Золушка по имени Грейс (СИ) - Ром Полина. Страница 35

В дорогу мы выдвинулись во время. Подробные маршруты были разработаны давно, ехали мы налегке, снаряжение и походная одежда ждали нас в лагере гвардейцев.

Их отправили в чужих карманах заранее.

Наша с Греем поездка протекала достаточно приятно, мы много болтали, в промежуточных городках ходили в кафе, ели сладости и смеялись, иногда — чуть лихорадочно, понимая, что это — последние беззаботные дни. В одном из маленьких городков, перед ночлегом в гостинице, даже успели сходить в местный театр. Ужасно нелепая пьеса, с претензией на трагизм, изрядно повеселила нас.

Как то неожиданно получился трехдневный отпуск от списков, учебы, разговоров, выяснения и согласований. Мы чувствовали себя школьниками, сбежавшими с уроков.

Что будет дальше — не знал ни кто.

У последнего портала нас уже ждала коляска. Возле барьера никто не селился. Более того, последний портал провесили специально для нашей экспедиции. Хотя и стоило это безумно дорого. Но прямо к барьеру его было не вывести, и стоял он, портал, практически, в чистом поле.

В дороге мы протряслись ещё почти шесть часов. Точнее, дороги, как таковой не было. Местами были просто вырубленные кусты, старые просеки, в мягкой почве колеями отпечатались колеса телег и колясок, что проехали до нас.

Мы приехали последними. Остальные находились здесь уже от одного до трех дней.

Лагерь гвардейцев напоминал муравейник. Стояли большие палатки, часть из них занимали солдаты и офицеры. Часть была приготовлена для нас. Чуть в стороне рабочие возводили первые дома. Здесь будет поселение, когда барьер снимут. И всё это происходило на фоне гигантской стены мутно-молочного цвета, что-то вроде очень густого тумана. Только войти в него было невозможно — туман пружинил и выталкивал.

И гвардейцев и рабочих приходилось менять раз в две недели. Барьер давил на людей, вызывал головные боли и бессонницу. Именно поэтому здесь и не было ни одного поселения крестьян.

Профессор Зерб уже ждал нас. Под временным навесом стояли крупные массивные кони. Жеребцы беспокоились — им не нравилось количество соперников. Кстати, про ветеринарию никто и не вспомнил. А ведь конь тоже может заболеть. Ну, теперь в любом случае — поздно. Полевая кухня работала круглосуточно. Мы перекусили с Греем и отправились отдыхать. Завтра, в полдень, будет прорыв.

Завтрак был совсем поздний. Через два часа выходить. Не помню, что мы ели. Помню только, что к чаю Грей неожиданно достал из кармана плитку отличного шоколада и мы съели ее пополам. Ну, почти пополам. Он улыбался, и отламывая от своей доли, скармливал мне кусочки с орехами.

Профессор устанавливал какое-то магическое оборудование. Издалека это было похоже на несколько треног, каждую из которых венчал крупный кристалл. В центре, в воздухе, висел огромный молочно-белый шар.

Мы переоделись в стеганые костюмы, у каждого за спиной висел удобный небольшой рюкзак с вещами и обедом. У мужчин на поясах крепились сабли, мечи и кинжалы. Каждый из них весь год тренировался на каком-то из этих орудий. У женщин — просто хорошие, удобные ножи. К каждому седлу запряженных коней были привешены по два мешка. Там, со связанными лапами, лежали курица и петух в одном, гусь и гусыня в другом.

— Готовы? Поторопитесь, время!!! — профессор тоже нервничал.

Мы выстроили коней в затылок друг другу.

Гвардейцы подали нам толстую веревку с петлями по бокам. Женщины держались за нее левой рукой, мужчины — правой. Такую штуку я видела в каком то старом-старом, еще советском фильме. Там воспитательница переводила через дорогу группу детей-дошкольников. Бросить веревку не сложно, но в тумане так меньше шансов потеряться.

Профессор активировал кристаллы. Из каждого ударил луч света. Все они соединились в центре, в одной точке и белый шар оказался в перекрестье лучей. Он начал вращение ускоряясь с каждой минутой, даже появился какой-то ноющий противный звук.

