Нежный призрак и другие истории (ЛП) - Уилкинс-Фримен Мэри Э.. Страница 42
- Твое второе имя? Почему ты не отвечаешь?
Девушка неожиданно встала.
- Что ты собираешься делать?
- Я... я лучше уйду.
- Почему? Ты ведь еще не поужинала.
- Я... не могу сказать.
- Не можешь назвать свое второе имя?
Она покачала головой.
- Садись и ешь свой ужин, - сказала Мария.
Собравшиеся испытывали сильнейшее недовольство. Но когда перед Кристиной поставили еду, и она, казалось, успокоилась, все взглянули на нее с большей терпимостью. Она, видимо, была очень голодна. И открытие этого факта вызвало у них снисходительность по отношению к ней в этот праздничный день, а также благодушное чувство собственной доброжелательности.
Ужин ободрил сидевших за столом, к ним вернулось прежнее расположение духа, они, казалось, даже повеселели. На странную гостью не обращали внимания, разве что следили, чтобы тарелка ее не пустовала. Тем не менее, это игнорирование было напускным. Каждый всплеск веселья был точно тщательно продуманным, словно бы двенадцатый гость был иностранным шпионом, явившимся, чтобы наблюдать за степенными и благопристойными людьми. Впрочем, следовало признать, этот привкус необычности и таинственности происходившего был подобен бокалу доброго вина, поданного к рождественскому ужину.
Они поднялись из-за стола поздно вечером. Кристина снова надела пальто и платок. Остальные, переговариваясь между собой, украдкой наблюдали за ней. Девочка направилась к двери.
- Ты идешь домой? - спросила миссис Чайлдс.
- Нет, мэм.
- Почему?
- У меня его нет.
- Откуда же ты пришла?
Девочка взглянула на нее. Затем отперла дверь.
- Стой! - резко окликнула ее миссис Чайлдс. - Что ты собираешься делать? Почему ты не отвечаешь?
Девочка замерла, но не произнесла ни слова.
- Закрой дверь и немного подожди, - сказала миссис Чайлдс.
Она стояла у окна и смотрела сквозь него. В поле зрения не находилось ни одного дома. Она видела большой двор, за которым тянулись широкие поля; слева их огибала пустынная серая дорога. Небо было скрыто низкими облаками; в тот день солнце не появлялось. Земля была голой и промерзшей. Во дворе серые куры сбились в две небольшие группки, что согреться; она видела их красные гребешки. Две вороны, хлопая крыльями, подались на край поля.
- Скоро пойдет снег, - сказала миссис Чайлдс.
- Боюсь, что так, - поддержал ее Калеб, глядя на девушку.
Он словно бы всхлипнул и смахнул слезы с глаз тыльной стороной ладони.
- Одну минуту, Мария, - сказала миссис Чайлдс.
Женщины о чем-то пошептались; затем Мария подошла к девушке и встала напротив нее, высокая, внушительная, непреклонная.
- Мы хотим, - сказала она, - чтобы ты назвала нам свое второе имя, откуда ты пришла, и не заставляла нас больше ждать.
- Я... не могу.
Они скорее догадались, чем услышали, что она произнесла. Затем девушка открыла дверь и вышла.
Внезапно Мария шагнула вперед и схватила ее за плечи, похожие под тонкой одеждой на лезвия ножей.
- Ну что же, - сказала она, - мы и так потеряли много времени, а нам еще нужно убрать со стола. Сейчас очень холодно, скоро пойдет снег, и ты не ступишь из этого дома ни шагу этой ночью, вне зависимости от того, кто ты. Тебе не следовало бы скрывать от нас этого, и не многие люди оставили бы тебя, если ты этого не делаешь; но мы не хотим, чтобы тебя нашли на дороге, замерзшей до смерти, это бросит на нашу семью тень. Так что мы поступаем так не из-за тебя. А теперь ты снова разденешься, пойдешь и сядешь в кресло у камина.
Кристина села в кресло. Она опустила заостренный подбородок на грудь, платье чуть оттопырилось, показывая худенькую шею. Она сидела, не поднимая глаз. Женщины убирали со стола и бросали в ее сторону любопытствующие взгляды.
После того, как посуда была вымыта и убрана, все собрались в гостиной, посидеть часок-другой, после чего разошлись по домам. Кузина, проходя через кухню, чтобы присоединиться к мужу, ожидавшему ее у двери, поспешно подбежала к Кристине.
- Приходи ко мне завтра утром, - сказала она. - Миссис Чайлдс покажет тебе дорогу, мой дом не далее чем в полумиле отсюда.
Когда все разошлись, миссис Чайлдс позвала в гостиную Кристину.
- Тебе лучше сесть здесь, - сказала она. - Я собираюсь погасить огонь на кухне; я больше не собираюсь готовить, а для чая хватит камина в гостиной.
Гостиная была теплой и уютной, обставленной в обычном деревенском стиле - с ковром на полу, небольшими часами с башенками на углу высокой черной полки, красным карточным столиком, простоявшим в одном и том же месте сорок лет. Имелась также маленькая, накрытая бумагой, стойка, а на ней - растения в горшках. Цвела только красная герань.
В тот вечер Паулина собиралась выехать. Вскоре после того, как гости разошлись, она начала собираться; ее мать и тетя ей помогали. Большую часть времени Кристина сидела в гостиной одна.
Наконец, три женщины вернулись в гостиную; Паулина расположилась перед зеркалом, чтобы в последний раз проверить, все ли в порядке. На ней было лучшее платье из красного кашемира, с белым кружевным воротничком. В волосы она воткнула цветок красной герани с листьями. Каштановые волосы Паулины казались тонкими и шелковистыми; они ниспадали на лоб маленькими прядями. Мать не позволила бы, чтобы они вились локонами, и она носила их зачесанными назад.