Арчибальд Малмезон (ЛП) - Готорн Джулиан. Страница 11

   - Ну, и что же в этом хорошего? Что мне до ее наследства? Или у моего мальчика есть возможность жениться на ней? Отвечайте!

   - Думаю, что нет; зато на ней может жениться кто-то другой.

   - Кто-то другой? Кто, хотел бы я знать? - завопил сэр Кларенс. - Дайте мне взглянуть на того негодяя, который посмеет жениться на Кейт Баттлдаун!

   - Я вас прекрасно слышу, Малмезон, и на вашем месте не стал бы так напрягаться - вам же известно, что сказал доктор. Что же касается мисс Баттлдаун, то она, конечно же, имеет право выйти замуж за кого пожелает, не так ли?

   - Нет, не так! - возразил баронет, еще сильнее разозлившись. - Она принадлежит моему Арчибальду, и если какой-нибудь негодяй...

   - Вы невыносимы, сэр Кларенс, - перебил его Пеннроял, все еще улыбаясь, но уже не такой приятной улыбкой. - Человек, который и в лучшие времена вел себя не очень сдержанно, должен быть более осторожен, чтобы избегать того, что может ухудшить его состояние, - и он многозначительно взглянул в сторону графина.

   - Пеннроял! - с достоинством произнес старый баронет. - Мы с вашим отцом были друзьями еще до вашего рождения, вы мой шурин; но если бы вы не сидели за моим столом, я научил бы вас лучшим манерам, чем манере учить старших. Я сказал, что хотел бы взглянуть на того негодяя, который осмелился бы жениться на Кейт Баттлдаун и... и... какое вам до этого дело?

   - Такое, - спокойно ответил Пеннроял, - что я сам женюсь на ней!

   Сэр Кларенс с громким проклятием вскочил с кресла и снова сел. Он взял себе за правило: ни за что на свете не оскорблять гостя, находящегося под его крышей. Его лицо побагровело, вены на лбу и шее заметно вздулись и запульсировали. Взгляд его был устремлен на непроницаемое лицо достопочтенного Ричарда, он с трудом переводил дыхание. Последовала довольно продолжительная пауза, прерываемая только этим неровным дыханием. Наконец, проявляя вежливость, что выглядело почти гротескным, бедный джентльмен подтолкнул графин к своему шурину и смертельному врагу, сопровождая это движение хриплым звуком, вероятно, в попытке помочь самому себе продышаться. Но это усилие оказалось чрезмерным. В следующее мгновение глаза баронета закатились, он судорожно всхлипнул и упал лицом на стол.

   Мистер Пеннроял быстро поднялся и позвонил в колокольчик.

   - Немедленно пошлите за доктором, - сказал он появившемуся слуге. - Сэр Кларенс слишком много выпил или переел, как мне кажется. И помогите мне уложить его на диван и ослабить шейный платок. Примените обычные средства, а я поднимусь наверх и поговорю с леди Малмезон.

   Обычные средства не помогли, и когда доктор Роллинсон прибыл через четыре часа, было уже очевидно, что он ничем не может быть полезен. Сэр Кларенс так и не пришел в себя полностью, а через пару дней перестал дышать. Было проведено дознание, в результате которого вынесен вердикт о смерти в результате апоплексического удара, после чего последовали пышные похороны. Вдова, дама с ограниченным интеллектом, зато весьма чувствительная, несколько недель постоянно плакала и уверяла достопочтенного Ричарда, что ей больше не на кого положиться, кроме как на него. Арчибальд, бродивший во время траура по дому с ничего не выражающим лицом, без определенной цели, почти не выказывал скорби по поводу утраты или хотя бы того, что понял случившееся; но всякий раз, когда встречал Пеннрояла, следовал за ним с собачьей нежностью, странно контрастировавшей с той антипатией, которую проявлял к нему во время предыдущей стадии своего существования. Что касается брата Арчибальда, бледного и худого, но исполненного достоинства девятнадцатилетнего юноши, то он принял титул сэра Эдварда и стал главой дома с серьезностью, удивлявшей тех, кто видел в нем только погруженного в хандру ученого. Спокойно, но уверенно, он дал понять, что сознает всю ответственность своего положения и знает, как добиться к себе уважения. Он не поощрял мать в ее стремлении к безграничной зависимости от Пеннрояла; между ним и последним, по-видимому, возникло более или менее заметное охлаждение. Конечно, Пеннроял был далек от того, чтобы любить церемонного и пунктуального молодого баронета, не употреблявшего спиртного и не игравшего в карты.

   С другой стороны, по отношению к Арчибальду он проявлял циничное и презрительное добродушие, часто забавляясь тем, что задавал бедному туповатому юноше всевозможные вопросы о событиях, происшедших в тот период, когда он был "развит не по годам", и о которых Арчибальд, разумеется, ничего не помнил. Достопочтенный Ричард Пеннроял был не первым человеком, не сумевшим понять, откуда исходит самая большая опасность.

VII

   Новость, которой мистер Пеннроял убил сэра Кларенса, была правдой. Он был помолвлен с прекрасной наследницей, мисс Баттлдаун, и все три графства одобряли этот брак. Он объединял два больших смежных поместья и два значительных состояния. Между ними была довольно значительная разница в возрасте: Пеннроялу было около сорока, а мисс Баттлдаун - только девятнадцать; но это мало что значило, поскольку во всем остальном они были ровня. Считалось, что мисс Баттлдаун имеет правильные представления о своих обязанностях, в том числе, обязанностях наследницы. С того времени как бедный Арчибальд Малмезон лишился рассудка, она получила не одно предложение, которое могла бы принять молодая леди, достаточно слабая духом, чтобы считаться исключительно с личными интересами; но ей не требовался кто-то старше ее, чтобы посоветовать не принимать их. В самом деле, когда-то она позволила себе сделать вывод, что отвергает самую мысль о замужестве с кем бы то ни было, и это была демонстрация похвальной девичьей сдержанности; но нельзя было ни ожидать, ни желать, чтобы она придерживалась этого решения, поскольку имелись серьезные причины для его изменения. Такой прекрасной причиной был мистер Пеннроял. Он миновал критический период своей жизни; он пережил дискредитирующие слухи, распространявшиеся по его поводу; он выказал себя рачительным землевладельцем; и сам факт того, что он вдовец, придавал ему некоторую респектабельность, не всегда присущую неженатым джентльменам его возраста. Наконец, он принадлежал к известному знатному роду, и хотя для него не существовало вероятности унаследовать титул, кто лучше него мог бы проиллюстрировать существенные добродетели, присущие английскому сельскому джентльмену?

   Мы ничего не знаем о ранней стадии развития этого очаровательного любовного романа. Но можно сделать вывод о том, что он развивался традиционными путями. Мистер Пеннроял сообщил вдове покойного полковника о своих сердечных устремлениях и получил от нее разрешение обратиться к избранной им даме. По прошествии нескольких недель или месяцев (в зависимости от обстоятельств) взаимно дополняющих одно другое бесед и переписки, он попросил девушку назначить день, который должен был сделать его счастливейшим из людей. Она какое-то время колебалась, медлила, но, в конце концов, с подобающим румянцем назначила дату, слишком отдаленную для нетерпеливого влюбленного, но при этом настолько близкую, насколько позволяли условности. Вскоре, когда все предварительно было улажено, подготовка к торжественному событию пошла значительно быстрее.