Обесточенный (ЛП) - Валентайн Сиенна. Страница 17

Тем не менее, глядя в его кристально голубые глаза и на великолепную полуулыбку, я поняла, что это было слишком. Я не могла разрушить это. Просто улыбнувшись ему в ответ, в глубине моего сердца я попыталась нацарапать правду о том, что Ноа Харди никогда по-настоящему не будет заботиться обо мне, что бы ни означала его улыбка. Кроме того, я все равно этого не заслуживала. Не когда у меня были свои скрытые мотивы. Возможно, я не обманывала его, но я определенно скрывала что-то, что изменило бы отношение Ноа ко мне. Даже если бы этот мужчина не планировал отшить меня по всем обычным причинам, он, чертовски уверена, сделал бы это, узнав всю правду о том, как и почему я вообще оказалась в его жизни...

ГЛАВА ДЕСЯТАЯ

Ноа

Едва добравшись до лифта штаб-квартиры лейбла в Сиэтле, почувствовал пульсирующую головную боль у основания черепа. Я глубоко вдохнул, когда Куинн повел нас по коридору в конференц-зал, желая, чтобы меня не закидали камнями, прежде чем мы выедем из Торнвуда.

Но я ни в коем случае не хотел притуплять даже толику своего гнева во время моей первой личной встречи с Дюком с момента его объявления. Я хотел чувствовать каждый гребаный дюйм этого – и я хотел, чтобы он тоже это чувствовал.

В ту секунду, когда я увидел самодовольное лицо Дюка, раскачивающегося взад-вперед в одном из кожаных кресел с высокой спинкой, мои мысли наполнились мечтами, чтобы прыгнуть на блестящий стол для переговоров и броситься на него, вонзая свои сапоги со стальными носками в его гребанные зубы, пиная его лицо до неузнаваемого его семьей состояния. Но я, как смог, сдержал всю свою убийственную ярость, и улыбнулся, когда он встретился со мной взглядом.

― Мило с вашей стороны присоединиться к нам, джентльмены, ― сказал Дюк.

Каждое слово из его уродливой пасти заставляло кровь стучать в моих ушах.

Гэвин говорил по телефону в углу комнаты, но он резко повернулся и указал на Дюка.

― Ты, заткни свой вонючий рот, ― сказал он. ― Ноа, закрой за собой дверь, пожалуйста.

Куинн закрыл ее, прежде чем я успел пошевелиться. Он внимательно наблюдал за мной и заметил, как я посмотрел на Дюка. Куинн прерывал больше моих поединков, чем принимал в них участие сам, поэтому меня не удивило, когда он отказался сесть за стол, пока я не сделал это первым.

Эш, наш маленький итальянский барабанщик, стоял у окна, откуда открывался прекрасный вид сверху на центр Сиэтла. Он был последним, кто, как раздраженный ребенок, сел в кресло на другом конце стола. Джефф, наш басист и постоянный тихоня, сидел рядом с Дюком, и меня это тревожило.

― Хорошо, ― сказал Гэвин, устало наклонившись между двумя пустыми стульями. ― Давайте просто прыгнем прямо в этот чертов ящик Пандоры.

Он снова указал своим толстым пальцем через стол на Дюка.

― Что, черт возьми, ты думал о том маленьком шоу, которое устроил, а?

― Думаю, ты точно знаешь, о чем я думал, ― сказал Дюк.

Его интонация выдавала, что это, как и все другое, казалось ему гребаной игрой.

― Как и остальные парни из этой группы, я за*бался присматривать за этим неандертальцем.

Он кивнул в мою сторону, и я сжал руки в кулаки, прежде чем смог это остановить

― Говори за себя, мудак, ― ответил Куинн немедленно.

― О, извините, остальные ребята, кроме парня Ноа, Куинна, ― сказал Дюк, саркастически размахивая руками.

― Да пошел ты, Дюк, ты гомофобный кусок дерьма, ― сказал я.

― Да, вот поведение, о котором я говорю, ― произнес Дюк.

― Вы оба, заткнитесь на хрен! ― крикнул Гэвин.

В комнате стало тихо.

Гэвин выждал несколько минут, глубоко вздохнув.

― Дюк, я чую инстинкт выживания даже от художника, без проблем. Однако, что никак, черт возьми, не укладывается у меня в голове, почему ты думаешь, что было блестящей идеей сбросить бомбу, подобную этой, на всю группу – и на себя! Возможно, этим ты разрушил любой шанс, который у нас был на безопасный выход из этой чертовой катастрофы, и если ты думаешь, что это не будет тебе и нам всем стоить репутации, и холодных, жестких денег, то ты живешь в мире грез, друг мой.

