Диахар (СИ) - Телицына Евгения. Страница 12

— Как ангелы общаются с душами? — Судя по живому интересу в синих глазах, весь разговор затевался ради этого вопроса.

— Они держат дистанцию. Всегда помогут, поговорят, но подчеркнутая вежливость бесит до скрежета зубами.

— Мы с душами не общаемся вообще, — невпопад ответил Иер.

— У вас свои заморочки, — я вяло улыбнулась.

— Ты выглядишь усталой. Давай-ка собираться домой, — он встал и подал мне руку.

Сегодня. Снова день 5. Ева.

Вернулись мы в тоже место, откуда исчезли. Странно, Иер, помнится, входил через ворота.

— Это была всего лишь проверка. Она была смоделирована, не бери в голову — долго все это объяснять, — опередил искуситель все мои вопросы.

— Если не хочешь ничего мне объяснять, тогда будь добр — накорми меня, а я пока переоденусь.

После обеда Иер заявил, что идет к родственникам и, что мне с ним нельзя. Я, естественно, праведно возмутилась. Не помогло. Потом я надавила на жадность: платье-то куплено. Потом честно предупредила, что если меня оставить одну, я начну скучать и разнесу полдома. Но на все мои аргументы, я получила простой лаконичный ответ: «начальство велело оставить тебя дома».

Сей факт поставил меня в тупик.

— Твое начальство получило страшного врага в моем лице! Мою свободу нельзя ограничивать, — единственно, что я нашлась возразить.

Впрочем, и на это у Иера был ответ.

— Киска, это и твое начальство тоже.

— Я тебе не киска, а они — точно психи, — резюмировала я.

— Может ты и права, — хмыкнул он. — Все я ушел! — И не дав мне и рта раскрыть, он быстренько ретировался.

Я, как маленький ребенок в старом американском фильме, пошла пакостить.

Поднявшись в комнату Иера, я призадумалась. Двери тут две, соответственно и «сюрприза» можно сделать два. Только вот дверь ванной комнаты открывается так, что все будет видно. А впрочем… Есть идея!

Когда я была маленькой, любимой игрой нашего двора были шпионские воины с ловушками. Мы вешали какой-либо предмет высоко на дерево и ставили растяжку. Делали вылетающие предметы, при открывании калиток в парке. Иногда в ход шли ведра с водой, поставленные на двери. И, конечно, были ямы с окрашенной H2O. Этот опыт мне и пригодился.

С дверью в ванную я разобралась быстро. Теперь, открывая ее, любой получал тапкой по лбу (хорошо, что в доме искусителя есть и веревки, и крючки, и куча разного хлама). Где-то на задворках сознания крутилась мысль, что я занимаюсь ерундой, но даже после смерти я осталась большим ребенком.

На входе в спальню вас стопроцентно обольет водой из милого пластмассового ведра ярко-красного цвета. Собственно, так лукавому и надо! Не надо оставлять меня дома одну.

Я только-только все закончила, как в дверь постучали. Интересно, кто мог прийти к моему личному черту? Друг? Девушка? Сам он стучать не будет, как и его родня.

Примерно такие рассуждения кружились в моей голове, пока я спускалась к двери.

Я открыла. На пороге стоял мужчина моей мечты.

Признаюсь, в своих желаниях я банальна: парень был высокий, со спортивным подтянутым телом, угадывающимся даже под свободной черной рубашкой (одет он, кстати, по моде моего времени). Загорелый, судя по открытым рукам. Короткие волосы иссиня-черного цвета от челки до затылка поставлены веселыми топорщащимися колючками, виски выбриты, но не под ноль.

Лицо простое, слегка полноватое, я бы даже сказала — отчасти круглое, но грамотно украшенное узкой линией щетины. Глаза слегка узковатые, кажется такие же черные, как и волосы, губы не тонкие, но и не пухлые. Никаких акцентов: лицо симпатичное в своей простоте.

Вернемся к одежде. Все строго: рубашка с загнутыми рукавами и черные широкие джинсы с кучей карманов, ремешков и застежек. Не обошлось без легких кроссов и наруча на левом предплечье.

Парень усмехнулся, и я вышла из ступора.

— Кто вы и с чем пожаловали? — Раздраженно спросила я.

Мне действительно безумно нравился такой тип парней, но в данном случае что-то явно было не так. Осталось понять что.

— Мое имя — Асмодей, можно просто — Ас, — обворожительно улыбнулся один из Верховной Семерки.

— Демон, ответственный за распутство… — Протянула я, уже иначе рассматривая его. — Интересно. И чего же тебе надобно, старче?

— Я не демон, а черт, красавица. И чего может хотеть искуситель? — Подмигнул он.

— Искусать? — Я кисло улыбнулась. — Свободен.

И начала закрывать дверь.

— Ладно, девочка, остынь. Я пошутил.

— И?

— Я пришел поговорить с тобой.

— Ну, леший с тобой, проходи, — великодушно разрешила я, и, не оборачиваясь, пошла на кухню. Не думаю, что Асмодей заблудится в четырех стенах.

Первый искуситель Ада, молча, прошел за мной и уселся за стол. Я тоже не стала утруждать себя словоблудием. Так что чай и варенье перекочевали на стол в абсолютной тишине.

— Спасибо, солнышко, — вторая попытка диалога.

— Не за что, зайчик, — я ехидно улыбнулась. Попотеть придется, дорогой!

— На тебя совсем не действуют мои чары, — то ли спросил, то ли посетовал Верховный.

— Уж извини, что не оправдала ожидания. Зачем ты пришел?

— Поговорить о твоем первом путешествии в компании Иера, — Ас пригубил чай.

— О вашей проверке? Ты же понимаешь, что в ней не было ни логики, ни смысла? — Мой тон остался неизменным, но я здорово напряглась. Откуда мне знать, что можно ожидать от самых страшных демонов Ада.

— В чем-то ты права, конечно, но Семерку интересует, как ты поняла, что тебя проверяют, — Асмодей внимательно наблюдал за мной из-под слегка опущенных ресниц, делая вид, что его крайне занимает содержимое чашки, а не глупая душонка.

— Тебе правду сказать или соврать? — По-моему тут любая бы поняла, что ее проверяют, ну или скорее издеваются. А я, после того, как увидела отца, пребывала в такой прострации, что говорила с Иером, не думая вообще. Кто ж знал, что попаду пальцем в нужную тучу на небе?

— Правду! — Верховный удивленно на меня посмотрел. В Аду, похоже, не в ходу поговорки моей эпохи.

Правду, так правду. Я честно рассказала Асу, что понятия не имела ни о какой проверке. И изначально упомянула о ней на бум. Право слово — не тест, а глупость, но куда мне до гения Верховной Семерки. Кто же знал, что я окажусь права? А дальше стало понятно, что мы и должны все провалить, ведь формально я сейчас жива.