И с привкусом соли на губах (СИ) - Скай Рин. Страница 31
— Я все сказала. Не буду свидетельствовать против Полянского.
— Лиана… Лиана — повторяет мое имя, будто пробуя, перекатывая на языке. — Я очень хочу вам помочь. Ради своей убитой жены, ради ее светлой памяти хочу спасти беззащитную девушку, вытащить ее из беды! Но пока вы сами не поймете, что это нужно вам в первую очередь, оказать помощь я вам не смогу.
— Прощайте. — бросаю на него короткий взгляд, быстро удаляюсь из ресторана.
По дороге в свой офис не замечаю никакой слежки. Либо Полянский правда решил поверить мне, либо слежка слишком хорошо замаскирована. Причем второй вариант кажется мне наиболее правдоподобным.
Он ждет меня в моем новом кабинете. Я хочу разозлиться — неужели допрос сейчас устроит, с пристрастием. Хочу, но не могу. Пока шла, представляла себе, что его возьмут под стражу, осудят, отправят в колонию. Мне бы радоваться, но чувствую, что не буду. Не принесёт мне эта месть ни радости ни удовлетворения. Нужно уметь прощать. Если оступившийся достоин этого прощения. Если прикладывает усилия к исправлению, сглаживанию ситуации.
Полянский сидит в моем кресле, смотрит на меня напряженно. Подаюсь какому-то мимолетному порыву. Подхожу к нему. Кладу руки на его плечи, прикрытые дорогой тканью пиджака.
Испугалась его потерять? Правда? Иначе зачем наклоняюсь к нему, зарывшись подбородком в короткие жесткие волосы.
— Малышка! — шепчет он, ошеломленный моим порывом. Накрывает мои ладони своими. — Всё хорошо у тебя?
— Да… я хотела поблагодарить тебя.
— За что? — удивляется он, затаив дыхание.
— За то, что доверяешь мне.
— Ох, ну что ты! — одним точным движением Артем привлекает меня к себе, осторожно обняв, — ты тоже всегда можешь доверять мне, поняла?
Лиана
Еще очень холодно, поэтому к концу недели Артем ведет нас гулять на площадку торгового центра. Вероника, в амуниции скалолаза тут же залезает на такую верхотуру, что у меня сердце останавливается от ужаса.
— Пойдем, Лиан, мы явно тут лишние, — Артем берет меня за руку, слегка сжав ладонь.
— Она не свалится?
— Ну что ты? У нее страховка, и добрый мОлодец-инструктор внизу поймает если что. Идем, кофе выпьем, она тут час точно проторчит.
Эту неделю мы провели «вместе». Вместе во всех смыслах. Кроме самого главного. Артем работал эти дни допоздна, я забирала ребенка из садика, мы ужинали, играли, купались и шли спать. Артем приходил за полночь и рушился в кровать, лишь обнимая меня, подмяв под себя. Я делала вид, что крепко сплю, даже когда он едва касаясь пробовал подобраться к груди или ниже, желания придаться ласке не было. Возможно сегодня, когда мы уложим Нику спать я вновь позволю ему ослабить путы, чтобы не дать Зверю разорвать меня сгоряча.
— Тут есть хороший ювелирный магазин, — говорит Артем после того как опускаю пустую чашку на блюдце. — Идем, выберем нам кольца.
— Нам?! — удивляюсь я.
— Ну да, а кому еще?
— Ты собрался…
— Несколько дней назад пришла экспертиза днк. — Артем откидывается на спинку кресла, заложив руки за голову. — Вероника моя дочь, — довольно улыбается он.
Тоже мне новость…
— И что ты планируешь делать дальше?
— Всё будет зависеть от тебя, Лиана.
— Правда? — поднимаю бровь, ища подвох в его словах. — Ты дашь мне выбор?
— Конечно. Лиан, послушай сейчас меня, не обижаясь и не оглядываясь на все, что между нами произошло тогда в поезде, и сейчас в эти последние недели. Вероника будет со мной. Я выиграю судебный процесс в любом случае.
Сверкаю на него глазами, готовая испепелить ненавистью. Неужели сейчас укажет мне на дверь, разлучив с дочерью?
— И только тебе решать, в качестве кого ты будешь ее воспитывать: моей жены и ее законной матери, либо неизвестной женщиной, которую она забудет уже через пару лет, потому что никогда не увидит больше.
