И с привкусом соли на губах (СИ) - Скай Рин. Страница 9

— Кошмар!

— Андрей, поверьте, с Полянским шутки плохи. В ваших же интересах подготовить жену к этому процессу. И лучше вам не выступать против Артема Борисовича. Суд все равно будет на его стороне при любом раскладе. И пока он готов разрешать встречи матери и дочери, ссориться с ним не рекомендую.

Лиана

— Какого простите за выражение хрена у меня в доме снова срач?

Ползая на коленях, собираю лего и другие кубики, разбросанные Никой в приступе озорства.

— Лян, что ты за хозяйка такая? Крошки на столе не вытерты, белье Вероникино уже три дня валяется, не глаженное! Я понимаю, Андрею ты не гладишь — мужик посадил тебя на шею, сам свой халат белый утюжит, но хотя бы о ребенке своем ты можешь подумать?

Анжелика Ивановна бухтит не просто так. За почти десяток праздничных дней напряжения в доме накопилось столько, что оно уже давным-давно должно было вылиться вот в такой местечковый скандал.

Но мне совершенно не до него. Потому что недавно позвонили из отдела кадров с требованием… выйти завтра на работу! Завтра! Когда еще впереди целый день выходных! Кому я, обычная сотрудница, мелкий клерк и офисный планктон могу понадобиться на работе в выходной день?

Ответ напрашивается сам собой… Зверю! Все эти дни он следит за мной, следует неотступно. Вынюхивает, прощупывает мои слабые стороны, и вот, наконец, решает нанести первый удар! Да еще как подло! В пустом помещении офиса, чтобы никто не услышал моих криков…

Я в ужасе. Я в тумане… Обидные высказывания Анжелики Ивановны вызывают лишь светлые чувства в противовес той апокалиптической черноты, что поднимается со дна моей души в понимании, что это — конец.

Я просто физически не смогу пойти туда. Не смогу подняться к себе в кабинет, зная что там стоит камера видеонаблюдения. Не смогу выдержать его присутствия… Боже, а если он полезет ко мне?! Если возьмет силой вновь? Сделает больно, а потом столкнет из окна своего верхнего этажа.

Я в панике. Руки трясутся крупной дрожью и я роняю корзину, в которую успела накидать кубики.

— Косорукая! — комментирует мои действия свекровь. — Где ты летаешь, Лян? Ау! Очнись, время уже кашу ребенку варить! Чего она у тебя уже почти полчаса мультики смотрит?! Заняла бы ее чем-нибудь, глаза же ребенку посадишь! Ну! Горе-мамаша!

В полном раздрае я не знаю за что хвататься в первую очередь: то ли дособирать игрушки, то ли бежать кашу ставить, то ли Нику книжкой отвлечь.

— Ох, неумеха! — машет на меня рукой Анжелика Ивановна. — Выключи телевизор! Займи дите. А кашу я сама сварю.

Несмотря на пилеж, я благодарна женщине. В таком состоянии запросто могу не доследить за молоком, перепутать сахар с солью, и вообще рассыпать крупу по всей кухне.

Читаю дочери сказку, сама же не понимаю смысла. Дочка что-то спрашивает, тыча в картинку, я отвечаю на автомате. Мысли же мои сейчас со Зверем. Чего ему от меня надо? Почему не оставит меня в покое?! Мало гадости сделал, надо добавить? Вспоминаю как плохо мне было в первые дни, когда очнулась в сельской больничке, как болело все от переломов и ушибов, как читала ветхий продранный томик «капитана Блада», что принес мне Андрей из дома, чтобы хоть как-то отвлечься от чудовищного произошедшего.

— Лян! Да, Ляна-а-а! — рявкает муж совсем рядом.

Оказывается, он пришел домой, переоделся, а дочка давно сопит рядом со мной на диване, а я даже не помню, в какой момент она заснула.

— Андрей… меня вызывают завтра на работу… — говорю ему, сдерживая слезы. — Мне так… страшно, я не хочу идти!

— Лян! — Андрей как-то воровато прячет от меня глаза, — я как раз хотел об этом с тобой поговорить.

— О чем? — удивляюсь я, — О моей работе?

— Лян, ты только сейчас сильно не нервничай.

Нехорошее предчувствие холодной змеей ползет по спине. Обычно после этих слов всегда начинается лютый треш. И он не замедляет себя проявить.

