Трон в конце туннеля (часть 1) (СИ) - Светлая Дарья. Страница 59

Я запоминала все сказанное ведьмой, чтобы потом, наедине с собой разгадать кто есть кто в этом гадании. Тем временем, Мелисента продолжала:

— О! Две дамы сразу — красная и белая, подружки значит, рядом с ними горный хрусталь — искренность, можешь им верить. Свеча — подружитесь значит и отношения теплые и ровные будут. Водопад — такая карта подтверждает: эти две подружки несут тебе только хорошее. А вот третья дама — серая… с ней дерево — здоровье и гроб — болезнь и смерть. Она больна и умрет вскоре после вашей встречи. Однако рядом с ней еще и голубь — вестник, она скажет что-то важное. А еще тут у нас двуглавый дракон — смерть серой дамы повлечет за собой большие перемены, которые могут обернуться для тебя и плохо, и хорошо. Это уж как судьба положит.

А еще ты встретишь василиска — это враг. При нем свирель — лживые, льстивые речи — попробует втереться в доверие, чтобы потом ударить в спину. А самое-то главное, что у него ничего не выйдет! Дальше выпал череп! Разрушение замыслов и наказание судьбы — возможно, это будет какая-то болезнь или ранение! И наконец, идет меч судьбы и трон. Меч судьбы, обычно означает чью-то смерть, но это не твоя смерть. Иначе он выпал бы последним и был ближе к твой фигуре. Значит, когда кто-то умрет, ты обретешь власть и могущество. Думаю, тут тебе и так всё ясно. Трон он и есть трон — в твоем случае эта карта толкуется в прямом значении.

В комнате повисла тишина. Лишь тихо потрескивала одна из красных свечей в бронзовом подсвечнике, крайняя слева. Как и я, во всей этой истории. (Крайний (-яя) слева — крылатое выражение, означающее «несущий ответственность за все», «тот кто больше всего страдает», в простонародье — «козел отпущения»)

— Ох Единый, но я не хочу! — покачала головой я.

— Тебя похоже не спросят милочка.

— Не спросят, это ты правильно сказала. А когда мне придется сесть на трон?

— Примерно в середине или в конце этого или следующего лета.

— Угу… у меня от восьми до двадцати месяцев. Плохо.

— Будем гадать еще?

— Знаешь, я никогда не любила предсказания и сегодня уже сыта прогнозами.

— Не хочешь знать.

— Вот именно.

— Но от того, что ты знаешь или не знаешь, ничего не изменится — эти события все равно произойдут. Перестань бежать от судьбы и от самой себя — это бесполезно.

— А что полезно? Трудится в поте лица на благо тех, кому было плевать на меня все девятнадцать лет моей жизни?

— Не надо их за это ненавидеть. Если бы ты знала грядущее, знала, что ждет их всех, если ты им не поможешь, тебе бы стало их жалко. Смотри, решай скорее. Прольются реки, моря крови. И ты можешь это предотвратить. Перед тобой выбор. Можешь бросить все и уйти, и тысячи тысяч людей и эльфов, умирая, проклянут тебя, и зло воцарится в мире на сотни и сотни лет. Будешь ли ты счастлива, заплатив такую цену Бездне и ее тварям? Ведь ты можешь остаться и бороться за жизни множества существ, ты можешь спасти их и только тебе дано это сделать. Никому другому, в ближайшие три, а то и пять тысяч лет не светит что-то изменить так, как тебе это дозволено. И второй путь — ты можешь сделать то, что должна. Да, тебя не будут любить при жизни, пока ты молода и полна сил, возможно только к старости, обретешь любовь своего народа. Но поверь, когда с небес упадет твоя звезда, и ты отойдешь в мир теней, за грань откуда не возвращаются — ты станешь их легендой. И твою дочь они будут любить вдвойне, а она будет как ты, и даже сильнее тебя, как я сама сильнее моей матери. Тебе нужно знать все, о своих друзьях и врагах — вот что для тебя полезно. Так погадать тебе еще?

— Нет, пожалуй, довольно

— Что ж, идем, покажу ваши места для ночлега.

ГЛАВА 25

Устроить восемь человек, не считая волка, в маленькой избушке оказалось делом непростым. Сельнир как всегда предпочел спать в карете.

Сама Мелисента устроилась на печке, уступив мне свою кровать.

Две лавки на кухне заняли Арнаэ и Аврора, Ферэйн свернулся на полу неподалеку от печи, чтобы контролировать передвижения Мелисенты. Кровать была достаточно широка для двоих, потому ко мне присоединился еще Сехлар.

