Анатомия Линды. Дилогия (СИ) - Лакина Ирина. Страница 40

— Попалась, птичка! — с улыбкой заявил он и вцепился зубами в край моей футболки, затем медленно потащил ткань наверх, пока она не оказалась у меня под подбородком.

Я извивалась на столе, как змея, не в силах сдерживать сжигающий меня огонь.

— Рэй, пожалуйста! — взмолилась я, — Быстрее!

Он рывком сорвал с меня шорты и трусики. Я услышала только треск рвущейся ткани. Я смотрела на то, как он медленно, с грацией стриптизера, стягивает с себя майку, затем аккуратно снимает джинсы и вешает их на спинку стула. Я смотрела и выла, требуя прекратить этот томительный шантаж. Рей спустил боксеры, раздвинул мои ноги, провел большим пальцем по клитору, затем засунул его во влагалище и несколько раз прокрутил им внутри, вынуждая меня кричать все сильнее.

— Ли, ты готова? — его лицо склонилось над моей грудью, в то время как большой палец его правой руки продолжал теребить мой клитор. Я выгнулась и застонала.

— Да, черт возьми!

Он резко притянул меня к себе и вошел в меня — рывком, стремительно и глубоко, вырвав из моей груди первобытный вопль боли и удовольствия. Его член двигался во мне с бешеным ритмом, мои бедра ныли от ударов о деревянную поверхность стола, а перетянутые ремнем запястья горели огнем. И все же я улетала в мир эйфории и экстаза, с каждым его толчком взлетая все выше и выше. Это был беспощадный, животный секс, приправленный щепоткой любви и сочным запахом моря сквозь распахнутые окна.

Я закатила глаза и отключилась от этого мира, наслаждаясь горячими и колкими толчками оргазма в клиторе. Рэй выгнулся и протяжно засипел. Мы кончили практически одновременно.

Он наклонился надо мной, тяжело дыша, освободил из тугого плена запястья и поцеловал в лоб.

— А теперь можно и поплавать! — со смехом заметила я, поправляя на себе одежду.

— Самое время! — подмигнув мне, ответил Рэй.

Лодка, которую арендовал мой муж, оказалась современной яхтой с огромной палубой, буфетом и каютой.

Мы отплыли из порта Афиниос в 11 часов утра по местному времени. Капитан судна, мужчина средних лет, уроженец соседнего острова Крит по имени Манолис, оказался молчаливым и улыбчивым моряком. Сразу после того, как мы вошли в открытое море, он закрылся в рубке, оставив нас наедине.

На верхней палубе был небольшой бассейн с джакузи, несколько лежаков, и столик, накрытый фруктами и вином.

Я стояла у защитного ограждения палубы и представляла себя Кейт Уинслет, в голове вертелась назойливая мелодия Селин Дион. Рэй расположился на лежаке и принимал солнечные ванны, отламывая от виноградной грозди по одной ягоде и отправляя их в рот.

Мы проплыли мимо красного и белого пляжа, мимо термальных источников, наблюдая белоснежную кальдеру теперь снизу. С корабля она казалась игрушечной, слепленной из пластилина. В мыслях не укладывалось, как можно строить дома на отвесных скалах. Мои волосы растрепал порывистый ветер, а лицо было покрыто солеными брызгами. На губах немного щипало от соли, но я все равно боялась пошевелиться, наслаждаясь близостью воды и скоростью яхты.

Неподалеку показались очертания острова с вулканом. Я обернулась, чтобы позвать Рэя, но его не было.

Я подошла к рубке и постучала в дверь. Манолис открыл, но внутрь меня не пригласил.

— Вы не видели моего мужа? — спросила я, стараясь четко выговаривать буквы и отделять каждое слово.

— Он спустился в каюту, — на ломаном английском ответил мне капитан.

— Еf̱charistíes[1], - ответила я на греческом.

Это было единственное слово, которое я выучила за время пребывания на острове.

Я спустилась вниз и толкнула дверь каюты. Рэй стоял ко мне спиной, склонившись над умывальником.

— Милый, мы подплываем к вулкану. Поднимешься посмотреть?

Он медленно повернул ко мне голову. Крик ужаса застрял в моем горле. В эту минуту я поняла — уже ничего не будет как прежде.

[1] Спасибо — греч.

Часть I. Глава 29

Глава 29.

Я никогда в жизни не нарушала правила дорожного движения. До этого проклятого дня. Я выжала в пол педаль газа и вытерла рукой слезинку, которая скатилась по щеке.

