Невеста проклятого волка (СИ) - Сапункова Наталья. Страница 3

— Но, Игорь Николаевич… Почему вы не хотите взять готового переводчика? — выпалила она. — Учить язык — это и долго, и вообще…

Вообще, пять лет универа, если при этом забыть про школу — и она прилично говорит по-английски и по-испански. Да чего там, она более чем прилично и говорит, и переводит! Но это результат того, что она годами вкалывала, а тут — здрасте вам и получите записи и методику. Это несерьёзно.

Саверин с интересом наблюдал, как менялось выражение её лица.

— Не пугайтесь. Тут нужны способности, желание и старание. Меня заверили, что вы подходите. Вопрос желания, я бы сказал, очень важен.

И, змей-искуситель, он озвучил сумму её зарплаты на первые месяцы. Никто бы не устоял. Она согласилась.

— Вот и хорошо. Сколько времени вам надо, чтобы уладить с прежней работой? Две недели отработки? — он нахмурился, но тут же опять улыбнулся, — да ладно. Решим. Зайдите туда на днях за документами, а тут можете приступать. Или завтра, если хотите морально собраться. Зачем тянуть?

— Да, конечно, — она кивнула.

— У вас будет своя комната. Можете уходить и приходить в любое время. Когда выучите язык и будет срочная работа — рабочий день станет ненормированным, в пределах разумного, конечно. Мы иногда ведём себя разгильдяйски и едим где и когда придётся, но стол накрывают по часам, и одно место за ним теперь ваше, не стесняйтесь. Также можете в любое время брать в кухне, что требуется — чай, кофе, шоколад, выпечку. Или спрашивайте у прислуги. Всё понятно?

Катя кивнула и что-то промычала. Понятно-то было понятно, как как-то оно всё даже чересчур.

— Итак, йана Екатерина. Здесь живет моя семья, иногда — друзья и сотрудники, — прежним спокойным и доброжелательным тоном продолжал Игорь Николаевич. — Многие не постоянно. Сейчас тут моя мать айя Лидия, племянницы Алита и Юлана, племянники Виктор и Кайлен. И другие люди, вы познакомитесь.

— Простите, как вы меня называете? Что это значит? — заинтересовалась Катя.

— Йана? Обращение к незамужней благородной девушке. Айя — обращение к взрослой замужней даме. Поэтому к моей матери уместно обращаться именно так: айя Лидия, то есть госпожа Лидия. Все остальные обходятся без особой официальности. Не смотрите так испуганно, Катя, — он вдруг улыбнулся очень тепло. — Называя вас йаной, я пошутил. Вы познакомитесь с каждым, и как представитесь друг другу, так и будете обращаться, в пределах обычной вежливости. Меня продолжайте называть по имени и отчеству. Я верно понял, что вам претит обращаться только по имени к такому древнему типу? — и он широко улыбнулся.

У него были такие красивые, ровные зубы, что его стоматолог имел право гордиться.

— Вот насчёт одежды, вы ведь не против дресс-кода?

— Белая блузка с чёрной юбкой? — Катя улыбнулась, не сдержав разочарованного вздоха, — да, конечно.

Этот набор из блузок, юбочек и пиджаков надоел ей до оскомины.

— Любая одежда, просто юбка должна быть длиной хотя бы до щиколотки. Мы вообще в этом смысле консервативны, айя Лидия больше всех. Она будет помогать вам с языком, вы будете проводить с ней много времени поначалу.

— Но у меня нет такой одежды, — Катя растерялась. — Я никогда не носила, мне не идёт…

— Это ничего. Закажем вам несколько платьев как рабочую одежду, это будет бесплатно.

— О, благодарю, — она отчего-то ещё больше растерялась.

Разговор ушёл в сторону, она не спросила о действительно важном — какой хоть язык придется изучать? Вместо этого вырвалось:

— Игорь Николаевич, а как у вас принято обращаться к мужчинам?

— Айт, — спокойно ответил он. — Айт, а потом имя.

— Значит, вы — айт Игорь?

Очень по-дурацки это звучало, честно говоря.

— Не совсем, — он улыбнулся, видимо, тоже признавая, что звучит не очень, — Игорь я согласно российскому паспорту. Мое настоящее имя — Гархар. Айт Гархар Саверин, ударение на последний слог. Но вам это пока не нужно запоминать. И да, в доме живет большая собака. Не бойтесь. Исключительно воспитанный пёс.

