Поверишь в любовь? (СИ) - Романова Наталия. Страница 39

— Нет, — Настя удивилась вопросу. У неё были критические дни, прошло не так много времени с последней менструации.

— Это точно? Сто процентов?

— Двести, — кивнула Настя. — Только я алкоголь всё равно не хочу, — она пожала плечами. — Буду апельсиновый сок и мохито безалкогольный.

— Как скажешь.

Они общались почти так же, как на Алтае, несмотря на стену, которая будто выросла между ними. Не глухая, но настолько огромная, что Настя не видела конца и края ей. Ник, Дим, Никодим, Никодим Игнатьевич — становились с каждым словом всё дальше и дальше от Насти.

Она не понимала, что происходит, смотрела на красивого человека рядом с собой и никак не могла поверить себе, что любит его, хотя сердце упорно доказывало обратное. Тем более не могла поверить в любовь Ника. Была ли тому виной разница в возрасте или в положении, Настя не знала. С каждой минутой ей становилось всё более неловко, она прятала руки, взгляд, краснела под заинтересованными взглядами женщин и усмехающимися — мужчин.

Одно становилось понятно — Кононов Ник, тридцатидвухлетний состоявшийся специалист, сын самого Игнатия Степановича Кононова, не для Стаси Веселовой. Не по Сеньке шапка — так говорят. Мысли Насти подтвердил Ник, когда подвёл к машине, усадил на правое сиденье и двинулся в сторону дома, ничем не объясняя своё решение.

— Стася, — наконец произнёс мужчина, остановившись у подъезда. — С завтрашнего дня у меня работа, сразу сутки через сутки, на длинных выходных я приеду, примерно через неделю. За это время полученная информация уложится в твоей голове, что-нибудь решится со Степаном, тебя перестанут посещать дурацкие мысли, и, я надеюсь, ты просто поверишь в любовь. Мою и твою. Я сделаю тебе предложение к концу лета, чтобы ты не слишком паниковала, а к сентябрю ты переедешь ко мне. Мы сыграем свадьбу, какую тебе захочется, и будем жить долго и счастливо.

— Бредово звучит… — Настя откинулась на сиденье.

— Не бредовее фантазий об отработке милости, — Ник сморщился и открыл дверь Насте, выпуская её наружу.

Тёплый воздух позднего вечера ударил девушке в лицо, она прикусила губу, сдерживая слёзы, и рванула домой. Ник её не догонял.

— Что-то ты рано, — пробурчал недовольно отец, заходя на кухню. — Поговорила с Димом?

— Я ему отсосала, — прошипела Настя.

— Не смей так со мной разговаривать! — взъерошился отец.

— Иначе, что? Из дома выгонишь? Не боишься, что Диму это не понравится и он отыграется на драгоценном Стёпочке? И, кстати, где мой айфон?

— В кого ты такая дрянь выросла, Стася?

— Учусь у лучших, — Настя не стала хлопать дверью, пожалела Вилену. Хотя… Чего её жалеть? Если бы не она, не было бы в жизни Насти дражайшего Стёпочки.

Через полчаса раздался звонок в дверь, разбитая и несчастная Настя посмотрела в глазок. На лестничной клетке стоял курьер в форменной жилетке и держал в руках невообразимо большой букет голубых гортензий, с перевязанными лиловой лентой стеблями. «Поверишь в любовь» — гласила небольшая надпись на открытке с изображением медведя, похожего на Кузьму.

Глава 25

Целый день Настя ходила вокруг букета гортензий, как привязанная, перечитывала открытку с медведем, вздыхала, заворачивалась в одеяло с головой, снова вставала и ходила по комнате, наматывая метры.

«Поверишь в любовь». Взять и поверить? Настя верила в любовь, ей было девятнадцать лет, сложно в этом возрасте не верить в чувство, воспетое поэтами, прозаиками, музыкантами, художниками. Чувство, толкающее на безумства, подвиги и подлость. Чувство, способное возвысить и растоптать.