Перед глазами все еще стояла картина, которую я увидела в той каюте — лицо моего мужа в крови, его красные трясущиеся руки и полная раковина рвотных кровавых масс. Зрелище не для слабонервных.

Многоуважаемые множественные прогрессирующие аденомы! И снова, здравствуйте! Как давно мы с вами не виделись. Жаль, вас огорчать, но мы по вам совсем не скучали. Черт бы побрал эти аденомы!

Я надеялась, что дело в желудке или пищеводе. Об иных вариантах было страшно даже думать. С помощью Манолиса я уложила Рэя на заднее сиденье машины, взятой на прокат в порту, пристроив ему на живот импровизированную грелку со льдом, благо этого добра на борту яхты было предостаточно. Возвращаться домой за вещами и документами было некогда. Я позвонила Зое, — девушке, которая убирается на вилле два раза в неделю, — и попросила ее пригнать в аэропорт нашу Мазду вместе с багажом.

Слава Богу, рвота больше не повторялась, но медлить было нельзя. Я планировала доставить мужа самолетом в Афины, поскольку это был ближайший к нам крупный город с европейской медициной. Компетенция островных врачей вызывала во мне большие сомнения.

— Ли, куда ты меня везешь? — хриплым голосом спросил Рэй.

— В аэропорт, милый. Я созвонилась с пилотом нашего самолета — все готово к отлету в Афины. Там тебе помогут. Молчи, тебе нельзя говорить!

— Я буду лечиться только в Чикаго! — заявил Рэй, а я от удивления чуть не ударила по тормозам, вовремя вспомнив, что на серпантине это может закончиться печально.

— Что?! Ты в смертельной опасности!

— Я хочу умереть дома. Я не позволю тебе везти мое тело через Атлантику в цинковом ящике!

У меня пересохло в горле. Боже, о чем ты говоришь, Рэй? Мы только-только поженились, провели незабываемый медовый месяц, а ты собираешься оставить меня?!

— Как ты можешь так говорить! — со всхлипами сказала я.

— Ты заведующая кардиохирургическим отделением! Давай, скажи мне то, что ты сама так боишься услышать! Это новые опухоли, и они с нами не шутят!

— Молчи!

Я закричала. Закричала не столько на него, сколько пытаясь заглушить свой внутренний голос, который пищал мне на ухо, что Рэй прав. Я отказывалась в это верить, я не хотела это понимать и принимать. Господи, неужели ты счел меня чересчур счастливой? Неужели все те минуты счастья, которые мы пережили — это всего лишь аванс, и мне теперь предстоит за него расплачиваться?

Мысли путались, из глаз катились слезы. Я слышала тяжелое дыхание Рэя и визг тормозов на поворотах. Перед глазами стояла пелена.

Наконец, я подъехала к центральному входу в аэропорт. У дверей нас ждали двое мужчин в форме врачей с носилками. Мне удавалось сохранять выдержку и контролировать происходящее, хотя с каждой минутой паника одолевала меня все сильнее. Еще на яхте я попросила Манолиса позвонить на станцию скорой помощи и вызвать медицинское сопровождение до госпиталя. Благо финансовых вопросов не возникало. Кредитная карта Рэя открывала любые двери. Старик меня не подвел. На нижней полке носилок я увидела оборудование для искусственной вентиляции легких и немного успокоилась. Вполне возможно, нам удастся долететь до Штатов, как того хочет Рэй.

Погрузив его на носилки, мы быстро преодолели здание аэровокзала, и выехали на взлетно-посадочную полосу, где нас уже ждал самолет.

Оказавшись на борту, я спросила его в последний раз:

— Летим домой?

Он только кивнул.

Хорошо, милый. Мы летим домой.

Я попросила врачей сделать ему укол снотворного, а сама начала молиться. Это все, что мне оставалось. На высоте десять тысяч метров, без нужных инструментов и средств диагностики, без наркоза и других лекарств, я была бессильна, несмотря на все свои дипломы и звания. Это территория Бога.

Рэй спал, изредка постанывая и сдвигая брови. Я уставилась в иллюминатор и молилась. Я просила Создателя только об одном — успеть довезти, а там уже начиналась моя территория. Время остановилось, я не различала больше — день сейчас, или ночь. Я не хотела ни есть, ни пить, ни спать. Наверное, вид у меня был жалкий.