Невеста для Бессмертного (СИ) - Телес Илия. Страница 40

Ярослав обернулся на Катю, увлеченно читающую информацию о цене магии и Жар-Птице, сделал глубокий вдох и постарался отвлечься. Возможно, он просто накручивал себя.

«Сейчас она рядом со мной, и пицца остывает», — подумал Ярослав, открывая двери.

Часть 45

Катя продолжила чтение, надеясь получить ответы на все свои вопросы, и упоминание родного имени, вызвало внутри нее тревожные ощущения.

«Варвара Никольская согласилась на сделку с Жар-Птицей: та сожгла сущность „невесты“, а Варвара подписала договор, в котором согласилась отдать все эмоции и чувства своего первенца. Ее ребенок никогда не познает счастья и будет неспособен ощутить хоть что-то кроме безразличия. Все эмоции уйдут на подпитку дерева с молодильными яблоками. „Невеста“ переродится во внучке Варвары. Чем закончится эта история, пока остается загадкой. Баюн».

Катя сморгнула слезу и подняла взгляд на Ярослава, который неизвестно сколько времени простоял напротив нее с коробкой пиццы, вероятно, не желая вмешиваться.

— Ты узнала что-то?

— Да. Моя бабушка была жестоким человеком. Я не хочу пользоваться ее методами избавления от сущности, лишая собственного ребенка права на счастье.

— О чем ты?

Ярослав подкатил к дивану журнальный столик, на который поставил пиццу, и присел рядом с Катей.

— Прочитай. Теперь я понимаю, почему мама всю жизнь ненавидела меня.

Катя опустила голову и поднялась на ноги. Она подошла к окну, скрестив руки на груди. Ярослав читал. Через несколько минут послышался его голос:

— Цена магии всегда высока.

Он подошел и взял Катю за плечи. От прикосновения мурашки пробежали вдоль позвоночника, а внизу живота разлилось тепло. Катя куснула щеку изнутри, стараясь не думать о Ярославе и его прикосновениях, сводящих с ума.

— Не понимаю, как она могла так поступить с мамой. Бабушка всегда казалась мне самым заботливым и любящим человеком. Почему она согласилась на эту сделку?

— Не все способны принять правду. Возможно, знай я раньше, что есть шанс избавиться от своей сущности, поступил бы точно так же, как она. Я не говорю, что ты должна простить или понять ее...

Катя прикрыла глаза. Она всегда считала свою мать монстром, оттолкнувшим собственного ребенка, но оказалось, что та не была виновата в этом. Чертова магия лишила ее возможности испытывать хотя бы что-то. Она просто не знала, что такое материнская любовь.

— Я всегда думала, что дело во мне, а оказывается, она просто не могла любить меня, потому что бабушка «продала» ее.

Катя почувствовала, как Ярослав осторожно поцеловал ее в макушку. Столь близкие отношения казались чем-то неестественным... Ненастоящим... Еще вчера Катя была простой сиделкой, а теперь жила в особняке наравне с хозяином, проявляющим к ней нежные чувства и трепетную заботу.

— Почему ты винила себя?

Вполне ожидаемый вопрос. Вереница малоприятных воспоминаний из прошлой жизни пронеслась перед глазами.

Первый приступ матери, который отчетливо врезался в память и оставил глубокий шрам, произошел, когда Кате было три или четыре года. Она сидела в своей комнате, раскладывая подаренные бабушкой игрушки, на полу. Ее мама вошла в спальню. Выглядела она расстроенной, как, впрочем, и всегда. Катя хотела похвалиться и показать, какую красивую прическу сделала своей новой кукле, но женщина перебила ее.

— Ненавижу тебя, дьявольское отродье, — прошипела она. — Нужно было слушать маму и не ходить на треклятый выпускной.

Соленый ком, подступивший к горлу, не давал Кате произнести и слова. Она смотрела на мать и чувствовала, как обжигающие слезы текут по щекам.

— Не реви! Слышишь?

Женщина со звериным оскалом бросилась к Кате, присела перед ней и здорово тряхнула за плечи.

— Реветь должна я. Если бы не твой насильник-папа, поймавший меня в подворотне темной ночью, я была счастлива.

Она с силой оттолкнула Катю от себя и ушла, а девочка осталась сидеть в комнате, не понимая, почему мама разозлилась на нее, ведь она всего лишь хотела поделиться своими успехами.

