Навь (СИ) - Юллем Евгений. Страница 3

Сначала я подозревал, что буду мучиться писать и читать по-старорежимному, со всеми этими ятями, фитами и прочими ижицами, но нет, слава богу, орфографическая реформа прошла и здесь. Хотя, если мне память не изменяет, ее собирались принять еще задолго до революции, вот и здесь все было то же самое. Я открыл файл и углубился в чтение.

Для начала, в этом мире, куда я попал и который мне теперь должен был стать родным, Российская Империя была крупнейшим и самым могущественным государством на Земле, этаким гегемоном — ну просто мечта имперодрочеров из моего мира. США, точнее, как здесь его называли, САСШ отдыхает. Причем, самое интересное — кроме известных границ РИ в моем мире, здесь Аляска и острова были русскими, аж до границы с Канадой и САСШ, включая и остров Ванкувер. В Европе границы были практически теми же самыми, а вот в Азии немножко в лучшую сторону — Босфор наш, кусок Турции тоже, а еще часть китайской территории, Маньчжурия. Но здесь Империя жгла в такую сторону, что я и предвидеть себе не мог — барабанная дробь, наша Новая Гвинея! Ай да молодцы, усмехнулся я, загнать папуасов под власть Белого Царя! Здорово, да и только.

Самые крупные города Империи — список выглядел довольно сюрреалистично. Ну Москва с ее восемнадцатью миллионами, Константинополь с тринадцатью, а вот это вот самое неожиданное — на третьем месте был Царицын, в котором я до-олго прожил, здесь в нем жило аж одиннадцать миллионов… В отличие от реальности, в одиннадцать-двенадцать раз больше. Да, Империя мне начинала нравиться. А вообще, нравилось еще и другое — в ней жило почти шестьсот миллионов человек, в четыре раза больше, чем в родном мире. Хотя, тут сказывалось то обстоятельство, что не было ни мировых войн, кроме быстро закончившейся первой, ни революций — да-да, как-то повезло местным. Чертовское просто везение.

Ну и соответственно развитие этого мира было более продвинутым. Технологии были совершеннее, чем в моем мире, я с изумлением читал про суборбитальные лайнеры, искусственный интеллект, наномедицину, водородные элементы, плазменные реакторы… Ну в общем-то это было и понятно — сожранный в нашем мире войной и потрясениями человеческий и экономический потенциал здесь реализовывался в виде науки, технологий и прогресса. Чего стоила хотя бы концепция «Путь развития империи», выдвинутая императором Михаилом в 1973 году, которая предполагала экспансию в космическое пространство. Ну-ка, что у них тут летает? Да много чего. Один орбитальный комплекс «Русь» чего стоит, целый поселок на орбите с населением в восемьдесят человек. База на Луне, орбитальная — над Марсом… В общем, все как у людей.

Я читал о новом совершенном мире взахлеб. Да, мне здесь явно понравится. Хотя мои знания ничего не стоят — так, уровень школьника. Закончу школу, потом вуз, хотя бы то же Императорское московское техническое училище, которое в моем мире стало «Бауманкой» или Императорский Санкт-Петербургский университет, специальность выберу ту же, что и там — информационные технологии, а потом… А что потом — и думать будем потом. Во всяком случае здесь господин инженер, «человек способный», ценится явно выше инженегра моего мира. Да, кстати, а что у нас с образованием?

О, вполне неплохо. Обязательное, бесплатное и поголовное среднее образование, с последующим добровольным поступлением в вуз, но только после окончания гимназии, отбор такой. Ого, сейчас в Империи шестьдесят миллионов школьников в аж ставосьмидесяти тысячах школ? Наконец-то за ум взялись. Впрочем, в современном мире государство, которое ставит своей целью процветание, и должно укреплять человеческий потенциал. А уж зашкаливающее число вузов и шесть миллионов студентов в них — это фантастическая цифра для моего времени. Надо у «папеньки» в школу будет попроситься, ну или там в кадетское училище, хотя нет, муштру и обязаловку я не люблю, сапоги не для меня. Армия — это одно, а спецслужбы — это другое, там строем в столовую не ходят.

