Проклятье для дракона (СИ) - Гордова Валентина. Страница 44

— Мам, — облизнув губы, попыталась сказать это максимально безразличным тоном, но сердце всё равно болезненно сжалось, — тут кое-что случилось… У меня теперь есть магия.

По бледности мама теперь могла посостязаться с покрывалом на кровати, причём она бы победила. В широко распахнутых глазах застыл искренний ужас, губы задрожали, как и руки.

— Скажи мне, что на тебе магический артефакт, — фактически приказала она, не сводя с меня перепуганного взгляда.

Я подумала, вспомнила кольцо, потом второе и решила её успокоить:

— Да, — кивнула, подтверждая, — даже два.

Мама облегчённо выдохнула, сгорбившись, и вымученно мне улыбнулась. А оттого намного труднее оказалось добавить:

— Но дело не в них.

— Я убью тебя, Яра! — воскликнула вдруг она, вскакивая на ноги, — Что ты успела натворить?!

Я?! А ведь действительно я, сама. Меня, правда, заставили, но кого ж теперь это волнует?

— Спасла нас всех от возможности сгореть заживо, — тихо-тихо прошептала я, с ужасом вспоминая объятый пламенем зал.

Сожаление? Сложно сказать, было ли оно. С одной стороны, меня бесконечно радует тот факт, что мы все остались живы. С другой, я бы с радостью поменялась с кем-нибудь из тех девушек местами. Пусть бы они жертвовали своей внешностью, своим здоровьем, получали в своё пользование какую-то там магию… А меня бы не трогали.

Но что, если бы действительно было так? Что, если бы Андор выбрал другую? Что бы тогда было? На это сложно ответить. С уверенностью могу сказать лишь то, что меня в этом замке уже не было бы. Я бы, наверно, вернулась в замок Эжен, а дальше… Что было бы дальше? Смена власти из-за отсутствия короля? Война?

Последняя мысль несколько отрезвила. А что, собственно, сейчас мешает начаться войне?

=40=

— Только не это, — простонала мама, выдёргивая меня из раздумий, упала на кровать и спрятала лицо в ладонях.

— Да ладно, — вымучено улыбнулась я ей, хоть она и не видела этого, — бывало и хуже. Это всего лишь какое-то там объединение…

Её стон разнёсся по комнате, но не мог меня остановить.

— Зато у меня теперь есть магия, — продолжила я, невольно вздрогнув от воспоминаний о том жутком мужчине со светящимися глазами, — да и Андор…

— Ты не понимаешь, — мама отняла ладони от лица и взглянула на меня полными слёз глазами, чтобы прошептать едва слышно, — лорд Ракердон монстр.

Я вздрогнула от её слов, опустила взгляд на его кольцо на своей руке и ничего ей не ответила. Маме моих слов и не нужно было, она продолжила всё также едва слышно шептать:

— Он не терпит возражений, не терпит неповиновений, не терпит ничего, что идёт вразрез с его желаниями и планами. И он наказывает, Яра, жестоко наказывает провинившихся. Он держит в страхе весь мир. Ходят слухи, что он заточил своих братьев в тюрьмах, из которых не найти спасения…

Вот тут я, чуть скривившись, не удержалась и бросила на маму осторожный взгляд. И она мгновенно всё поняла! Не знаю, как она это сделала, наверно, знала меня слишком хорошо, но поняла! Всё поняла! И побледнела ещё сильнее.

— Нет, — простонала она непослушными губами, — Яра, ну за что?

К чему относилось это её «Ну за что?», я не поняла и решила ничего не говорить.

— Ну как так, а? Ты что, издеваешься надо мной?! Ты хоть понимаешь, что сделала?

Я понимала плохо, зато хорошо помнила о том, что меня мало того, что не убили, причём ни один из Ракердонов, так на меня ещё и не ругались. Андор вообще, насколько я помню, ни одного раза не ругался на меня. Даже голоса не повышал! Вообще ни разу. Ни одного.

Маме я, конечно, верила, но и самой себе я тоже верила. Уверена, мама заботится обо мне, но вряд ли она лично знала императора, тем более последние восемнадцать лет её здесь не было. За такой долгий срок каждый мог измениться.

— Мам, успокойся, — устало попросила я, — давай мы лучше решим, что делать дальше.