Наблюдать за работой Гэвина было все равно, что наблюдать за дирижером перед симфонией. Он был влиятельным человеком в индустрии, но достаточно умным в бизнесе, чтобы у нас редко возникали проблемы, или нам приходилось видеть его в любом виде устранения ущерба. Это было беспрецедентно, и Гэвин больше не наносил ни единого удара.

Дюк не сразу ответил, и все мы признали, что он полон дерьма больше, чем хотел признать. Он все так же, мерзко ухмыляясь, сидел на своем кресле.

― Как будто я не могу позволить себе нанести этот удар, если он означает, что я как можно быстрее выхожу из этой катастрофы с группой. В конце концов, я не собираюсь сажать в тюрьму этого сукиного сына.

Прежде чем я успел что-то вставить, Гэвин поднял руку в мою сторону, но смотрел в это время на Эша.

― Как насчет тебя? Что за хрень с тобой и Джеффом, избегающими меня после интервью? Давайте прямо сейчас выложим всю эту помойку на стол.

Эш и я всегда ладили, но мы все еще не были близки. Он переехал в Торнвуд за год до того, как присоединился к нам с Куинном в группе, и «Cut Up Angels» подписали контракт только через два года после этого. У нас была отличная химия в студии, но моя связь с ним была не такой, как с Куинном. Увидев его, забившегося там, в этом офисном кресле, кипящего, со скрещенными руками, я очень нервничал. Эш всегда отделял себя от драмы группы, но он не выглядел оторванным от этого.

― Дюк не так уж и не прав, ребята, ― сказал Эш.

Я почувствовал, как мое сердце забилось в желудке. Рядом со мной Куинн начал бормотать себе под нос и качать головой. Эш тем не менее продолжил.

― Сколько раз нам приходилось иметь дело со спасением его задницы? А теперь это? Теперь ты, черт возьми, убил парня, Ноа! Я имею в виду, что за хрень!

― Не сидите там полные ханжества, ― сказал Гэвин, обращая свой гнев к Эшу. ― Вы можете, как хотите поносить репутацию Ноа, но эта репутация вкладывает деньги в банковский счет каждого из вас. Мы все получили пользу от Ноа, и теперь, когда это дерьмо становится немного реальным, вы все прыгаете с корабля, как чертовы трусы? Это то, чему хардкор сцены учат детей в эти дни?

― О, отсоси у меня, Гэвин! ― крикнул Эш.

Все в шоке замолчали.

Гэвин в бешенстве оттолкнулся от стола, но он достаточно контролировал себя, чтобы ответить.

― Ты гребанный трус, Эш, и точка! Дюк, ты тоже! Джеф, ты хочешь присоединиться и сказать какую команду ты выбрал?

― Он не тупой, поэтому с нами, ― огрызнулся Эш.

― Ты, бл*ть, шутишь, Джеф? ― сказал Куинн, вскинув руки вверх. ― Мы знаем Ноа со старшей школы! Ты оставишь его одного сейчас?

Джефф заерзал в кресле, как будто под ним загорелся огонь, пытаясь сделаться как можно меньше. Он убрал волосы с лица.

― Эш прав… я имею в виду… Ноа, ты кого-то убил, чувак. Ты убил парня. Я не могу... как мы можем быть в порядке с этим?

Это была последняя капля. Я не мог больше терпеть.

― Я уже, бл*ть, объяснил всем вам, почему вы должны быть в порядке, ― сказал я, поднимаясь на ноги. ― Я не просто толкнул какого-то случайного долбанутого фаната за сцену, чтобы стать придурком – у этого ублюдка был клинок, и он шел прямо на Куинна!

Дюк издал преувеличенно саркастический стон со своего места.

― Снова эта херня? Ты чертовски полон дерьма, Харди!

― Зачем, черт возьми, мне это выдумывать? ― спросил я. ― Я никогда раньше не обвинял других в своих драках.

― Чтобы спасти себя от смертельной инъекции? ― фыркнул он.

Куинн вскочил на ноги.

― Даже не шути об этом, ты, кусок дерьма!

― А кто шутит? ― спросил Дюк. ― Твой парень – чертов убийца, Куинн, хочешь ты принять это или нет.

― У ублюдка был нож, ― сказал я снова. ― Сумасшедшие засранцы все время лезут на сцену. Черт возьми, ты это знаешь, Дюк. Помнишь Димебаг Даррелл? Помнишь Горди? Это даже не первый раз, когда на нас с Куинном напали!