Истинная за миллион (СИ) - Раевская Ада. Страница 23

До нашей совместной поездки с Даной, я думал, что мне хреново, и лучше станет, если я сделаю её немного ближе к себе. Это и правда было так: мне стало проще дышать, говорить, мыслить после того, как я её просто поцеловал. Вот только после того, как она улетела в Москву одна, я готов был на стены лезть от необходимости оказаться рядом с ней. На следующее утро, прямо в семь часов, я приехал в офис дочерний компании, отрыл там необходимые для разноса документы, вызвал ребят из службы безопасности, подписал приказ об увольнение лиц, на которые указала Света, который я точно и безоговорочно доверял, и, передав дела в её руки, поехал в аэропорт. Вот только ближайший рейс оказался только на вечер, что заставило меня изрядно понервничать.

И вот сейчас я испытывал всю ту же дикую жажду по Дане. Я уже жалел, что не сгрёб её в охапку и не привёз сюда, но тут же приходилось убеждать самого себя, что поступать нужно правильно, а не так, как хочется. Дана переживает за отца.

Операцию я оплатил сразу же, как оказался в Москве. Я предполагал, что могут понадобиться деньги, поэтому попросил Бориса разузнать всё. Успел с оплатой я как раз вовремя, вот только успел сам же и испортить наши едва зародившиеся отношения своим собственным нетерпением. Сила воли плюс характер — это явно не про меня.

Так я и просидел, будто статуя, уставившись в одну точку все те полтора часа, что шла приборка. И просидел бы ещё больше, если бы в дверь не постучали.

— Мы закончили, — заявила девушка, которая стояла за дверью. — Вы должны проверить наличие всех ценных вещей на своих местах и подписать бумагу о том, что претензий к нам не имеете.

Девчонка была мелкой, лет, наверное, девятнадцать, может и меньше. Она говорила тихо, смотрела на меня своими огромными глазами и сдерживала улыбку. Где-нибудь пару месяцев назад я бы даже обратил на неё внимание, пофлиртовал бы, может быть, но даже спать бы не стал, потому что проблем от таких кукол не оберёшься. Сейчас же я окинул её встрёпанный видок равнодушным взглядом, выхватил из рук планшет, в нужном месте поставил подпись и спросил:

— Оплата наличными подойдёт?

Она “сдулась” и, поджав губы, кивнула. Я уже заранее знал сумму, которую был должен, поэтому, накинув сверху ещё пару тысяч за, так сказать, старание, прошёл к выходу и отворил дверь, выпроваживая уборщиков.

Мне оставили какие-то бумаги, в которые я даже всматриваться не собирался, поэтому кинул их на тумбочке в прихожей.

Оказавшись в своей спальне, я понял, что этот день для меня был слишком длинным. Прямо в домашней одежде завалившись поверх покрывала, я сразу же заснул.

На следующей утро я проснулся, будто бы от толчка: только что спал, а следующее мгновение сижу на кровати полностью проснувшийся.

Глянув на время, понял, что биологические часы работают, как надо: проснулся я без пяти пять. И, сразу же, только встав на ноги, понял, что хочу есть. М-да, хорошо, что у меня получилось стать богатым, иначе бы половину зарплаты офисного работника я спускал бы на собственное пропитание. А, не дай боже, истинная и дети… Пришлось бы банк грабить, чтобы мяса на зиму закупить. Это было бы даже смешно, если бы не было так грустно.

Приняв душ и позавтракав, я вспомнил о том, что вскоре Дана окажется в моём доме. Да, добился я этого очень глупым способом, однако же радости было не отнять.

Ещё через десять минут ко мне пришла идея приехать в центр в то же время, что Дана будет там. Это, может быть, глупо, но я хотел увидеть, насколько она дорожит отцом… Ведь может быть всякое, я не знаю какие именно у них отношения. Для неё эта жертва — просто дочерний долг или же нечто большее? Проявление любви дочери к отцу и страх его потерять? Вчерашнюю нашу встречу я уже помню смутно.

