Воскресный роман (СИ) - Светлая et Jk. Страница 2

Лера заложила страницу закладкой, оканчивавшейся густой шелковой кистью, и в который раз принялась рассматривать обложку. Босоногая женщина посреди заснеженного поля. Ее рыжие волосы и подол короткого летнего платья трепал ветер. А она будто не замечала этого. Она следила за улетающим прочь воздушным шаром.

- Все-таки ерунда какая-то, а не картинка, - вздохнула Лера и перевела взгляд на имя писательницы.

Марина Вересова. Лера смело могла называться поклонницей. Несмотря на то, что в ее личной библиотеке это была лишь вторая книга. Но Лера пребывала в уверенности, что не последняя.

Поговаривали, что скоро выйдет третья. За новостями о Марине Николаевне она следила не менее пристально, чем девушка с обложки за зеленым пятном в небе.

Лера провела ладонью по книге. «Ве-ре-со-ва», - прочитали ее пальцы выпуклый золотой шрифт. И краем глаза заметила, что маршрутка тронулась с остановки, на которой Лера должна была выйти.

- Ой, подождите, пожалуйста! – крикнула она и принялась отчаянно пробираться к выходу.

- Заснула, что ли… - проворчал водила, но притормозил и открыл дверь.

- Спасибо, - улыбнулась Лера.

Шагая по улице, убрала книжку в сумку. Следом достала пропуск, сунула его в карман дубленки и попыталась настроиться на рабочий лад. Выходило безрезультативно. В голове вертелось слишком много посторонних мыслей, не имеющих к работе ни малейшего отношения. Впрочем, даже самая изощренная фантазия не смогла бы найти связь между макаронами, которые главенствовали на ежедневных галерах, и встречей выпускников. Опасения перед походом в ресторан с людьми из прошлой жизни настойчиво зудели который день.

Уже возле самого входа с парковки просигналила Шкода Октавия и озорно подмигнула фарами. И через секунду из машины высунулась грязно-рыжая голова Синицына. Нынче он был при параде – причесан! А вместо приветствия дурацким голосом пропел:

- Утро начинааааается, начинается. Город улыбаааается, улыбается.

- Привет, Дим, - улыбнулась ему Лера. – Как думаешь, можно, чтобы сразу завтрашнее утро началось?

- Так не бывает. Чего хмурая?

- Тебе кажется. Просто на работу не хочется. И еще… еще я не знаю, хочу или не хочу встречаться со своими одноклассниками, - выпалила она.

- Уууууу! – протянул Синицын. – Тяжелый случай! Чувство неуверенности в себе на фоне детских комплексов?

- Ну, можно и так сказать, - рассмеялась Лера. – Пошли уже, а то опоздаем.

- Начальство не опаздывает, а ты с начальством, - хмыкнул он и подставил локоть.

- Ты же знаешь, Дмитрий Алексеевич, что ты любимчик большей половины женского состава фабрики. Они же первые и донесут твоему начальству, что Митрофаненко подбивает тебя нарушать трудовую дисциплину, - она взяла его под руку и заставила ускорить шаг.

- Митрофаненко? Трудовую дисциплину? Шутить изволите?

- Пытаюсь. Плохо получается, да?

- Ну, честно говоря, с чувством юмора у тебя так себе. Так что не парься, - Синицын открыл перед ней входную дверь в здание и пропустил вперед. – Зато ты умная. И грудь у тебя… выдающаяся.

- А ты умеешь подбодрить, - проходя мимо зеркала, она бросила на себя быстрый взгляд.

Вот и думай теперь, что надеть. Чтобы подчеркнуть это выдающееся или спрятать.

- Обращайся! У тебя сегодня чего? Под завязку или планируешь филонить?

- Работа с документами, - многозначительно заявила Лера. – Я сегодня без обеда, чтобы уйти пораньше. В парикмахерскую записалась.

- Че? Будешь поражать? Думаешь, поможет от комплексов?

- Было б там кого поражать! – она весело фыркнула и чмокнула Диму в щеку. – Все, я побежала.

Он быстро перехватил ее ладонь и удержал на месте.

- И все будут смотреть. И вспоминать твои детские проколы. И вопросы задавать дурацкие. И хвастаться великими достижениями во всех областях науки, бизнеса, масс-медиа и черт знает чего еще. Лер, пошли лучше поужинаем куда-нибудь сегодня, а?

- В другой раз. Обязательно, обещаю. Я пропускала все предыдущие встречи. А Кудинова вообще считает, что я боюсь. Мне Иванова сказала.

