Кочевники времени(Роман в трех частях) - Муркок Майкл. Страница 31

— Посмотрим. Теперь поглядите-ка туда, вниз! Узнаете? Там, на другом конце города? Да, там!

Наконец я ее увидел. Огромный корпус легонько покачивался на ветру, швартовы лежали на земле. И уж конечно, я узнал ее.

— Господи! — вырвалось у меня. — Вы захватили «Лох Этив»?

— Да, — ответил он гордо, как мальчишка, который получил в свою коллекцию новую, хорошую марку. — Именно так она и зовется. Мой флагман. Лучший корабль. Скоро у меня будет собственный воздушный флот. Что скажете об этом, мистер Бастэйбл? Скоро я стану повелителем не только этой земли, но и этого воздуха. Каким полководцем я стану! Каким могущественным военачальником!

Я смотрел в его пылающее страстное лицо и не находил ответа. Он не был сумасшедшим. Он не был наивен. И дураком он тоже не был. Он был действительно одним из самых умных и образованных людей, какие мне когда-либо встречались. Этот человек совершенно сбивал меня с толку.

Шоу откинул голову назад и радостно рассмеялся над своей хитростью — над невероятной, чудовищной, озорной проделкой: украсть самый прекрасный из всех небесных кораблей.

— О мистер Бастэйбл! — Его красивое азиатское лицо все еще лучилось весельем. — Что это за наслаждение, мистер Бастэйбл! Что за наслаждение!

ГЛАВА ТРЕТЬЯ

ЦЗИН ЦЗЯН ТА-ЦЗЯ

На плоских газонах «аэропарка» не имелось причальных мачт, так что пришлось бросать тросы на землю. Люди, стоявшие наготове, тянули корабль вниз, покуда гондола не легла на траву, после чего прибили тросы колышками, и «Скиталец» был оставлен в том же положении, что и «Лох Этив», пришвартованная чуть в стороне.

Когда мы сходили с корабля под недоверчивыми взглядами бандитов Шоу, я ожидал увидеть шмыгающих вокруг кули, которым надлежало разгрузить корабль. Но пришли крепкие, хорошо одетые молодцы (по ошибке я принял их было за торговцев или конторских служащих). Шоу кратко переговорил с ними, после чего они прошли на борт; в их поведении не было ничего от той приниженности, какая обычно бывает у бандитов при разговоре со своими вожаками. Более того, пираты со своими револьверами, патронными лентами и ножами, облаченные в рваные шелковые одеяния, сандалии, платки, украшенные жемчугом, выглядели решительно не на своем месте. Вскоре после приземления они забрались в большой автомобиль с паровым двигателем и отправились на другую сторону долины.

— Они присоединятся к остальной части армии, — объяснил мне Шоу. — Цзин Цзян Та-Цзя — преимущественно штатский город.

Я помог сойти капитану Корженёвскому, поддерживая его за локоть; Уна Перссон держала его за другой. Дутчке, откровенно сердитый, шел впереди нас быстрым шагом. Мы направились в город. Сегодня Корженёвский был в лучшем состоянии; к нему вернулся его ясный взор. Позади нас бежали члены экипажа «Скитальца», они оглядывались по сторонам с искренним изумлением.

— Как вы назвали город? — спросил я «генерала».

— Цзин Цзян Та-Цзя. Это трудно перевести. Так называется город.

— Я думал, вы окрестили его «Шоутаун».

Он снова взорвался мальчишеским смехом:

— Это была всего лишь шутка, мистер Бастэйбл! Поселок называется… Город Рассвета Демократии, быть может? Или — Рассвета Всех Нас? Что-то в этом роде. Называйте его Городом Восходящего Солнца, если угодно. В долине Утренней Зари. Первый город новой эпохи.

— И что же это будет за эпоха?

— Сяо Хо-Ти — новая эпоха. Хотите знать, как переводится мое китайское имя, мистер Бастэйбл? «Тот, Кто Приносит Мир». Миротворец.

— Это действительно не такая уж плохая шутка, — сказал я мрачно, пока мы шли по траве к первым постройкам Города Восходящего Солнца, изящным строениям в современном стиле. — Особенно если вспомнить, что вы только что убили двух английских офицеров и похитили британский корабль. Сколько же человек пришлось вам, в таком случае, убить, чтобы захватить «Лох Этив»?