— Это не выбор! — вскрикиваю я так, что официантка, прибирающая за соседним столиком вздрагивает и оборачивается на нас.
— Это — самый настоящий выбор, Лиана. Либо остаешься с нами в роли моей супруги и мы с тобой постепенно, не сразу, подчеркиваю, медленно, но верно приходим ко всем аспектам семейной жизни, включая полноценный секс, либо Веронику ты больше не увидишь!
Одним этим «выбором» он перечеркивает все то доброе и светлое чего мы добились за недели совместного проживания под одной крышей.
Встаю, чтобы проведать Веронику. Артем расплачивается и идет за мной. Ведет себя так, будто не случилось этого мерзкого разговора. Выбор очевиден, потому что у меня его нет. Я не оставлю Веронику ни при каком раскладе. Но становиться женой того, кто изнасиловал меня, не удержал, дал выпасть из движущегося поезда… желания мало.
Втроем проходим мимо стеклянных стен ресторана. Мой взгляд цепляется за знакомую худощавую фигуру. Вернее за две. Это Андрей! И он не один. Рядом с ним Анна, и ее мужа, охранника Виталия нигде не видно. Они хохочут, сидят близко, чуть ли не в обнимку. Ничего не шевелится в моей душе кроме мерзкого чувства обиды. Там, на горнолыжном курорте в начале года нам с Виталием не просто показалось, что наши половинки заинтересованы друг другом. Так оно было на самом деле. Андрей изменял мне, когда мы с ним жили под одной крышей, а Анна гуляла от Виталия. Но ударил Андрей меня, обвинив в несусветной чуши.
Андрей кормит свою любовницу долькой апельсина, а потом, словно почувствовав мой взгляд поднимает глаза.
— Лиан, привидение увидела? — Артем берет меня под локоток и утягивает вперед, куда уже ускакала неугомонная Вероника.
Уж лучше бы я увидела привидение…
— Кольца в следующий раз, я так понимаю? — озвучивает свой вопрос Полянский.
— Я должна подумать, — отвечаю я самое нейтральное, хотя всё очевидно.
— Подумай, я готов ждать. — он кладет руку мне на талию, притягивает к себе так, словно мы одни в торговом центре. — Я умею ждать, Лиана!
«Эти дни» застают меня врасплох. Не успели мы вернуться из торгового центра, как я почувствовала недомогание.
Артем ходит вокруг меня кругами, бросая хмурые взгляды, а потом, словно понимает что-то.
— Лиан, тебе не хорошо? Бледная какая-то.
— Плохо себя чувствую.
— Приляг, я сам искупаю Веронику.
Не спорю с ним. В таком состоянии, когда все внутренности крутит как в стиральной машинке, особо не поспоришь. Ложусь в комнате Зверя, сворачиваюсь на боку поджав под себя ноги. Слышу плач Вероники.
— Лиан, — в комнату заглядывает Артем, — Вероника капризничает что-то.
Подскакиваю, забыв про разом про боль и дискомфорт. Ника… может переутомилась на площадке, а может и заболела… Просто так дочь почти никогда не плачет.
Иду в детскую, сажусь на ее постельку. Ника тут же перебирается ко мне на колени, устраивается «на ручках». Я качаю ее как маленькую, хотя она уже еле помещается у меня.
— Ну что ты моя милая, где-то болит?
— Нет, мамотька, с тобой хочу спать!
Улыбаюсь ей, укачивая, задавая ритм.
— Я уложу ее, иди. — говорю Зверю, потому что она то и дело открывает глазки, отвлекаясь на «папотьку».
Тихо пою колыбельную, пока мой комок счастья не начинает мерно сопеть на руках.
— Ну и как он собрался разлучить нас с ней? — тихо спрашиваю в пустоту. — Как собирается укладывать успокаивать ребенка которому в этот момент нужна только мама?! Ведь дети это не только игры, заботы, купания, чтение книжки и поездки в детский сад, они еще к тому же болеют, хандрят, скучают… и в эти моменты никакой «папотька», никакие бабушка и дедушка не справятся. Потому что ребенку нужна только мама.
От тяжести Вероники ломит спину, выкручивает болью живот, которую снова чувствую, осторожно перекладываю дочь в кроватку. Накрываю одеялком. Сама сползаю на пол рядом с ней. Глажу по головке, перебираю черные смоляные волосы.
Артем заходит так тихо, что я замечаю его лишь по движению воздуха рядом.