— Я не боюсь собак, — отважно заявила Катя, хотя это была чистой воды неправда.

Собак, тем более больших, которые не на привязи и без намордников, она на самом деле боялась.

— Отлично. Данир? Иди сюда, — позвал он, махнув рукой.

Она повернулась в ту сторону и увидела, как из темного угла неслышно материализовалась огромная псина тоже цвета морёного дуба — как страшный дух кабинета.

Катя тихо ахнула.

— Говорю же, не бойтесь, — мягко попросил Игорь Николаевич. — Данир, это Екатерина. Екатерина, это Данир. Погладите его, йана? Пожалуйста, — его глаза прищурились в усмешке.

Катя жалко улыбнулась и дрожащей рукой погладила.

— Ну вот и всё, за дело! — закончил аудиенцию её новый работодатель. — Юлана, зайди! — сказал он, нажав какую-то кнопку на столе.

В дверь скользнула миловидная девушка в красной кофточке и длинной — дресс-код! — синей юбке, зато с очень короткой стрижкой.

— Юлана, это Екатерина, переводчица. Займись. Екатерина, Юлана — мой секретарь, обращайтесь к ней по всем вопросам.

— Пойдем, — девушка с задорной улыбкой кивнула Кате.

Данир тоже вышел с ними. Вообще, он как-то явно следовал за Катей — ей казалось, и это немного нервировало.

— Я Юлана. Можно звать тебя Катей, да? Пойдём, покажу прибор и всё объясню.

— Девчонки, а давайте по кофейку? — окликнул высокий красивый парень в джинсах и тонком «скандинавском» джемпере с изображением волка.

Джемпер был чёрный, а орнаменты и волк — белыми.

— Давай, Виктор. А это Катя, новый переводчик.

— Очень рад. Я Виктор, как ты слышала, — он взглянул на Катю, причём как-то так, что она почувствовала себя голой и смутилась.

Они в этой семье все, что ли, такие? Этого Виктора можно снимать в рекламе зубной пасты. Или в любой другой рекламе.

А он обаятельно улыбнулся и первый подошёл к кофемашине в углу.

— Ты какой пьешь, Катя?

— Капучино — можно? — попросила она. — Спасибо.

— Всё можно.

Что ж, кажется, стиль их общения определился, он обещал быть непринуждённым и приятным, это радовало. По крайней мере молодежь в этом доме ей понравилась. Босс, впрочем, тоже, хотя относительно него Катя не собиралась расслабляться — от любого шефа всего можно ожидать. А длинные юбки — ну что поделать, это даже красиво.

Данир остановился в нескольких шагах.

Красавчик Виктор тем временем приготовил капучино для Кати, подал ей чашку, потом, тоже сам, сделал сладкий американо для Юланы, при этом не переставая поглядывать на Катю. Последнюю чашку он приготовил для себя, американо без сахара. Кофе был вкусным, и они уже, слово за слово, непринуждённо болтали, Катя рассказала, где училась, где работала, а Виктор — как недавно был в Египте и ездил на сафари. И вот, слушая про сафари, Катя и уловила какое-то рычание, еле слышное. Она обернулась — рычал Данир, о котором они почти забыли. И на тебе, теперь он рычал, сдержанно и тихо, но и грозно, верхняя губа его вздёрнулась, обнажая зубы, уши прижались к голове. Пёс напряженно смотрел на них. Он излучал угрозу.

Катя чуть не подавилась кофе.

Виктор поставил свою чашку на стойку, выразительно взглянул на Данира и сказал:

— Я понял. Уймись, пожалуйста, Данька.

Вот теперь уже пёс рыкнул очень отчётливо и негодующе. А Виктор коротко рассмеялся.

— Понял, понял, говорю же. Это я показываю девушке, что твоё имя сокращать не дозволяется. Никому. А то ещё покусаешь. Катя, дядя сказал тебе, что это животное надо называть полным именем? А ещё лучше по отчеству.

— Или айтом Даниром? — блеснула Катя познаниями.

— Айтом Даниром, да!

— А на вашем языке ты, значит, айт Виктор?

— А… нет, я только по-русски Виктор. Кто я дома, не скажу, это страшная тайна.

Юлана улыбалась, пряча улыбку за чашкой. Пес опять недовольно зарычал, теперь они с Виктором смотрели друг другу в глаза, и это длилось полминуты, не меньше, потом Данир развернулся и с достоинством удалился, неслышно ступая — он будто не шёл, и тёк по комнате.