Кошмар на улице Зелёных драконов (СИ) - Свительская Елена Юрьевна. Страница 40

Глаза закрыла, но снова видела крепкого мужчину, склонившегося надо мной. Снова видела полет в его руке и огромные, горящие крылья за его спиной…

Рукою закрыла глаза, но видеть его не перестала. Ох, Эн Лэй, зачем ты был так ласков со мной?! И почему только на миг?..

Свиток 5 — Песня чужого гуциня

Ли Кин

Лежала, не могла уснуть. Вспоминала родной дом. Хоть эту комнату молодой господин Вэй Юан прибрал для меня — даже более просторную, чем в доме родном — я все равно не могла уснуть поверх старой и чужой постели. Пусть даже постели старые мы от пыли вытряхнули вечером, выбили пыль старательно. И завтра Вэй Юан велел купить новые, даже три! Я раньше никогда надолго не покидала дом, а тут уже две ночи там не была! Родители и наши мастера наверняка волнуются!

О, только бы отец мать в бордель не продал! Или, если я исчезну, то им хватит еды? Хотя, наверное, отцу самому придется продавать тогда посуду. Постыдное дело для чиновника и аристократа! Или заставит наших стариков? Нет, надо утром доброго господина спросить, можно ли я буду делать работу по дому и хоть вечерком, хоть утром на час буду родителей навещать? Да и матери нельзя на рынок, хоть ее и мало кто видел в императорском дворце, но мало ли? Он вроде добрый, этот благородный младший Вэй! Он даже прибрался в комнате с алтарем прежних хозяев! Хоть имени хозяина убившегося не знал, но сделал заранее две таблички для него и его рано почившей жены!

Этот Вэй… меня от звучания такого иногда мороз пробирает до костей! Как вспомню жуткий храм с улицы Зеленых драконов в тот день! И того жуткого юношу! Храм драконов Вэй… лучше не вспоминать! Ноги моей больше там не будет!

А потом молодые хозяева стали ругаться. Громко, злобно! Что—то хотел сделать Вэй Юан, чего старший брат совсем не хотел. Мне жаль стало доброго младшего господина, и я бросилась к ним. А когда пыталась спросить, не нужно ли сделать что—нибудь, они оба потребовали меня убраться! И даже Вэй Юан! От него это вдвойне обидно было услышать! Этот резкий тон! Да он даже со стражами господина Сина так не говорил, хотя они вообще без приглашения вломились, ворота и забор снесли! А я чего же?

Сжав кулаки, ушла.

Ненавижу Вэй Мина! Ненавижу даже господина Вэй Юана! Вэй… Вэй… Имена братьев—хозяев звучат так же, как и богов того проклятого храма с улицы Зеленых драконов! Как подумала об этом, так мне снова поплохело.

И уснуть не смогла. Хотя их крики быстро затихли. To ли помирились, то ли в тайны свои меня не хотели посвящать. Я и ушла подальше, чтобы не слушать. Если они меня выгонят — хоть один — мне придется уйти, но тогда больше уроков боя не будет! А так хорошо дерется молодой господин! Я должна, просто обязана у него учиться! Он так красив… когда дерется, он словно воин, спустившийся с небес! Божественно красивый, божественно ловкий! Ты, что ли, влюбилась, Ли Кин?.. Ты?! Нет, дура, на что ему ты? Даже если б встретил в женской одежде, на что ему ты? С твоей—то плоской грудью и неказистым твоим лицом, с узкими бедрами? Не то, что уродина, так и, может, здоровых детей много родить не смогу. У, мерзкая моя фигура! Но как он красив…

Уснуть не смогла, потому прокралась на кухню со своим светильником, прихватила тряпку для пыли и таз с чистой водой. И отправилась в самую дальнюю комнату воевать с пылью. Завтра они увидят несколько чистых комнат и, может, передумают любопытную морду выгонять? Хотя бы младший господин?..

Я уже начала комнату вторую, но еще не появилась на небе полоска зари. Ночь была долгой. Ночь была страшной. Что—то горело в городе. Люди кричали, бегали, суетились. Я едва сдержалась, чтобы не пойти проверять как там мой родной дом. Или стоило убежать?

— Это тюрьма горит, — сказали тихо за спиной.

Обернулась. Вскрикнула. Попятилась.

Беловолосый дух присел на корточки передо мной. Спросил, хитрый, и отвлек:

— Твой дом в стороне от тюрьмы?

— Вообще с другого края города! — ответила я прежде, чем успела подумать.

— Ну и хорошо, — он вроде на шаг отступил, а уже стоит у шкафчика запыленного.

