Вдали от суеты (ЛП) - Аделер Макс. Страница 46

   Епископ уселся на нижнюю ступеньку крыльца и смахнул слезу. После чего спросил:

   - А кто был ваш отец?

   - Мистер Симпсон, - ответили дети, - он умер во вторник.

   - И сколько же этих чертовых старых вдов - то есть, я хотел сказать, ваших матерей, вступили в новый брак?

   - Всего лишь двадцать семь, - ответили дети, - а нас только шестьдесят четыре, и мы ужасно рады, что ты вернулся домой.

   Епископ не выглядел чрезвычайно обрадованным; по тем или иным причинам, он не мог испытывать прилива восторга. То, что случается слишком часто, перестает быть сюрпризом; он сидел на крыльце, надвинув шляпу на глаза, рассматривая ситуацию с разных сторон, пока, наконец, не видя из нее никакого выхода, не вошел в дом, где ему навстречу бросились сорок восемь миссис Поттс с сообщением, что у пророка было еще одно видение, в котором он получил приказание обвенчать с ним вдов покойного мистера Симпсона.

   Епископ, спотыкаясь о колыбели, проследовал к письменному столу. Нашарил среди пустышек, колец и погремушек почтовую бумагу и написал записку Бригему, прося, в качестве личной услуги, не предпринимать более ничего подобного, по крайней мере, до Рождества. "Этот человек, должно быть, принимает меня за содержателя богадельни", - пробормотал он. Он понимал, что если раздаст подарки всем детям, кроме детей Симпсона, то это будет не очень хорошим поступком. А потому снова собрался в Сан-Франциско, за недостающими шестьюдесятью трубами, в то время как миссис Поттс поочередно прощались с ним, за исключением рыжеволосой, которая не смогла спуститься вниз по лестнице и попрощалась с ним, пронзительно прокричав слова прощания с верхней площадки.

   Возвращаясь домой после очередной поездки в Сан-Франциско, епископ сидел в вагоне возле человека, совсем недавно покинувшего Солт-Лейк-Сити. Незнакомец оказался очень общительным. В ходе беседы, он заметил, обращаясь к епископу:

   - В понедельник в городе произошло незначительное, но весьма приятное событие.

   - Что за событие? - поинтересовался Поттс.

   - Свадьба; вдовы МакГрата, - вы должно быть, его знали, - вышли замуж.

   - Вот как? - сказал епископ. - Я и не знал, что МакГрат умер.

   - Да, он умер в воскресенье. И в ту же ночь Бригему было видение, чтобы он выдал вдов замуж за епископа.

   - Епископа! - воскликнул Поттс. - Епископа! Какого епископа?

   - Видите ли, теперь пятнадцать миссис МакГрат и их дети, в количестве восьмидесяти двух, переселились к старому Поттсу. Может быть, вы его знаете?

   Епископ дико вскрикнул и свалился на пол, словно у него случился приступ. Придя в себя, он спрыгнул с поезда на всем ходу и вернулся в Сан-Франциско. Там он сел на первый же пароход, отправлявшийся в Перу, где заключил себя в монастырь, дав обет безбрачия.

   Его багаж был отправлен семье. В нем содержалось необходимое количество труб. Рождественским утром они были розданы детям, а менее чем через час все двести восемь детей почувствовали тошноту, вызванную попаданием в организм меди. Был вызван врач, проявивший к семье такое участие, что Бригем тут же развел всех женщин со старым Поттсом и обвенчал их с ним; врач потерял рассудок и порубил бы всех топором, если бы рыжеволосая женщина и кто-то из старших сыновей не препроводили его в сумасшедший дом, где он и провел остаток своих дней, пытаясь определить число своих детей применяя самым причудливым образом алгебру и таблицу умножения.

   - А теперь, когда ваш рассказ закончен, - сказал Боб, пока я складывал рукопись, - не могли бы вы объяснить, какое отношение имеют страдания старого Поттса к моей помолвке?

   - Ну, сказать по правде, никакого. Однако, мне показалось, что вы, возможно, задумаетесь над такой внешне простой темой как супружество; кроме того, мне хотелось бы услышать ваше мнение о достоинствах этой истории.

   - Мое мнение таково, что она выглядит просто убого. Юмор по поводу многоженства у мормонов давно себя исчерпал, во всяком случае, вышедший из-под вашего пера рассказ кажется довольно мрачным. Думается, я мог написать о мормонах гораздо интереснее, хотя и не претендую называться писателем.

   Затем мистер Паркер удалился с видом человека, чье мнение по весу равносильно решению суда. Думаю, он значительно вырос в своих собственных глазах, нежели прежде. Просто удивительно, как молодой человек, едва преуспевший в любовных делах, сразу же начинает лелеять мысль, что это его преуспеяние объясняется фактом обладания им замечательными качествами некоторого рода. Неделю назад Боб был самым скромным человеком во всем штате Дэлавер; сегодня он ходит с таким видом, будто, по меньшей мере, выиграл битву при Ватерлоо.

   Глава XVI. Старый форт Казимир два столетия назад. -- Местные призраки. -- Посягательство на корову судьи. -- Судья и горькая настойка Биттера. -- Как мистер Кули вернулся домой. -- Попытка выключить газ. -- Недоразумение с Аргусом; его страшные последствия. -- Ужасная судьба Арчибальда Ватсона. -- Как мистер Бергнер преподавал в воскресной школе.

   Когда жителей нашего городка посещает настроение, поразмышлять о давно минувших годах, когда они чувствуют, что хотели бы прикоснуться к подвигам, совершенным в дорогих их сердцу местах храбрыми воинами, бродившими вразвалочку, грубо ругавшимися и сражавшимися здесь сто лет до Революции, о которой мечтали, они покидают улицы и спускаются вниз по пологому склону к дороге, ведущей вдоль реки; пройдя небольшое расстояние от нынешней границы города, они оказываются возле старого Форта Лейн. Сейчас это небольшая поляна, избитая колесами транспортных средств и вытоптанная ногами путников. Она простирается на восток от дороги ярдов на сто, ныряет вниз и заканчивается на берегу песчаным пляжем. Здесь, прямо у края воды, стоял когда-то грозный форт Казимир, угрожавший своими орудиями не только недружественным судам, осмелившимся приблизиться со стороны залива, но и самому городу. В те времена это поселение носило имя Нового Стокгольма. Это имя было дано ему шведами, считавшими, что нашли здесь превосходное место для основания города, взялись за работу и построили некоторое количество уютных деревянных домов. В тех пор поселение сменило с полдюжины имен. Когда его завоевали голландцы, оно стало называться Сэндхук, потом Нью-Амстердам, впоследствии - форт Казимир. После чего он стал известен как Грейп Вайн Пойнт, затем город Дэлавер, и, наконец, Нью-Кастл. Но через двадцать лет после того, как здесь поселились шведы, голландцы из Нью-Йорка позарились на это место и реку; обозначая свои намерения, они высадились неподалеку, под самым носом у жителей деревни, и построили форт Казимир.