- Аааа! Ну если Кудинова, то да, конечно, - рассмеялся Синицын и подмигнул: - Лер, если подумать, то им совершенно плевать, придешь ты или нет. Особенно Кудиновой. Может, у нее муж, трое детей, и она превратилась в истеричную корову, которая сама всех боится.

- На это тоже стоит посмотреть. Всёёё…

Она помахала ему и взбежала по ступенькам на второй этаж. Длинный коридор, светлая дверь, кабинет.

- Я люблю свою работу, - продекламировала Лера, переступая порог.

С этим самовнушенным чувством любви она провела весь день. В перерывах между обдумыванием вариантов вечернего платья ей даже удалось сделать несколько действительно полезных дел. С последним завозилась так, что пришлось звонить мастеру с заверениями: «Я уже подхожу!» Из парикмахерской она вышла с взлохмаченными прядями, беспорядочно уложенными в два русых хвоста, ниспадающих вдоль шеи. Именно они, прилежно щекотавшие плечи, и определили платье: цвета красной сливы, под горло, с юбкой в пол и широким темным кушаком.

Прошло двадцать минут с начала вечера, когда Лера хлопнула дверцей такси и направилась в ресторан.

Еще через пять минут к парковке причалил черный BMW K1300R 2013 года выпуска. Черный, как настроение его владельца. Кирилла Максимовича Вересова.

Он стащил с головы шлем, тряхнул темно-русой шевелюрой. И замер на несколько мгновений, вглядываясь в свет, льющийся из огромных окон первого этажа. И угораздило же…

Сунул ладонь в карман куртки, достал пачку сигарет и повертел в руках. На черта он сюда явился, и сам понимал с трудом. С утра еще даже в мыслях не имел. В сущности, эта встреча вообще как-то в числе планов не значилась, даже когда староста бросила клич по соцсетям о сборе в 19:00 в обычном месте.

Кир к «обычному» месту питал стойкое чувство отвращения. Да и сборища подобного рода его скорее бесили. Сходил на парочку самых первых в незапамятные времена, да и забил. Ничего приятного – находиться среди людей, ставших свидетелями твоей подлости.

Забавно. Почти девять лет прошло. А оно все еще не отпускало.

Снова мотнул головой и закурил. Потом не дадут. Будут трепаться, спрашивать, наперебой говорить о себе. О себе всегда интереснее.

Наверное, он и не вспомнил бы, если бы с утра не отзвонился Дрон. Кир как раз собирался выходить из квартиры. Искал ключи, заброшенные накануне хрен знает куда. И опаздывал. Дико опаздывал. Телефон затрезвонил мелодией из «Касла». И Кир, шаря руками за обувной тумбочкой, раздраженно рявкнул:

- У?

- Че орешь, придурок?

- Полдевятого. Реально – че ору?

- Ну я же не ору, - в трубке послышалась возня и женское хмыканье.

- Варе привет и мои соболезнования.

- Угу. Про вечер помнишь?

- Нет. А вот то, что в Печерском суде заседание через полчаса – помню.

- Ну я так и понял. Короче, сегодня в семь. Кудинова ждет, - заржал Дрон.

- Тоже мне Ассоль. Честно, Андрей, ну некогда!

- Типа по вечерам у тебя тоже заседания. Не гони и приезжай, - и Новицкий отключился.

«Не гнать» не получилось. Слава богу, для мотоциклов пробки большой роли не играют, но это не значило, что Кир не опаздывал. Нервозность накрывала по полной, а это с ним случалось не так чтобы часто. Но если уж накрывало, то мало не казалось никому.

Первое заседание. Первое самостоятельное дело. После трех лет в ментовке, куда его занесло на четвертом курсе юридического. Настоящим правоохранителем Кирилл себя всерьез не считал. Но наставники имели иное мнение на сей счет. И его уход в адвокатскую практику аутентифицировали чуть ли не как предательство. Хотя предавать чего-то там ему приходилось не в первый раз. Это даже забавляло.

Припарковал мотоцикл у здания суда. Глянул на часы. Пять минут еще оставалось. Осмотрелся по сторонам и едва заметно хмыкнул. Неподалеку на парковке благополучно разместилась до боли знакомая Тойота Секвойя. Не иначе сам Максим Олегович Вересов где-то здесь же ошивается. Рыцарь на белом танке. Его склонность к гигантомании Кира всегда веселила. Как и понты. Не дешевые. Дорогие. Но понты.