Мама посмотрела на меня так, что сразу стало понятно, какого она мнения о моих умственных способностях. Улыбнувшись ей кривовато, я принялась раздумывать над сложившейся ситуацией.

Итак, если хочу жить, нужно завершить объединение с Андором и выйти за него замуж. Замечательно! Я… стану императрицей, это несомненный плюс, но самое главное — смогу обеспечить безопасность своей мамочке.

Идём дальше: магия. Она опасна, было бы глупо отрицать это. Сколько уйдёт времени на её… управление, я не знаю. Да и выйдет ли вообще, я тоже не знала, не зря же Андор сказал, что она неуправляема и непредсказуема. А это значит, что, пока я опасна для окружающих, маме лучше всего держаться от меня подальше.

Я не могу просто взять и выставить её из дворца. В идеале, нужно вернуть её в замок Эжен, вот только… это было бы очень глупо сейчас. Я не знаю, что там происходит, не могу быть уверена в её безопасности. Вдруг начнётся война? Или появится какой-нибудь супер-пупер-самый-крутой-и-сильный женоненавистник, который захочет прибрать власть к рукам? Что тогда будет с мамой?

Как бы странно это не звучало, но самой легко решаемой проблемой я посчитала именно последнюю. Всего-то и нужно, что разобраться в местном законодательстве, подправить его при необходимости, обеспечить абсолютную безопасность мамы, урегулировать все проблемы в королевстве и провозгласить её единоличным и полноправным правителем. Сложно? Для того, кто совершенно не разбирается в политике, да. Но у меня было кое-что поважнее, чем просто знания. У меня была цель, к которой я собиралась идти, не взирая ни на что.

Мама просидела со мной ещё почти час. Мы обе успокоились и болтали обо всём хорошем, что с нами происходило в жизни. Я рассказывала ей про императора, про то, каким он оказался хорошим и про то, как она ошибалась на его счёт. Она внимательно слушала, редко кивала, не перебивала и старательно обдумывала мои слова. Кажется, у меня получилось убедить её.

Мама в свою очередь рассказывала о своём детстве и молодости, которые провела здесь, в этом мире. У меня, оказывается, была семья! Причём, если верить маме, довольно большая, с бабушками-дедушками, тётями-дядями и даже братьями и сёстрами. Остар отказался рассказывать ей о них, а найти их самостоятельно мама не могла, естественно, поэтому они даже и не знают о том, что она вернулась.

Она рассказывала, с радостными слезами в глазах вспоминая свою семью, а я всё больше понимала, что обязательно их найду. Всех, кого смогу. Ради мамы.

Ради мамы я была готова даже перевернуть этот мир.

А потом пришла какая-то пожилая женщина, извинилась перед нами и сказала, что маме пора отдыхать. Поцеловав меня в щеку, она не стала противиться и позволила себя увести, пообещав, что зайдёт ещё попозже. Наслаждалась тишиной и одиночеством я недолго.

Без стука приоткрылась дверь, привлекая моё внимание. Затем, пригибаясь и постоянно оглядываясь назад, внутрь скользнул Дарак. На нём был длинный чёрный плащ с капюшоном, так что узнала я его с трудом, только когда он, прикрыв дверь, обернулся, выпрямился и широко мне улыбнулся.

— Наконец-то ты одна, — прошептал он очень радостно.

И вот всего одного взгляда на него хватило, чтобы понять, что это наглое существо что-то задумало. Судя по его нахальной улыбке — что-то грандиозное.

Улыбнулась в ответ я совершенно неосознанно.

— Давай, вставай, собирайся и пошли, — велел он, теперь уже буквально сияя радостным оскалом на всю округу.

— Куда? — вскинула я брови.

— Куда надо, — не пожелал парень дать вразумительный ответ, скинув на постель какой-то свёрток.

— Мне нельзя, — и кто мне скажет, почему я сижу и улыбаюсь, глядя на это недоразумение конспирации? — я под домашним арестом.

Дарак насмешливо хмыкнул, бросил ещё один взгляд на закрытую дверь у себя за спиной и величественно разрешил:

— Считай, что у тебя досрочное освобождение.

Та часть меня, что всегда любила приключения, алчно потёрла ручки, но я всё равно не дёрнулась с места, помня обо всех тех переменах, что со мной произошли. Будет не очень здорово, если я сейчас сбегу и по неосторожности кого-нибудь подожгу.