Катя потерла виски. Она всем сердцем желала избавиться от этого воспоминания, но оно то и дело возвращалось, стоило Кате вспомнить о матери.

— Кажется, пицца остывает, — произнесла Катя дрожащим голосом.

Ярослав не стал давить на нее — эта черта сильно привлекала Катю в нем. Он выпустил ее из объятий и направился к дивану. Катя развернулась и посмотрела на него. Все это время она не видела его взгляд и, казалось, соскучилась по нему. Девушка улыбнулась уголками губ, подошла к дивану и присела рядом.

— Она действительно холодная. Я мог бы использовать магию, но, боюсь, спалю все. Я особо не практиковался в применении своих способностей.

Катя улыбнулась и взяла кусочек.

— Все в порядке. Она вкусная.

Ярослав последовал ее примеру.

Съев два кусочка пиццы, Катя задумалась о том, что Ярослав имеет право знать о ее родных, ведь он поведал ей все о своей семье. Она вытерла губы салфеткой и глухо произнесла:

— Мой отец — насильник. Я не знаю его. Даже мама никогда не знала. Бабушка говорит, что мама возвращалась с выпускного слишком поздно, и он поймал ее в подворотне. Я всегда думала, что мама ненавидит меня именно за это, ведь отец разрушил ее жизнь, но оказалось, что она попросту не могла полюбить меня из-за магии.

Катя задумалась, сколько раз за последний час пыталась оправдать мать?! Несмотря на то что та вела себя отвратительно и никогда не была достойна называться матерью.

— Мне очень жаль, — произнес Ярослав, вытирая руки.

— Я не хочу такого будущего для своих детей, поэтому я приму сущность и сделаю все, что должна.

Ярослав отвел взгляд, в котором читался страх. Катя знала, что он волнуется, но она пока не желала говорить, что уже сделала свой выбор.

— Если ты не против, я схожу приму душ и лягу спать? Думаю, завтра следует пойти на занятия, и сделать вид, что все в порядке.

— Конечно.

— Спасибо за ужин, — произнесла Катя, отметив, что обычно ее благодарил Ярослав либо снова он, но уже в облике своего отца.

Катя уже вышла из гостиной и приблизилась к лестнице, когда ее окликнул Ярослав. Он стоял в дверном проеме, прислонившись к косяку. Катя вопросительно посмотрела на него.

— Знаешь, я думаю, у нас все же еще есть шанс отказаться от сущности.

— Ты ведь понимаешь, что цена этого будет высока?!

Ярослав сощурился.

— А что если нет? Судя по твоим словам, твоя мама ненавидела тебя, верно?

Катя кивнула. На нее снова нахлынули неприятные воспоминания.

— Получается, она испытывала хоть какое-то чувство. В записях сказано, что она должна была лишиться всех эмоций, но она ненавидела, а это значит, что она просто выбрала не ту сторону. Нам следует взвесить все. Надеюсь, нам удастся найти выход из сложившейся ситуации.

Слова Ярослава заставили задуматься. Возможно, шанс действительно существует. Скорее всего, он был и у Катиной матери. Девушка улыбнулась, взялась за перила и поставила одну ногу на ступеньку.

— Доброй ночи, — произнесла она нежным голосом и направилась в душ, надеясь, что теплая вода и хороший сон помогут ей расслабиться хотя бы немного.

Часть 46

***

Последние сутки показались Ярославу самыми лучшими в его жизни, если не считать тот факт, что Катя слишком резко узнала правду о мире сказочных существ, и их с ней отношения перешли на новый уровень так скоро, что Ярослав даже не успел пригласить девушку на свидание. С одной стороны, это было хорошим знаком, а с другой — столь стремительное развитие отношений вызывало уйму вопросов. Мужчина не знал, кем они с Катей стали друг для друга, а она делала вид, что ничего существенного не произошло.

Поднявшись на второй этаж, Ярослав заметил, что статуя ангела, простоявшая там несколько сотен лет, исчезла. На всякий случай он потер глаза, чтобы убедиться в этом. Ее действительно не оказалось. Он даже представил лицо Горыныча, когда тот узнает, что архивный джин пропал. Джины были большой редкостью, ведь лампу можно достать лишь в подземельях Аграбы. На лице Ярослава появилась улыбка, когда он подумал, как будет разочарована Ядвига, ведь теперь ей придется действительно работать в архиве, а не сидеть сутками напролет за компьютером.