Илерну, Ламирву и Валентину очень недовольному тем, что рядом со мной Сехлар, достались тюфяки на полу. Однако некромант умудрился устроиться на тюфяке, что был с моей стороны кровати — по-видимому, чтобы взять на себя роль дуэньи.

Мне не спалось, не смотря на то, что дорога сильно утомила.

Открыла глаза, сквозь незанавешенное окно проникал ясный лунный свет. Четко видела: Валентин не спит и смотрит на меня. Не потому ли мне не спится? И какие мысли бродят у некроманта в голове?

Наверное, ревность — Сехлар случайно, а возможно и специально, меня обнял — ему нравилось дразнить некроманта.

А может это и не ревность вовсе? Теперь я ясно видела, что в глазах Валентина ровным огнем горит желание. Видимо луна пьянит не только ведьм, но и магов. Однако видно, что он вполне контролирует себя.

Устало закрыла веки, не желая смотреть в глаза своей проблеме. И еще раз добрым словом помянула совет Ферэйна, включить служителя смерти и любви в свою команду.

Уснуть не получалось. Взгляд Валентина чувствовался почти как прикосновение. Перевернулась на другой бок, будто случайно толкнув Сехлара локтем. Он проснулся и я сказала:

— Слушай Лар, давай поменяемся местами. Мне кажется, от окна дует.

— Ага… — сонно ответил телохранитель, потом зевнул, обошел кровать и лег с другой стороны, когда передвинулась на другую половину.

Сехлар снова обнял меня, и я не возражала: ему так удобнее, а от меня не убудет. Он мне не мешал, я ощущала его, почти как брата.

Избавившись от пристального внимания Валентина, наконец, уснула.

Мне снилось, что выхожу из дома Мелисенты. Почему-то в одном только тонком белом платье, с распущенными волосами и босая. Я шла по холмам, поросшим травой, что ластилась к ногам. Сила земли грела мне ступни, словно ступала по теплому боку гигантского мохнатого зверя, ощущая его дыхание.

Полная луна освещала бледные стволы облетевших берез. Ее свет разливался в воздухе едва различимым, призрачным серебристо-сиреневым пламенем. Оно проходило сквозь меня, беззвучно ревело со всех сторон, вливалось в мою кровь.

Лунное пламя было прохладным и пьянило меня, как ничто ранее. Тихо засмеялась и остановилась на вершине одного из холмов, купаясь в пламени полной луны. Я наслаждалась шелковистой травой под ногами, лаской легкого ветерка, играющего волосами, ароматом ночи.

Подняла лицо навстречу лунным лучам и закрыла глаза, чувствуя, как в груди нарастает сила, как она ширится и наполняет сердце, выплескивается из него и постепенно заполняет тело до кончиков ногтей.

Чья-то рука коснулась волос, и я открыла глаза: передо мной стоял Валентин. Его волосы распущены, а глаза светились знакомым янтарным огнем. На нем были только кожаные штаны и он попытался притянуть меня к обнаженной груди, в которую незамедлительно уперлась рукой.

Впрочем, ладонь тут же отдернула, словно обожглась — слишком приятно было ощущение горячей кожи под пальцами. Обнаружила, что мне нравится к нему прикасаться и это меня напугало. Руки стали искать ножи — но их не было.

Попыталась вырваться, но некромант без труда удержал меня, не причиняя впрочем, боли. Одна рука легла мне на затылок, и Валентин стал медленно склоняться к моим губам, грея светом своих удивительных глаз. Я подалась назад и уперлась руками в его плечи. Не смотря на то, что сила была на стороне мужчины, он мне это позволил:

— Что ты делаешь?

— Ничего такого, чего бы тебе не хотелось — ответил он своим тихим, усыпляющим голосом и нежно потерся щекой о мое лицо.

Понимая, что без оружия противопоставить некроманту нечего, перестала сопротивляться. Стала думать, на какое из чувств нужно надавить, чтобы он меня оставил.

Валентин прижал меня к себе так, что почувствовала каждый изгиб тела. Я вздрогнула и замерла, ощущая, как его магия мягко окутывает меня со всех сторон. По коже пробежал озноб. Некромант поцеловал меня в висок и принялся неспешно прокладывать цепочку поцелуев к шее. Я задрожала, мысли разбежались. Его руки лаская, прошлись по моей спине и нехотя, словно он сдерживал себя, остановились на талии.