В это же время стена тумана, у которой мы стояли стала окрашиваться пятнами в разные цвета. Пятна вращались и вызывали головокружение.

Грей скомандовал:

— Всем закрыть глаза!

Следующая команда прозвучала от профессора:

— Вперёд!

И мы дружно тронули поводья…

Глава 48

Моего лица коснулось что-то влажное и я испуганно открыла глаза. Белое марево тумана, слева от меня Грей, сзади еле видны силуэты спутников. Если бы не покачивание на коне, казалось бы, что мы стоим на месте…

Постепенно впереди стали вырисовываться смутные видения, что-то шевелилось там, туман становился реже, похоже на лианы или толстые ветки. На шею моего коня шлёпнулась толстая змея и слепо зашарила, пытаясь нащупать мою руку…

Я не завизжала только потому, что перехватило дыхание, но сзади кто-то из женщин пронзительно закричал.

— Женщин в центр! — никогда не думала, что Грей может так рявкать…

Чип схватил змею и впился в неё зубами…

Первым этими живыми плетями с коня сбило магистра Слая… Ржали кони, моя кобылка пыталась встать на дыбы… Мужчины теснили нас в центр круга, который они объезжали с саблями и мечами в руках, тускло поблескивала сталь, раздавались вялые шлепки, куски ветвей, отсеченные, но живые, извивались под копытами коней…

С конца отсеченных плетей брызгал темно-розовый густой сок, больше похожий на слизь…

Удар ветки напоминал удар плети, боль была дикая, но все почему-то молчали, даже та, что кричала в самом начале. Так и не поняла, кто именно…

Те лианы, что дотягивались до центра круга я хватал одной рукой и отсекала. Нож был отлично заточен, но из-за брызг сока руки скользили, не всегда удавалось достаточно крепко натянуть эту змею…

Наша группа медленно продвигалась, а ветви все хлестали и хлестали, пытались обвить шею, душили… Я успевала оглядываться — Слая кто-то поднял и бросил поперек коня, он явно был без сознания. Его жена, Рица, бытовик, как и я, пыталась прикрыть его своим телом, подставляя руку под удары. Во второй она держала нож. У многих текла кровь, плети рвали кожу. Всё было похоже на дурной сон, но наше движение было хоть и медленным — но вперед. Никто не поворачивал.

А потом как-будто лопнула гигантская плёнка, и мы "вывалились" из адского коридора на поляну. Самую обычную солнечную поляну. Под деревьями местами лежал нерастаявший снег, прошлогодние слежавшиеся листья плотно устилали землю, в некоторых местах пробивались робкие первоцветы. А за спиной у нас застыли самые обычные деревья, похожие на старые дубы, со сплетенными ветвями. Абсолютно неподвижные. Никаких плетей, никакого движения, неподалеку тенькала какая-то птичка и только мы продолжали двигаться вперед, оглядываясь и ожидая нападения. Женщины в центре, все с ножами в руках, мужчины по краям, с саблями и мечами. На всех были рубцы и кровавые потеки на лицах и руках, одежда у многих пострадала, но всё это было не так важно. Мы были внутри и были живы. Прямо за этими старыми сросшимися дубами стояла совершенно целая белёсая стена барьера.

Первый привал мы сделали через час. Раньше Грей запретил. Болело всё тело, кровоточили и зудели вспухшие удары, у коней местами тоже были раны, животные беспокоились, чья то кобылка жалобно ржала, но оставаться у стены никто не хотел.

У ручья Грей скомандовал остановиться и первый слез с коня. Осмотрелся, прошелся влево-вправо метров на двадцать, но это был самый обычный лес, никто на нас не нападал. Выбрав двух самых здоровых мужчин он отправил их в разные стороны, приказав сделать круг и осмотреться. Со стонами и скрипом мы начали слезать с коней. Магистр Слай пришел в себя, у него на шее был здоровый рубец, похоже, растение пыталось его задушить. Всем нужно было отмыться и обработать и перевязать раны. Некоторые женщины плакали. Сума вообще рыдала и проклинала всё на свете, а главное, свою дурость. Биг растерянно пытался гладить ее по спине. Всё же это нападение было очень неожиданным.

Развели костер, вскипятили несколько котелков воды и, в первую очередь, занялись ранами.