И вот наконец наступил великий для меня день, когда наконец-то я выписался из госпиталя. Впереди шел Старший, а сзади — два телохранителя, готовые подхватить мое еще неокрепшее после долгого постельного режима тела. Ого, а поеду-то я с помпой! У ворот стоял черный, сверкающий лаком и хромом бронированный зверь на колесах, представительского класса, напоминающий и «Аурус» и «Роллс-Ройс» одновременно, а спереди и сзади машины трассового сопровождения с охраной, большие такие рубленой формы джипы. Что тут у нас? Ни фига себе! Вместо привычных марок дорогих машин я с изумлением прочитал на радиаторе хромированную вязь «Руссо-Балт», вот как… Ну да, Империя же не развалилась, почему бы и не быть таким машинам, как «Роллс-Ройсу», например, с его больше чем столетней историей.

— Ну что застыл? Полезай внутрь, — Старший открыл передо мной массивную дверь салона, такую толщину стекла и металла я видел лишь на бронированных мерсах.

Я нырнул в огромное чрево броневика в салон, обитый мягкой бежевой кожей. Неплохо тут оказывается живут высшие лица государства!

Старший с усилием закрыл дверь, и постучал в бронестеклянную перегородку между водителем и салоном. Водитель молча кивнул, и мы наконец выехали из ворот госпиталя.

Ах Питер, Питер! Любимый и увы, неродной город, родина предков, в котором я был всего несколько раз — по пальцам одной руки пересчитать. Сквозь бронированное стекло машины были видны обычные улицы европейского города с его неизменными вывесками на старинных фасадах, узорными оградами, воспетыми Пушкиным… Но еще сталью и металлом небоскребов, построенных так, чтобы не мешать историческому виду города. Так что я наслаждался видами исторических мест до тех пор, пока кортеж не свернул за город, и историческо-индустриальные пейзажи сменились псевдопасторальными.

— Нравится? — граф исподтишка наблюдал за моей реакцией.

— Да, — честно ответил я. — Всегда хотел здесь жить.

— А что же мешало? — удивленно спросил он.

— Обстоятельства бывают разные, — повел плечом я. — Не всегда и не всем удается желание совместить с возможностями.

— Ну теперь есть возможность.

— Надеюсь.

Я опять замолчал, роясь в своих мыслях. Ну а вот и «частный сектор», если его можно так назвать. По крайней мере, район особняков и богатых домов. Наш кортеж проехал по улице и остановился у большого трехэтажного особняка.

— Приехали, — сказал старший. — Да подожди, выходить из машины не нужно. Подъедем к крыльцу.

Решетчатые двери ограды распахнулись сервомоторами, и плавно и медленно сначала головная машина, а потом и мы, шурша гравием под шинами, подъехали к крыльцу.

— Ну что, — вздохнул граф, — пойдем?

— Пойдем, — согласился я.

— Да, кстати, мать Саши в курсе. Постарайся как-то деликатно, что ли…

— Понял. В обнимку не лезть, «мама» радостно не кричать…

— Ну в общем ты правильно понял. Дай ей время хотя бы привыкнуть к мысли, что…

— …что я только выгляжу, как ее сын. Не беспокойтесь, Ваше Сиятельство, я на другое и не претендую.

— Тогда вперед!

И я поплелся за ним в дом. Неловкая встреча вышла, как и ожидалось — уже немолодая, но все еще не потерявшая былой красоты женщина при моем виде сначала застыла столбом, потом глаза ее наполнились слезами, и она выбежала из гостиной, прижав батистовый платок к глазам.

— Пойдем, я покажу тебе комнату Са… Твою комнату.

Мы поднялись по лестнице на второй этаж и граф открыл тяжелую дубовую дверь.

Да, комната была здоровой, мягко сказать. Спортзал, блин, метров десять на десять. Сходство усиливал еще и велотренажер, стоящий у стены. А дальше — все, как и должно быть в нормальной комнате подростка, книжные и одежные шкафы, письменный стол, компьютерный стол, кровать… И много личных вещей. Прежнего Саши.

— Ваше Си…

— Называй меня папой, — попросил Старший.

— Хорошо, папа. А будет ли это уместно, пользоваться его комнатой? Ведь вы, да и госпожа графиня будут видеть меня не как своего сына. Вам всем может быть больно видеть, как я осваиваюсь в его жизни, пользуюсь его вещами, делаю его дела…