Мама, я демона люблю! (СИ) - Тараторина Даха. Страница 71

Бесконечные коридоры сливались в единую ленту. Аляповатые картины, гардины, ковры и сажа по углам. Из усталого беспамятства вырвал лишь портрет, изображающий кровожадного демона, крайне похожего на моего спутника, которому чья-то шаловливая рука добавила усы и неприличную надпись. Спутник, бросив на меня быстрый взгляд, метнулся избавиться от народного творчества. Я сделала вид, что не заметила.

— А это ещё кто? Время для посещений, — гнусаво начала старушка, величественно восседающая за столом, заваленным бумагами, но заметила, что я явилась не одна, и сразу исправилась: — Прощения просим, не признала, киро. У вас четыреста двадцать два прошения на подпись…

— Сжечь, — отмахнулся он, не отрываясь от картины.

— …которые я уже отправила в мусор, — ровно продолжила старушка. — Восемьдесят три докладных…

— Отблагодарить информаторов розгами.

— …за которые я уже распорядилась выдрать тех, кто занят бумажками, а не делом. И сорок два продлённых договора, — тёмный не ответил, поэтому секретарь кивнула и сделала в одной из бумаг пометку, — которые стоило бы заключить куда раньше. А ты у нас кто? — старая демоница снова обратила на меня взор. — По договору или вольнонаёмный сотрудник?

Я бочком подошла к старушке.

— Просто в гости, — пришлось запахнуть полы куртки, чтобы сымитировать хоть какую-то защиту под цепким взглядом над стёклами очков.

— Всё ясно, — сухо кивнула секретарь. — Заполнишь вот этот, этот и этот бланк. Подпись кровью на третьей, восьмой и шестнадцатой страницах. В приложении о соитии не забудь отметить нужные пункты. Запрос на истинную пару оформлять будем?

— На что, простите? — я машинально приняла целую кипу документов. Надпись на верхнем многозначительно сообщала, что я держу «Соглашение на развращение».

— Запрос на истинную пару! — раздельно и громко повторила зануда. Я замотала головой. — Истинную тройню? Истинную восьмёрню? — попыталась угадать старушка.

— Извините, — я аккуратно, стопочкой, положила бланки на край стола. — Я просто в гости. Без всяких… соитий и пар.

— Ну-ну, — скрипуче усмехнулась демоница. — Без соитий они, конечно. Сколько раз говорила: лучше сразу всё подписать, а то потом жалобы, алименты… Тьфу, молодёжь! Вот в моё время любовниц сразу на цепь сажали, а не экскурсии устраивали. Помнится, раньше Первый Тёмный…

— Пепита, — демон встал за моей спиной, и секретарь сразу замолчала, буквально подавившись собственным языком.

Мужчина подтолкнул меня в сторону охраняемой бдительной стражницей комнаты.

— Распорядись ужином, — бросил он.

— Документики прихватите, — прокашлявшись, в тон ему ответила секретарь. — На всякий случай.

Перед тем как зайти в кабинет, я ещё раз оглянулась. Картина, с которой демон так упорно стирал дополнения неизвестного художника, вновь была украшена усами и не одним, а сразу двумя неприличными словами. Секретарь сидела с невозмутимым видом, и только под столом мелькнуло нечто гибкое и чёрное, похожее на щупалец. Мелькнуло — и тут же исчезло, скрытое длинным, до пола, пледом. Старушка, не переставая строчить что-то, зыркнула на дополненную иллюстрацию и загадочно сверкнула стёклами очков.

— Киро!

Не сказать, что я жаждала остаться наедине с малознакомым мужчиной, но от общества этой конкретной демоницы всё же предпочла бы отказаться. Нас поджидала Сели. Она бросилась навстречу, упала на колени и принялась сладострастно лобызать ботинки тёмного, испачканные кладбищенской грязью.

Демон брезгливо отпихнул обнажённую женщину:

— Не знаю, как ты пробралась через Пепиту, но лучше исчезни тем же способом. Я занят, Сели, — скинул сюртук, оставшись в свободной белоснежной рубашке, расслабил воротник, уселся и закинул ноги на стол, появившийся именно в то мгновение, как мы переступили порог. Указал на пустующее сидение напротив и больше приказал, чем попросил: — Садись, сладкая. Ты должна мне ужин.

Повиновалась. Пришлось, куда деваться? Не возмущаться же, что страшное исчадье Подземья не считается с моими желаниями. Я ухватилась за какую-то невероятных размеров булку, но так и не надкусила.

