Повелительница дахаков (СИ) - Райская Ольга. Страница 19

И я забралась под одеяло, а сверху… сверху на себя еще покрывалко то самое натянула. В общем закопалась основательно. Чувствую, озадачили айрина мои слова. Даже по спине заметно. Застыл, выпрямился, развернулся…

— Кто тебе сказал, что не будет? — вкрадчиво так спросил, до мурашек.

А я в домике! Поздно! Меня нужно было тепленькой брать!

— Сама решила! — и закопалась поглубже.

— Неверное решение! — меня раскопали значительно быстрее, чем я закукливалась. — Значит, говоришь, слияние энергий тебе нужно?

Ой, в глаза-то я ему не смотрю — себя потерять боюсь, только слышу, как он дышит. И тепло его даже через рубашку ощущаю, и почему-то дрожу вся, когда он меня так прижимает к себе.

— Мне нужно? — зачем-то продолжаю возражать я. — На кой оно мне сдалось? Я вообще на ваш отбор не приходила!

— А вот это верно! Ты моя неуловимая отоми! — прошептал он прямо в губы.

А потом… Потом он их все же накрыл своими. И поцелуй больше не был жалящим, он был необходимым, самым нужным сейчас. Наверное, потому что все слова вдруг оказались лишними. Теперь говорили наши тела, наши сердца, наши души.

Глава 11. Странный обмен энергиями

Я не просто чувствовала его прикосновения, я дышала им, горела, жила им в те мгновения. Если с Мишкой Кудиновым, в чувства к которому я тогда верила, отчего-то испытывала стыд и неудобство, то с зеленоглазым спасителем ничего подобного не происходило. Наоборот, мое тело откликалось на любое его действие, на поцелуи, на ласки. Все, что между нами случалось было гармоничным и правильным, и совершенно не вызывало внутреннего отторжения и дискомфорта. А еще хриплое «отоми», которое он то и дело выдыхал, вообще сносило крышу.

Кондиционированный воздух холодил обнаженную кожу, а горячее дыхание таори-дахака обжигало, распаляло и вырывало рваные стоны и желание прижаться еще теснее, чтобы получить новую партию удовольствия. Нет, дело вовсе не в его глазах, которые и сейчас горели для меня. Дело в нем самом. Это от него у меня плющило, это от него я теряла волю и разум, от невозможного гада инопланетного…

— Разденься! — выдохнула прямо в ненасытные губы, когда пряжка ремня в очередной раз впилась в мое обнаженное бедро.

— Ненасытная отоми… — И вот не знаю чего больше было в этих словах: удивления или радости.

Айрин поднялся. Нет, вскочил. И принялся спешно высвобождать рубашку из захвата плотно сидящих кожаных штанов.

— Стоять! — крикнула я, приняв более удобную позу на огромной кровати. Наготы я больше не стеснялась, мне нравилось, каким жадным взглядом пожирает меня таори. — Медленнее…

— Что? — не понял гад инопланетный, подвид необыкновенный.

— Раздевайся медленнее.

— Зачем? — Да, догадливость — это явно не про него.

— Хочу смотреть на тебя. Долго! — Я правда еще и сфоткать хочу на память, пока телефон не разрядился. Но это можно будет незаметно провернуть только, когда он спиной повернется. Для этого незаметно перетащила поближе телефон, оставленный на столике у ложа, и накрыла его рукой.

— Значит, медленнее? — хитро поинтересовался он, дотронувшись до странных застежек на черной рубашке.

— Угу… — Это уже я, впившаяся в него жадным взглядом и для пущего эффекта закусившая нижнюю губу.

— Так достаточно медленно? — вопрос прозвучал, когда застежки закончились.

— Да, хорошо-о-о-о-о… — протянула я. — Теперь побольше экспрессии! Заведи меня, ковбой!

— Кто? — не понял мой инопланетный мачо, чем чуть было все не испортил.

— Проехали! Долой рубашку! Переходим к штанам! — я распалилась не на шутку. Никогда бы не подумала, что нечто подобное может меня завести. Но, черт! Он был как сладкий пончик для дамы месяц сидевшей на диете!

— Точно? Готова? — ох и хитрец!

— О, да-а-а-а-а-а! — томно выдохнула я. — Хочу вид сзади, милый!