Анастасия Веселова верила в любовь. Но верила она и в то, что любая, даже самая сильная любовь — быстротечна. Фредерик Бегбедер написал «Любовь живёт три года», Настя считала эти слова глупостью. Любовь живёт несколько месяцев, на её место приходит всё, что угодно: привычка, страх перемен, удобство, а то и ложь, предательство, измены… а любви не остаётся. Она не могла представить, как любовь сочетается с изменами, враньём, внебрачными детьми, предательством, со всем, что приходит после пылких признаний, объяснений и красивых жестов, таких, как огромный букет гортензий.

Если бы Ник приезжал время от времени, снимал гостиницу на ночь — они бы ездили на выходные в Москву или Владимир, купались в местном озере, — а не говорил про любовь и замужество, Насте было бы проще. Сейчас же она ждала подвоха. Любого. Незаконнорожденного сына, связи с замужней медсестрой или женой отца — Аллочкой. Никогда за всю свою девятнадцатилетнюю жизнь Анастасия Веселова не чувствовала себя настолько растерянной и потерянной одновременно.

Словами Ника всё звучало просто, как дважды два. Встретились. Полюбили. Расписались. В воображении Насти бродили любые, самые неприятные сценарии дальнейшего развития событий.

К вечеру, устав от собственных фантазий и снедающих сомнений, в который раз запутавшись, мысленно отругав себя, следом Ника, а потом снова себя, она вышла на улицу. Вилена пропадала на работе, несмотря на выходной день и тёплую погоду. Где был отец, Настя не знала, но догадаться было несложно.

Взгляд упал на панорамные окна новой аптеки на первом этаже дома. Сверкающая холодным светом белоснежная витрина с бегущей строкой и яркой рекламой обещала низкие цены, качественные товары и скидки в честь открытия. Настя замерла, заметив знакомую упаковку, нервно облизнула губы. Всё верно… Она не могла обсчитаться.

Настя купила тест на беременность, дошла до дверей аптеки, вернулась и приобрела ещё два, других производителей. Задержка была всего на неделю, с той поры в доме на берегу Телецкого озера прошло каких-то две с лишним недели, тест может ничего не показать…

На негнущихся ногах она поднялась в пустую квартиру, зашла в уборную, на ходу раскрывая не желающую поддаваться упаковку. Руки тряслись, в глазах мелькали тёмные мушки, во рту пересохло, а малюсенький прозрачный хвостик никак не получалось поддеть. Настя дёрнула зубами за угол коробочки, справилась с шелестящей плёнкой, кое-как вытащила бумажную полоску, краем сознания отмечая, насколько она маленькая, какая-то ненадёжная на вид. Девушка думала, тест будет выглядеть солидней, а эта несложная конструкция не вызывала доверия. Однако через незначительное время всё начало происходить, как написано в инструкции. Полоска розовела, а потом показались две параллельные линии. Насте не нужно было смотреть в инструкцию, чтобы понять — она беременна.

Хотелось визжать на весь мир, топать в неверии ногами, упасть на спину и колотить в отчаянии руками по полу, как капризному ребёнку, получившему вместо ожидаемого подарка кусок угля. Крепко зажмурить глаза, потом открыть и увидеть одну полоску на тесте. Одну, а не две!

Как? Почему? Ник всегда пользовался презервативами. Всегда! Настя настаивала на контрацепции, Ник ни разу не порывался проигнорировать резинку. Она твёрдо знала, презервативы — лучший способ защиты с непостоянным партнёром. Ник и был тем самым случайным, почти нечаянным мужчиной.

Выкинув упаковку, Настя вернулась в комнату, уставилась на гортензии, борясь со слезами. Две полоски. Две! Что теперь делать? Как поступить? Она не готова становиться матерью, а матерью-одиночкой тем более. Неделя секса — и навсегда испорченная жизнь. Жизнь не только её, но и ребёнка. Что может ждать малыша горе-мамаши без образования, профессии, ремесла, без собственного жилья, работы, денег…

Настя совсем недавно закончила школу, она ещё отлично помнила, что значит для ребёнка расти в неполной семье. У Насти не было мамы, она отлично помнила жалостливые взгляды родителей одноклассников и учителей. На ребят без отцов смотрели так же — безотцовщина.

Девушка замерла на мгновение, руки сами потянулись к телефону. Быстро набрала запрос в поисковике, выписала несколько адресов и телефонов, удостоверилась, что у неё есть необходимая сумма денег и попыталась отвлечься на чтение, а потом на новый сезон сериала.