Тайны темной осени (СИ) - Чернышева Наталья Сергеевна. Страница 14

Я в него влюбилась за такие его слова! Золотой человек! Жаль, женат… кольцо носит. И лет ему… столько не живут. Наверное, шестьдесят.

— Спасибо, Михаил Андреевич, — гнусавым от соплей и слёз голосом поблагодарила его я.

Он только отмахнулся.

— Смелее надо быть с этими буншами доморощёнными, — посоветовал мне доктор. — Нет у них никакого права загонять вас в гроб. Не средневековье у нас сейчас. Не рабство на греческих галерах, понимаете?

Я кивнула. Я понимала. Вот только слёзы унять не могла, всё всхлипывала и всхлипывала, разводя сырость.

— А плакать — плачьте. Со слезами и болезнь быстрее выйдет… Ну-с, давайте-ка мне вашу белую спинку, послушаем лёгкие…

Есть люди на этом свете, есть. Настоящие!

Алексей пришёл навестить меня лишь на четвёртый день. Хотя позвонил сразу, как ему сказали, что я очнулась. Передал сумку с бельём, одеждой и моим нетбуком. Нетбук пришёлся кстати, я провела две скайп-конференции: начинались стендовые испытания, без моего ока надзирающего обойтись было никак.

Ощущения — огонь. Тряпку выкрутили, выжали и пропустили через шрёдер. Доктор проявил серьёзное недовольство: я вас лечу, а вы пускаете всё лечение прямо в гроб. На Пискарёвку, в крематорий, торопимся? И на кой, спрашивается, чёрт? Что там такого интересного, или миллион долларов обещали?

Не поспоришь.

На Пискарёвку мне действительно не хотелось. Вправду ведь там ничего интересного: гробы, гробы, гробы, гробы. И печь.

А потом пришёл Алексей. Фрукты мне принёс. Апельсины и яблоки. Как сейчас помню, больничная тумбочка с термосалфеткой, на салфетке — дельфины. И поверх этих синих дельфинов на синем же фоне — апельсины в яркой оранжевой шкурке и краснобокие яблоки. А на Алексее — белый халат, под халатом — однотонный серый свитер, джинсы. И взгляд у него такой… немного затравленный, что ли. Как будто лопатой Беломорканал в одиночку рыл всё это время.

— Что случилось? — прямо спросила я. — С Олей?

И сердце обмерло. Не дай Бог, с Олей что-нибудь… жизнь ведь какая, всегда найдёшь, где споткнуться! Как я с этим проклятым гриппом.

— С Олей всё хорошо, — сказал Алексей. — Но, понимаешь, Римма… тётя Алла…

— А с ней что?

— Чердак, — хмуро сказал он, — потёк.

И замолчал.

— Совсем? — уточнила я почему-то.

— Дома целые, — сказал Алексей. — Я там был. Никаких следов пожара. Но что-то с тётей случилось определённо, какая-то травма, спровоцировавшая весь этот бред. Приглашал к ней специалиста, и …

— Психиатра, — уточнила я.

— Именно. Врач не нашёл поводов для госпитализации. Она не буйная, а тихопомешанных в стационары не увозят на машинах с мигалками. И Арсений куда-то пропал… Телефон молчит, хотя вызов идёт. Никто ничего не знает о нём, никто не помнит, когда в последний раз видел его…

— Он домосед, вообще-то. В танчики любит играть, — сказала я.

— Ты посмотри, Римма. Когда он в сети последний раз был. Знаешь ведь его аккаунты?

Я покачала головой. Я знала, что Сеня любит играть по сети в танки и в майнкрафт на выживание. Но под каким псевдом…

— А ноут его есть? — спросила я, ни на что особо не надеясь.

— Нету.

Кто бы сомневался.

— Хм. Похоже, парень просто сбежал…

— Тебе надо написать заявление на розыск, — сказал Алексей. — Поскольку ты — ближайшая родственница.

— Напишу, — пообещала я. — А то правда странно. Тёть-Алла твердит про пожар и про то, что сыночка ненаглядный сгорел, а пожара-то и не было. И сыночки нет, провалился куда-то. Я же туда тоже ездила! Стоят дома.

— Ты поправляйся, Римма, — сказал Алексей, вставая. — Ну, пойду, дела. Ты звони, если что.

Как найти человека в сети, если не знаешь даже его игрового ника? Примерно представляешь себе пул айпи-адресов нашей улицы, и всё. Я нашла Арсения Вконтакте, но там он уже года три не появлялся. Аккаунт, судя по всему, был заброшен основательно и навсегда.