— Киро! — Сели так и осталась на коленях и несколько метров униженно ползла, натирая обнажённой идеальной грудью пол. Подтянулась, перебирая руками по ножке кресла. — Киро, умоляю вас…

Демон размахнулся и влепил ей такую оплеуху, что женщина распласталась, едва не утащив за собой скатерть.

— Пошла прочь, падаль, — спокойно, без злобы, без доли ненависти. Как само собой разумеющееся. — Сладенькая, я велел тебе сидеть на месте.

Но я уже не слушала: помогала мотающей головой демонице сесть.

— Уйди, тварь! — рыкнула она, как только осознала, кто проявил к ней милосердие.

— Я пыталась помочь…

— Ты уже сделала всё, что могла, — прошипела она, снова цепляясь за сидение демона. Чтобы получить ещё один удар. — Прошу, киро!

Он упёрся на подлокотник и одарил пресмыкающуюся снисходительным хмыканьем:

— Не помню, чтобы ты смела мне перечить. Неужели ревность заставляет сходить с ума даже демонов?

Осчастливленная вниманием, Сели позволила себе схватиться за бедро господина:

— Простите мою наглость, киро! Я не имею права просить вас…

— Верно, не имеешь. Ты и говорить со мной без разрешения не имеешь права. Так что же заставило тебя рискнуть?

— Рок, — пролепетала она и тут же уперлась носом в пол, придавленная уверенной жёсткой дланью.

— Слишком многие просят за бесполезного слюнтяя в последнее время. Обрадуй меня, Сели. Ты ведь пришла извиниться за то, что задание провалил тот, кого учила ты?

На мгновение почудилось, что её губы искривились в гримасе сочувствия и обиды. Она учила Рока? Ну конечно, возраст демона определить не так просто. Сели могла быть его матерью или бабкой, учителем или дальним потомком. С чего бы ей беспокоиться за моего фамильяра, рассказывать об участи, что его ждёт, если я не спущусь в Подземье? Только если она пыталась защитить его. И пожертвовать ради его благополучия наивной ведьмой — мелочь.

— Прошу, киро. Он глуп и молод, он совсем недавно получил рога и не выдержал красок верхнего мира, дал слабину. Прошу, киро… Он не заслужил Завесы…

Мужчина ухватил её за загривок и легко, как котёнка, приподнял. Сели не сопротивлялась. Руки безвольно болтались по швам, рот открылся от напряжения.

— Так кто же тогда заслужил наказание, если не он? — кисть легла на спину Сели в том месте, которое украшал продолговатый бардовый шрам, погожий на след ладони. Кожа сразу покрылась пузырями ожогов, а демоница лишь кусала пухлые губки и не позволяла себе ни стона.

— Я заслужила, киро, — хрип разом выдал всю боль. — Это я плохо подготовила его, сочла, что Рок справится. Я ошиблась. Прошу вас, киро, если Завеса голодна… — по щеке скатилась единственная слеза. Демоница закончила едва слышно: — Отправьте меня вместо него.

Запахло палёным.

— Прекратите!

Демоны удивлённо повернулись, и только тогда стало ясно, что крик — мой. Пришлось перевести дух и требовательно повторить:

— Прекратите! Киро, вы пригласили меня на ужин. Не помню, чтобы в меню значились пытки.

Я и не заметила, как оказалась рядом. Как уперлась в раскалённые руки, пытаясь отнять их от обнажённого, беззащитного и покорного тела. Он и не думал отпускать. И тогда я сделала то, что точно не следовало делать благоразумной и дальновидной ведьме: вытащила из-за пояса её — скалку. Нет, не так. Её — Скалку! С большой буквы, как имя разящего клинка. Куда более умело, чем думала, размахнулась и… зарядила по самому темечку так, что рога зазвенели. Пока тёмный, откинувшись на спинку кресла, осознавал произошедшее, я кинулась приводить в чувство Сели.

— Не лезла бы, ведьмочка, — слабо отмахнулась она.

— Дельное замечание, — раздался щелчок — и скалка вспыхнула факелом по воле исчадья. — Ты сейчас очень сильно меня расстроила, сладенькая. А я этого не люблю.

Следом стало горячо уже мне. Он держал глупую ведьму, как на прицеле, и собирался спалить до тла. Назревающая на лбу шишка (и почему она так веселит и кажется третьим рогом?) подтверждала, что демон имеет для этого все основания. Но он передумал. Опустил руку и отпустил мою волю, позволив воспользоваться краткой передышкой и поддержать Сели.