Миттельшпиль (СИ) - Логинов Анатолий Анатольевич. Страница 59
— Да, материалы, потребные для войны…, — печально произнес Николай. — Да и людей много и людей одновременно нет. Готовились, готовились и все равно всего не хватает. Читал последнюю записку Забудского? Оказывается, столь необходимую нам для порохов азотную кислоту из отходов угольного производства производить можно. Только у нас, при всем богатстве таковым углем, предпочитают кокс покупать в Германии. Своего же производства почитай и нет. Сидим на богатствах и покупаем заграничное. И жалуемся на нехватку всего. Парадокс…
— По всей Европе гаснут огни, — смотря в окно, в котором отражался закат, грустным тоном произнес Александр Михайлович, внезапно сменив тему разговора. — Увидим ли мы, когда они загорятся снова?
— Что-то ты неожиданно записался в философы, мой дорогой Сандро, — сделал удивленное лицо Николай. — С чего это вдруг?
— Мне кажется, что есть что-то неправильное во всем происходящем. И больше всего меня тревожит вступление в войну англичан, — ответил, повернувшись к императору, Александр. — Упорный народ, они будут воевать до последнего.
— Что с тобой, Сандро? — теперь Николай действительно удивился. — Какая муха тебя укусила? Мы вместе готовились ко всему этому и ожидали от островитян точно таких действий. Напомню, что именно ты и предложил считать, что война при таком раскладе продлиться не менее трех лет. Только, честно сказать, я все же удивлен, что англичане не выдержали и объявили войну первыми.
— Если верить донесениям моей разведки, — отвлекся от своих мыслей Александр Михайлович, — а не верить им я не вижу никаких оснований, англичане признавали последнее время, что в перспективе не могут удержать двухдержавный стандарт флота. Тем более, что американцы также строят линкоры, кои англичанам приходится учитывать в своих планах. Сие, я думаю, и есть основная причина сложившихся обстоятельств, — он внимательно всмотрелся в лицо сидящего напротив императора. — Ники, а ты не опасаешься?
— Англичан? Австрийцев или японцев? — ответил вопросом на вопрос император.
— Германцев, Ники, германцев, — укоризненно покачал головой генерал-адмирал. — Их тщеславие после тысяча восемьсот семидесятого резко возросло. Помнишь, что заявил их канцлер в рейхстаге: ««Времена, когда немец уступал одному соседу сушу, другому — море, оставляя себе одно лишь небо миновали… мы требуем и для себя места под солнцем»[4]. Ежели же они при нашей помощи разобьют Францию и Британию…
— То пусть захватят все то, на что они претендуют, — усмехнулся Николай. — Аппетиты же у них такие, что на переваривание всего этого добра уйдет как минимум треть века, ежели не половина. И все это время им придется дружить с нами, ибо внутренние вопросы и трудности свяжут им руки.
— Ты уверен, Ники? — недоверчиво спросил великий князь.
— А ты потом почитай письмо, кое мне Вильгельм прислал вместе с меморандумом, — усмехнулся царь — Оно лично для моих глаз писано, но все равно с министрами обсуждать надо будет, а посему и тебе прочитать можно. Я велел секретарю выписки сделать, возьмешь у него и проштудируешь.
— Хорошо, Ники, — согласился генерал-адмирал. И продолжил все тем же грустным тоном. — Все же есть у меня нехорошие предчувствия. Война насколько непредсказуемая вещь, что может случится всякое.
— Ты просто устал, Сандро. Завтра отдохни, поспи подольше, все новости подождут, а с текущими делами и сами адмиралы управятся. А война… Наш предок Петр воевал со шведами двадцать один год. И не сдавался, даже когда поражения шли одно за другим. Мы — русские, Сандро. А русские — не сдаются.
Из газет:
«Из Константинополя сообщают, что союзная эскадра в составе 40 английских, французских и австрийских судов крейсирует у входа в Дарданеллы. По слухам, эскадра эта получила приказ форсировать пролив…»
«Frankfurter Zeitung» 28.09.1909 г.
Из книг:
«Политики и дипломаты (чьи помыслы, вне всяких сомнений, были чисты, как контрастирующая с их элегантными чёрными фраками белизна крахмальных манжет) с отрепетированными улыбками на холёных лицах плели никчёмную вязь невесомых слов, используемых только лишь для сокрытия истинных мыслей, громогласно убеждая народы в том, что с кошмарами войн покончено на веки вечные.
Нарыв рос, пульсировал злой тянущей болью, готовясь лопнуть и затопить всё вокруг кровью и гноем, огнём и чёрным дымом, криками и муками.
Войны никто не хотел и потому война была неизбежна»
Владимир Контровский «Поле битвы — Атлантика». 1944 г.
Ватутинки — Москва, 2019–2020 г.г.
[1] Великий князь Петр Николаевич, генеральный инспектор инженерных войск. В нашей реальности позднее интересовался авиацией, исследовал формы винтов для самолетов.
[2] В то время воздушные флоты только начали развиваться. Так по данным Рохмистрова, реально в России было 3 дирижабля и 3 самолета, в Германии — 9 и 5 самолетов, во Франции — 3 и 36, а в Англии 2 дирижабля и 4 самолета
[3] Великий князь Сергей Михайлович, генеральный инспектор артиллерии. Русская артиллерия к Первой мировой при всех недостатках в оснащении материальной частью, была лучшей в Европе по тактической и огневой подготовке благодаря именно генерал-инспектору. Но при этом Сергей Михайлович был замешан в коррупционных делах с французскими деловыми кругами.
[4] Немного измененные (князь цитирует по памяти) слова канцлера (в нашей реальности — Бюлова), действительно произнесенные в рейхстаге.