Нет. присел, предварительно откинув полу призрачной одежды, штанами на сидение из пыли опустился. Весь в белом, беловолосый и поверх трона белого. Посмотрел, голову медленно повернув, словно император. Призраков. Брр!

— Я тебе помешал, Ли Кин? Прости.

— О—откуда…

— Я все слышу, — грустно улыбнулся он. — Ты говорила сама с собой. Я же… — запнулся, потемнели от боли светло—карие глаза, — Я же в мече живу.

— А… ты… это… — робко покосилась на снятые ножны, лежащие у стены.

— Где меч, там и я, — он нахмурился, упер локоть в ногу, подпер щеку кулаком. — Не знаю, чего ты так меня боишься? Я могу передвигаться только внутри этой железной тюрьмы и там, куда хозяин это оружие несет. Вот на что мне твоя смерть? Я тогда навечно замру на месте, — внезапно улыбнулся. — Или меня какой—нибудь разбойник унесет. Только и буду слышать. что чьи—то крики.

— А тебе разве не наплевать, кого тобою режут? — удивленно подалась к нему, вместе с грязной тряпкой.

— Нет, как—то… — он поморщился. — Не все равно.

— А если тебя на стену повесят в богатом доме? На почетном месте? Или на драгоценной подставке?

Его красноречиво перекосило от такой мысли. Значит, и правда привязан к этой штуке. И, надо же, больше всего дух меча хочет просто путешествовать!

— Погоди, а откуда ты узнал, что именно тюрьма горит? — вскочила.

— Я могу немного ходить, но поблизости от меча, — он вздохнул. — Но все равно меня почти никто не видит. Не с кем поговорить!

— Ты и поговорить любишь? — уставилась на этот диковинный меч.

To есть, на его духа. В сказках иногда говорилось, что у редких и могущественных мечей бывают духи, но я никогда не думала, что такой будет у меня! И где его только взял тот демон? Но, впрочем, этот юноша не спешил говорить о прежнем владельце, а я спрашивать не решилась. Все равно господин Хэй однажды за мной придет и долг потребует. А пока я свободна! Я могу жить привольно! Чего не скажешь вот об этом существе. Мне даже его стало жаль немного.

— Если тебе жаль, то, может, положишь меня с улицы, шагов на пять в стороне? Я тогда смогу залезть на крышу и сверху пожар увидеть! — он деловито вскочил, бодро, как мальчишка. — И через забор перемахнуть смогу! А если твой дом будет гореть… на какой, кстати, он улице?

— Улица Седых сомов, — робко сказала я, ступила к нему. — Да, пожалуйста, расскажи. Там… там мои родители.

— Обязательно предупрежу! — радостно заверил он.

И я просьбу его выполнила. Надо же, кому—то пять шагов в сторону — и уже открывается целый мир! И, если я могу хоть кого—то порадовать, просто выставив меч на улицу, за пять шагов от дома, то я непременно это сделаю. Тем более, я прекрасно понимаю его: грустно, когда ты так ограничен в возможностях.

Да и благодарна я ему была, что он обещал следить ради блага моих родителей. Но ведь хитрый какой! Дождался доброго хозяина и воспользовался! Хотя, вроде, сказал, сам никуда не убежит. Странный меч.

Но уборка хорошо прочищала мысли. Хорошо чувства мятущиеся успокаивала. Я уже примерно придумала. Как я завтра к господину Вэй Юану подойду. Старший господин вряд ли послушает. Он меня бесит почти так же, как и тот юноша из храма драконов Вэй. To, что этот гад тогда сказал… фу, нет! Хватит об этом думать, Ли Кин!

Во второй комнате уже — жуткая ночь еще не кончалась, хотя вопли в городе притихли, из чего я с радостью сделала вывод, что пожар остановился — я внесла светильник, ногою придвинула толстенную подушку из пыли, поставила светильник на пол. И, когда подняла взгляд, сердце замерло от знакомого силуэта.

Рванулась вперед, упала перед ним на колени — из—за пыли было не больно — протянула к нему дрожащие руки. Робко сдунула пыль. Не пошла. Пришлось бережно приподнимать пылевые плотные покрывала руками, осторожно разрывать, клочок за клочком, чтобы извлечь инструмент. Целый! И из—за пылевого слоя недавно протекшая крыша не смогла гуцинь повредить. Старинный. И такой красивый! Я бережно положила его на колени, столик под ним заботливо очистила. Потом положила сверху инструмент. Немного больше, чем мой. Мой треснутый. Из—за него!