По моим расчётам, в медицинском центре Дана должна была оказаться в десятом часу, ближе к половине. То есть, я вполне успевал заехать в офис, оставить там кое-какие нужные документы, позвонить Свете и узнать, как там всё проходит. Мне, конечно, придётся ещё раз самому слетать в Екатеринбург, но я надеюсь оттянуть этот визит хотя бы на неделю. Этого срока будет мало для того, чтобы понять, чего там намутили эти гаврики, так что, я как раз успею лично поучаствовать в производственном расследование. К тому же, придётся ведь и иск подавать и, возможно, дело уголовное заводить по поводу хищения, если они там поупражнялись на славу.

Мне от офиса до медцентра ехать было минут двадцать, с учётом пробок, может быть, сорок, если всё совсем запущено. К девяти я уже освободился, успел поговорить со Светой: с ней разговор мог затянуться и дольше, но я узнал, что всё пошло, как по маслу, поэтому решил не выслушивать её подробный отчёт. Это можно сделать и позже.

В центре я был ровно в девять часов. Операция Евгения Сергеевича начнётся через два часа, сейчас он уже должен быть здесь, как мне вчера говорили.

Я поднялся к врачу, который будет проводить операцию и постучал в кабинет:

— Здравствуйте, Игорь Михайлович, — я разговаривал с этим мужчиной вчера вечером. — Я родственник Истомина. Можно узнать о его состояние?

— Здравствуйте, — доктору на вид было лет пятьдесят, он был в очках и вставать при моём появление не стал, хотя говорил вежливо: — Владислав Егорович, если я не ошибаюсь?

Я кивнул и вошёл в кабинет, присев в кресло.

— Состояние пациента стабилизировалось, теперь оно остаётся стабильно… крайне тяжёлым. Могу лишь позавидовать вашей оперативности: если бы не своевременные действия с вашей стороны и не мой свободный день, то это могло бы закончиться достаточно печально.

— Могу я вас попросить не говорить это дочери Евгения Сергеевича? Она будет здесь через двадцать минут примерно.

Игорь Михайлович усмехнулся, видимо, поняв, каким именно “родственником” я являюсь для отца Даны. А затем он сказал:

— На самом деле, эту информацию до неё должны были донести до того, как пациент оказался в нашей клинике, так что, могу спокойно согласиться на вашу просьбу. Лишние нервы сейчас никому не нужны. К тому же, вероятность того, что что-что пойдёт не так крайне мала.

— Благодарю за понимание, — вежливо улыбнулся я, — Удачного вам дня, — с этими словами я вышел из кабинета и спустился в холл, ожидая увидеть там Дану, но её ещё не было.

Вошла она через пару минут, её попытались задержать на ресепшене, но я показал ещё раз свои документы и сказал, что она со мной.

— Доброе утро, — улыбнулся я ей. Она же смотрела на меня хмуро, однако страха в её глазах, который запомнился мне вчера, я не заметил. — Пойдём? Тебя не пустят в палату к отцу, но ты сможешь увидеть его через стекло. Его уже готовят к операции, так что, давай поторопимся.

Дана кивнула молча. Обычно она была более разговорчивой, но я решил не пытаться её растормошить: не трудно было догадаться, что она сейчас совсем не в том состояние, чтобы говорить о погоде. Всё-таки, я склоняюсь к тому, что она не просто из чувства долга всё это делает.

Просто мне самому трудно это понять: моя мать больше помешана на моём отце, а мой отец больше помешан на себе самом. Они вообще не лучшая иллюстрация того, что бывает с истинными… Надеюсь, если у меня всё получится, и в будущем мы с Даной станем семьёй, у нас появятся дети, то я не стану просто неплохим приложением к самой Дане, а буду любить и их тоже. На счёт своей истинной я не сомневаюсь: она абсолютно точно будет прекрасной матерью.

Я знал, в какой палате сейчас находится Евгений Сергеевич, так как заранее узнал об этом на ресепшене. Поднимаясь на второй этаж, я вслушивался в тихии шаги девушки, следовавшей за мной и думал. просто думал о нас, о том, какого мужчину она хотела бы видеть рядом с собой… Наверное, знай я её детские мечты о принце на белом коне и том, какими качествами она его наделяла, было бы проще. Но реальность подсказок не даёт

Мы оказались у палаты отца Даны через пару минут, я открыл для неё дверь, указал на стекло, а сам отошёл к двери, лишь изредка поглядывая на свою истинную так, чтобы она не заметила.