— Ко мне приходил адвокат твоего босса. Прямо на работу приходил…



Глава 6

Лиана

После вечернего разговора с мужем мне никак не удается заснуть, и лишь за полчаса до звонка будильника я все же проваливаюсь в свой самый главный, липкий кошмар.

Я прижата к той злополучной двери, открываю глаза потихоньку и в этот момент он совершает рывок, дверь срывает… но он ловит! Ловит в последний момент! Не дает выпасть из поезда! Втягивает обратно. Заключает в капкан своих объятий так, что я вздохнуть не могу! Я бьюсь в его руках, но все мои усилия для него не более, чем трепыханье слабой раненой птицы в зубах хищного тигра.

Зверь тащит меня обратно в купе. Укладывает на полку, откуда стащил недавно. Сам ложится рядом, не на секунду не оставляя, не обращая внимания на всхлипывания.

— Не отпущу! — хрипит он в мои волосы, — Теперь никуда вас не отпущу!

Это «вас» режет мозг пониманием, что он имеет ввиду не только меня, но и нашу дочь. И от этого кошмарного осознания я просыпаюсь в ужасе и холодном поту. Тут же начинает пиликать будильник.

Стоя под теплыми струями воды душа я быстро смываю с себя холодные капли пота и страха. Мне нужно взбодриться перед этим тяжелым разговором. Мне нужно стать сильной, ради своего ребенка. Я не отдам ему Веронику ни при каком раскладе! А для этого нужно отринуть страх и неуверенность. В этой ситуации я права в любом случае! На моей стороне правда. И справедливость тоже должна существовать. Я не отдам насильнику и зверю свое дите. И мне плевать, что ему нужна наследница. Он не спросил меня, когда ломал жизнь в том злосчастном поезде! И сейчас я не дам ломать ее во второй раз!

Однако, что за странный сон мне приснился? Начинает проявляться запоздалый Стокгольмский синдром?

После душа иду варить себе крепкий кофе. После ночи без сна мне нужно быть собранной и сконцентрированной. Он желает увидеть перед собой овечку, трясущуюся в ужасе перед ним — огромным всемогущем зверем, но хрен он эту овечку увидит! Ради ребенка я превращусь в тигрицу, чтобы биться с ним на равных!

Артем

Всё утро не нахожу себе места. Я сам не свой от предстоящей встречи с ней. Но я — мужчина, в первую очередь и как мужчина должен уметь брать себя в руки в любой ситуации.

Я дал ей некоторое время прийти в себя, осознать грядущие перемены. Даже задействовал ее мужа, чтобы процесс прошел как можно глаже, если такое вообще возможно в нашей ситуации.

Если она зайдет в мой кабинет с угрозами, кинется царапать мне лицо и кидать проклятия, я пойму её. На ее месте я бы убил своего обидчика. Даже будет лучше, если она затеет скандал, выпустит пар, потому что если она тихо заплачет в уголке… я даже не знаю, что сделаю тогда. Её слез, её слабости мне не вынести. Лучше не думать об этом. Она выжила после всего что случилось, значит сильный человек, сильная женщина. Плачущая в уголке слабачка уже давно была бы в психушке.

В гневе она должна быть красива. Она очень красива. Воскресаю ее образ, и сам восстаю в определенных местах. Так не пойдет. Иду в личный спортзал в мансарде пентхауса. Сорок минут на беговой дорожке. Двадцать минут силовых нагрузок. Сотня отжиманий и столько же упражнений на пресс. Пот валит градом. Всё тело ломит от усталости и ломоты в мышцах. Иду в душ. Смотрю на себя сквозь запотевшее зеркало. Ежедневные тренировки не проходят даром. При моем двухметровом росте и более ста килограммов веса, во мне ни капли жира. Одна сплошная мышечная масса. Мое тело рельефное, но я не помешанный на внешности тестестероновый «качок», кубики и бицепсы нравятся женщинам и мне этого достаточно. В спортзале я занимаюсь больше по привычке, и чтобы сбросить пар, накопившееся напряжение.

После душа я тщательно укладываю волосы. Не бреюсь. Щетина и борода идут мне. Так говорят женщины, что делили со мной постель. Они говорят, что им нравится мой член, мои пальцы, мои губы. Они уверяют, что я сексуален, горяч, властен… я же просто напросто урод, сломавший жизнь одной маленькой девушке. И никакой напиток шаманов меня не оправдает.