Я нашла Арсения на одном из самиздатов сетевых, он там писал длинную, унылую тягомотную лабуду-литРПГ, под именем Арсений Холодный, но, опять же, последнее обновление — трёхлетней давности, полтора комментария на весь раздел, счётчик посещаемости меньше пятисот.

Ладно, если он решил свалить от мамы куда подальше, понимаю, хотя не одобряю. Ноут с собой забрал, само собой, но дома-то стационарный комп наверняка остался! И вряд ли у нашего Сенечки хватило мозгов выдернуть оттуда хард. Скорее, просто на флэшку скачал всё нужное, благо флэшки сейчас неприлично ёмкие при неприлично маленьком физическом размере.

Вон, недавно анонсировали вообще монстра на 512 гигабайт. Гигабайт, люди! В феврале следующего года поступит в продажу. Сеня, конечно, такое вряд ли купит, но несколько штук по 32 Гб — самый доступный и распространённый размер — почему бы и нет.

Надо поехать и посмотреть. Только не вечером, в дождливый пасмур, а с утра. Глянуть прогноз погоды на Mail.ru, там прогнозы по нашему городу самые точные почему-то, выбрать спокойный ясный день и съездить.

… Улица моего детства встретила меня тишиной и безлюдьем. Пока ехала, солнце светило в спину, но потом откуда-то снова набежали тучи, и мир выцвел, превращаясь в бестеневую жемчужную серость. Начал накрапывать дождь, даже не дождь, а так, мелкие бисеринки недовлаги. Они собирались на куртке крохотными горошинками, не в силах оставить на ткани полноценный мокрый след.

Я толкнула рукой калитку, и она неожиданно легко подалась вперёд. Я-то думала, заржавела, кто бы там смазывал петли. Прошла по выложенной диким камнем дорожке…

Когда-то я бегала по ней босиком. Сейчас здесь валялся мусор: обломанные ветром веточки, опавшие листья, мелкие камушки, старые, выцветшие крышки от кока-колы, битое стекло. Прежде, чем ступать босой ногой, надо сначала основательно вычистить и, от греха, даже, пожалуй, вымыть шампунем.

Входная дверь тоже открылась легко. Пахнуло изнутри затхлым, видно, давно уже не проветривали комнаты как следует, вот и застоялся воздух. Ещё показалось, будто к кислой вони примешивается слабая нотка гари, но сказать наверняка я бы не взялась.

Может, был всё-таки пожар? Локально, на кухне.

Я осторожно сняла сапожки, вдела ноги в тапки, когда-то пушистые, но давно уже вытершиеся и обтрёпанные. Ступни тут же обожгло холодом, будто не по деревянному полу я шла, а по улице, по мокрой от дождя земле. Неудивительно, дом уже протапливать надо, хотя бы по ночам, но, судя по тишине, газовый котёл стоял отключенным. Ладно, я ненадолго, потерплю.

Щёлкнула выключателем, медленно разгорелась энергосберегающая лампочка в плафоне под потолком, сгустились по углам синие тени. По спине пополз зябкий холодок.

Не люблю пустых помещений! Что на работе, когда допоздна остаёшься, что вот здесь, без хозяев. Здесь даже хуже, ведь в бизнес-центре, где наша фирма арендует помещения, есть круглосуточная охрана. А в пустом доме на конце улицы на окраине Всеволожска? То-то и оно.

Дверь в Сенину комнату оказалась приоткрытой. Ну, тем более, кто виноват. Я осторожно вошла, удивляясь: раньше, сколько себя помнила, полы отчаянно скрипели, сейчас — никакого скрипа. Может, поменяли… хотя кто бы менял-то, тётя Алла?!

Комната как комната. Старые выцветшие обои в полоску, икеевский диван напротив окна. Слепой прямоугольник игрового монитора, — ох и здо-ро-овый! Как средней руки телевизор. Чёрный, икеевский же, офисный стол с полочками, кресло на пружине, — видно, деньги у Арсения водились. Покупать в Икее — мошна нужна. Не у матери же он брал!

Я осторожно отодвинула стул, — легко пошёл, а казался тяжеловесным. И тут меня будто ударило под дых — на кожаном сиденье лежала кукла!

Почти такая же, как у меня дома, — я вспомнила, вспомнила! Тряпичное тело, ручки-прутики. Почему-то сразу две головы, без глаз, без ртов. Две головы. На одном теле. Боже!

«А скорую сюда, если что», — мелькнуло паникой в голове, — «не особо-то вызовешь…»