— Как скажешь, отоми! — Призывно вильнув упругими ягодицами, он действительно развернулся и…

Штаны медленно и уверенно поползли вниз. А если учесть, что нижнего белья там и не подразумевалось, то действо вызвало обильное слюноотделение, ибо… Ибо таких задниц просто не бывает в природе! Да такое… Да с такого… Да на такое…

— Вау-у-у-у… — Это что я вслух? Не могла я! Я же сдержанная и непокабелимая… тьфу ты… непоколебимая! То есть стойкая очень.

Штаны отлетели в сторону. Да, сложен таори прекрасно, идеально. Слов не хватает и, кажется, воздуха тоже. На какое-то мгновение я даже забыла, как дышать. Телефон? Какой телефон? Он благополучно забыт, потому что глаз от мужчины я отвести просто не в состоянии.

— Насмотрелась?

— Почти… Еще секундочку… — Этот хрип не мог быть моим, потому что не мог и все.

— Отоми… — И он повернулся.

А я, я уже не на все смотрела, на глаза… только глаза и видела, а в них нежность через край и еще что-то важное, чему нет названия, что невозможно озвучить, только почувствовать и ощутить.

Немного нервно облизнула вмиг пересохшие губы. Он же мой, весь мой на целых полгода. А что потом — неважно, это ведь будет потом. А сейчас только он и я…

Большое гибкое тело чуть продавливает кровать рядом и прижимается, окутывая теплом, необходимым, приятным, притягательным. А я, словно замерзшая, пытаюсь отогреться и льну к нему, чтобы раствориться в этом мужчине без остатка.

Горячие губы повсюду. Я чувствую его прикосновения, впитываю их кожей и зажигаюсь в ответ. Айрин, мой персональный таори, гад инопланетный, сладкий до невозможности, против которого мне не устоять совсем, никогда. Да и не хочется, потому что стоит нашим телам соприкоснуться, начинается самое настоящее волшебство. Не важно, как оно называется. Я бы назвала его любовью, хотела бы назвать, урсуле-тао называл это слиянием энергий, а о чем мечтает мой безымянный партнер, только предстоит выяснить.

— Моя малышка отоми… — жаркий шепотом завораживает, заставляя кровь буквально вскипать.

Я и так охвачена пламенем, но его бархатный голос, горящий взгляд лишают меня последних крох разума. Остается лишь блаженство, которое дарят его руки и губы.

— Моя?..

Не знаю, вопрос ли это был, но зачем-то выдыхаю:

— Да-а-а-а… — Выходит полустон, полушепот.

Хочется прижаться ближе, плотнее. Я обвиваю его ногами, потного, горячего, моего. И схожу с ума, когда он наполняет меня. Кричу… Я? А может он? Или наши крики слились в один единый, наполненный невероятным, крышесносным удовольствием.

Я все еще дрожу от пережитого, тянусь к нему, мне необходимо снова его чувствовать, но он отстраняется. Передо мной инопланетный таори-дахак, чужой и холодный. Одевается он быстро и так же быстро покидает спальню.

А мне плакать хочется. Нет, хочется завыть от одиночества и пустоты, поселившейся внутри. Вот только не дождется он моих слез. Полгода? Я вытерплю. А потом, свернувшись калачиком посреди огромной кровати, долго лежу, вспоминая свои невероятные ощущения. Все: от агонии до полного опустошения. Перебираю, осмысливаю, пока блаженная темнота не накрывает меня сном.

— Отоми, малышка, проснись…

Не знаю, сколько я проспала, но спать хочется неимоверно. Поначалу даже не могу понять, что вообще происходит. Свет неяркий, его убавили ровно настолько, что я фактически не вижу лица таори, лишь слышу его голос и ощущаю прикосновения. Он обнаженный и горячий, страстно вылизывает мой живот, спускаясь непозволительно ниже.

— Отоми… — стонет мой невозможный айрин.

Вот уже прям там, где нельзя стонет, но разве могу я ему противостоять. Снова плыву по бурной реке, снова кричу и выгибаюсь навстречу, пока меня окончательно не сносит потоком невероятного блаженства, которое (я точно знаю) может подарить только он — гад инопланетный, совершенно необыкновенный.

А потом посещает дежавю. Я дрожу, он встает, одевается и… Уходит, бросив перед этим какой-то жалобный взгляд. И вот если первый раз стало обидно до слез, то сейчас я рассмеялась. До всхлипов и икоты. А потом успокоилась. Мало ли чего у них там, в головах творится, у айринов этих.