— Не так уж много. Вам непременно нужно познакомиться с моим другом Ульяновым. Он объяснит вам, что цель оправдывает средства.

— А каковы ваши цели? — Я постепенно начал терять терпение. Шоу положил руку мне на плечо, и его бесстрастное азиатское лицо засияло.

— Самая первая — освобождение Китая. Изгнать всех чужаков — русских, японцев, англичан, американцев, французов — всех!

— Сомневаюсь, что вам это удастся, — заметил я. — А если даже да, то вы, вероятно, умрете с голоду. Вам необходимы иностранные капиталы.

— Не обязательно. Не обязательно. Иностранцы, особенно британцы с их опиумной торговлей, развалили нашу экономику до основания. Будет трудно восстанавливать ее самостоятельно, но мы сделаем это.

Возразить было нечего. Он явно вынашивал мессианские мечты, которые не слишком отличались от идей Шаран Канга. Себя самого он считал гораздо более могущественным, чем был на самом деле. Мне стало почти жаль его. Будет достаточно нескольких боевых кораблей Воздушного Флота Его Величества, чтобы грезы Шоу обернулись кошмаром. Совершив акты пиратства против Великобритании, он перерос рамки локальной проблемы китайских властей.

Как будто прочитав мои мысли, он сказал:

— Пассажиры и члены экипажа «Лох Этив» предоставили нам заложников, мистер Бастэйбл. Сомневаюсь, чтобы нам следовало ожидать нападения ваших боевых кораблей. А вы как думаете?

— Возможно, вы правы. А каковы ваши намерения после освобождения Китая?

— Весь мир, конечно.

Теперь уж я рассмеялся:

— О, понимаю.

Вслед за мной улыбнулся и он:

— Знаете ли вы, кто живет в городе Восходящего Солнца, мистер Бастэйбл?

— Откуда мне знать? Члены вашего будущего правительства?

— Да, несколько. Но город Восходящего Солнца — это город изгнанников. Здесь живут эмигранты из всех угнетенных стран на Земле. Это интернациональный город.

— Город преступников?

— Кое-кто, несомненно, назвал бы их так.

Теперь мы шли по широким улицам, обрамленным газонами и пальмами, густой травой и яркими цветами. Из одного из раскрытых окон доносились звуки скрипки. Моцарт. Шоу остановился и прислушался; экипаж «Скитальца» остановился позади нас; матросы налетели друг на друга.

— Изумительно, не правда ли?

— Прекрасно. Это фонограф?

— Человек. Профессор Хира. Индийский физик. За свои симпатии к национально-освободительному движению был упрятан в тюрьму. Мои люди помогли ему совершить побег, и теперь он продолжает свои исследования в одной из наших лабораторий. У нас много лабораторий. Здесь совершается много новых открытий. Тиранам ненавистно оригинальное мышление. Поэтому все, кто мыслят необычно, стекаются в город Восходящего Солнца. У нас здесь есть ученые-натуралисты, философы, художники, журналисты. Даже несколько политиков.

— И очень много солдат, — добавил я жестко.

— Да, много солдат. И оружия, и боеприпасов, — сказал он неопределенно, как будто мой упрек слегка нарушил его стройную концепцию.

— И все это будет растрачено впустую, — неожиданно вмешался Дутчке и, повернув голову, взглянул на нас в упор. — Потому что ты хочешь сосредоточить в своих руках слишком много власти, Шоу.

Шоу скучающе отмахнулся:

— Пока что мне везло, Руди. Я обладаю властью, я должен применять ее.

— Против других товарищей. Меня ждали в Брунее. Было намечено восстание. Без моего руководства оно, вероятно, провалилось. Скорее всего, там уже все кончено.

Я уставился на графа:

— Вы знакомы?

— И очень хорошо, — зло ответил Дутчке. — Слишком хорошо.

— Стало быть, вы — тоже социалист? — спросил я Шоу.

Он пожал плечами:

— Я предпочитаю понятие «коммунизм», но слова, в конце концов, не играют никакой роли. В этом и состоит проблема Дутчке — он слишком много ломает голову над дефинициями. Я же тебе говорил, Руди, что британские власти готовы арестовать тебя, что когда вы прибыли в Сайгон, американцы уже знали — со «Скитальцем» что-то не так. Должно быть, ваш радист тайно передал им сообщение. Но ты же не хотел ничего слушать — и вот из-за твоего упрямства погибли и радист, и Барри!