!

Почему-то я словно ослепла, перед глазами была мутная серая пелена, и только ладони касались теплой груди под мягким свитером, и так я понимала, что это точно не призрак.

По крайней мере, не призрак Дениса — откуда бы у него быть голосу Кости.

А потом я наконец догадалась смахнуть слезы с ресниц и увидела его улыбку. Искреннюю, но чуть-чуть напряженную. Он всматривался в мое лицо немного тревожно и словно что-то ища.

— Что ты тут делаешь? — глупо спросила я. — Новый год же.

— Еще нет, но если мы не поторопимся, рискуем встретить его тут, а это скучно, — демонстративно скривился он. — Давай, одевайся. 

— Я не могу, я дежурю!

Не теряя времени, Костя подхватил меня под руку и потащил по уже совершенно не страшному черному коридору обратно в офис, небрежно щелкнул выключателем — и тот подчинился ему безропотно, залив все вокруг холодным белым светом. И даже елка включилась как ни в чем не бывало. Если бы у нее были глаза, она бы посмотрела бы ими на меня невинно и честно — мол, а что я? Весь вечер тут горела, никого не трогала, дверьми не хлопала, в уши не выла.

Но лучше, конечно, было не представлять елку с глазами. И воющую.

Я тихонько и нервно всхлипнула от облегчения.

 Костя даже не услышал, он проповедовал обращенным:

— Никто не дежурит в новогоднюю ночь, если он не врач, не пожарный и не, ну не знаю, работник атомной электростанции. Так что мы спокойно можем отправляться в центр гулять по улицам, пить коньяк, есть мандарины и кричать: «Ура!» каждому фейерверку. А потом опять профилактически пить коньяк, чтобы не застудить горло. Где твоя куртка? 

Я заторможенно указала на вешалку. Все еще было не по себе. Казалось — тьма заманила сюда и его, и вот-вот погаснет свет, взвоет ветер, и Денис придет забрать нас обоих.

Костя прошел мимо столов, сдернул мою куртку и кинул мне ее в руки. Я поймала, но вздрогнула от резкого, как выстрел, звука. 

Обернулась к своему столу — рамка с фотографией Дениса лежало лицом вниз.

Наверное, я случайно толкнула стол. 

Случайно.

— Почему коньяк? — еле шевеля онемевшими губами спросила я, даже не пытаясь одеваться. — Шампанское же.

Костя стремительно подошел, подхватил куртку, ловко надел на мои неуклюже выставленные руки — мне казалось, их набили холодной ватой — остановился на несколько секунд, сжав мои плечи ладонями — его горячее дыхание согревало висок. И почти нежно шепнул, заставив стадо мурашек промчаться по позвоночнику от сравнения его живого и жаркого шепота и мертвого голоса Дениса, слышанного совсем недавно:

— Потому что ты мне его подарила.

— Я?! — отшатнулась. 

Все странное меня сейчас пугало. 

Но он смеялся:

— Конечно. Чьи подарки я развозил накануне Нового Года? Там и мне нашлась корзиночка с неплохим коньяком, я ведь тоже клиент и соратник. Артур коньяк выбирал или тебе доверил? 

— Артур… — буркнула я. 

Сначала-то он мне доверил, а потом посмотрел, какой счет я ему подпихнула на подпись и схватился за голову. Никакие уверения, что армянский коньяк уважал даже Черчилль его не убедили. «Может, — сказал он. — И уважал. Так то был и правда армянский коньяк, а не то, что у нас в магазинах продается». 

— Уверен, что шампанское выбирала ты, и оно выше всех похвал, — утешил меня Костя. — И мандарины тоже. Сейчас проверим!