Босс по обмену (СИ) - Блэк Тати. Страница 23

Она сидела в кресле, повернувшись ко входу боком. Глаза прикрыты, губы поджаты, будто бы едва сдерживается, чтобы не выйти и не устроить им всем разнос за гастрономический беспредел.

Подойдя к столу Ангеловой, Шаталов поставил на него ланч-бокс и, осторожно стащив наушники с её головы, проговорил:

— Ты не обедала. Я тебе поесть принёс. Если хочешь бойкотировать меня и окружающих — дело твоё. Но я бы хотел знать причину, если ты не против.

Было очень сложно вспомнить, почему она должна держаться от него подальше — сейчас, когда он стоял перед ней такой — в простой одежде, по всей видимости, купленной в Рязани, отчего казался ближе и доступнее; с ланч-боксом в руках, который поставил на стол, проявив заботу — ведь она была она? — о ее питании. Да, было почти невозможно оттолкнуть его сейчас, как и отмотать назад время, вернув все на исходные позиции. Он подобрался к ней слишком близко, разворошил в душе то, что было под запретом и даже самые банальные его действия вызывали в ней слишком острую реакцию, как в этот самый момент, когда он просто стоял рядом, а она почти забыла, как дышать.

Выпрямившись, Карина отодвинулась от Шаталова, и, собрав волю в кулак, чтобы не позволить себе смягчиться, ответила:

— Против. И, кстати, ты так и не научился стучать прежде, чем входить. А мало ли чем я тут занималась, — усмехнулась она криво.

— Против, значит, против, — пожал плечами Влад, отходя на пару шагов, будто опасался, что у неё возникнут подозрения, что он продолжит настаивать. — И в следующий раз постучусь. Поешь. Оказалось, здесь тоже вкусно готовят.

И вышел из кабинета.

Глава 10

Так было лучше. Она повторяла себе это долгих несколько минут после того, как Шаталов ушел. Столько, сколько нужно было, чтобы самой в это поверить. Столько, сколько нужно было, чтобы задушить на корню грызущее душу разочарование.

Карина помассировала виски, борясь с подступающей головной болью. Снова на нее навалилось слишком много всего. Мыслей, переживаний, нервов. Того, что ей было совсем не нужно, но с чем не получалось бороться. И причиной этого был один-единственный человек.

Тяжело вздохнув, она попыталась снова сосредоточиться на работе.

Принесенный Владом ланч так и остался лежать на ее столе нетронутым. Она не хотела быть неблагодарной, но от одной мысли о еде становилось тошно.

Обычно Карина ненавидела ежемесячные отчеты и особенно — сверки, потому что когда наступало их время — приходилось торчать на работе допоздна, но в этот раз была благодарна им как благовидному предлогу ото всех дистанцироваться.

Она просидела за работой весь день, прерываясь только на то, чтобы глотнуть воды. Все ушли домой, за окном сгустились сумерки, перешедшие в чернильную темень, а она, ничего не замечая, все еще сосредоточенно смотрела в монитор. На часах было уже около девяти вечера, когда Карина наконец почти закончила. Оставалось свериться по последнему клиенту — и свобода. Ровно до завтрашнего утра.

Неожиданно раздавшиеся в соседней комнате негромкие шаги заставили Карину вздрогнуть. Кого могло занести в их офис в такое время? Во всем здании не было ни души, ушла домой даже непотопляемая бухгалтерия, занимавшая этаж выше, которая, как всегда подозревала Карина, подпитывалась втайне чем-то интересным, если у них хватало сил работать и еще мучить всех остальных в дни сверок. Логика подсказывала: ничего хорошего от вошедшего ждать не стоит. Тем более, что человек не подал голоса и никак не дал знать о своем присутствии.

Вооружившись тяжеленной бронзовой статуэткой — приз за победу в конкурсе на самый неубиваемый таз — Карина тихо подошла к двери своего кабинета и прислушалась. Шаги затихли, установилась тишина, нарушаемая лишь далеким блеянием овец в поле. Собравшись с духом, она аккуратно приоткрыла дверь и выглянула в общую комнату. Там было абсолютно пусто. Неужели показалось?..

Нахмурившись, она распахнула дверь пошире и тут из-за створки показалась сначала чья-то рука, затем — голова. Карина испуганно вскрикнула, и раньше, чем успела узнать подавшегося к ней человека, разжала пальцы руки, в которой держала свое грозное оружие.

До конца рабочего дня Шаталов предпочёл абстрагироваться от Карины. Вообще. Напрочь. И от того, что она в нём рождала. Особенно от этого.

Благо, было, куда применить весь тот энтузиазм, который кипел в крови. Макет ролика получался довольно экстренным, но его можно было подрихтовать во время съёмок, тем более, что Влад собирался не просто чутко следить за процессом, но и принять в нём самое непосредственное участие.

Уходил из «офиса» он в числе последних. Знал, что Ангелова ещё на работе, но, сделав над собой практически нечеловеческое усилие, просто вышел из здания и направился к машине. Закурил, опираясь на полированный бок Порша, поёжился под холодным ветром. На севере начинали клубиться чёрные тучи, различимые даже несмотря на то, что мрак вечера уже вступил в свои права. Видимо, будет дождь, причём такой, как будто небо прольёт на землю несколько тонн воды за минуту.

Взглянув на единственное окно, в котором горел свет, Шаталов прищурился, выпуская изо рта сигаретный дым. Остаться и дождаться Карину? Разве ему уже не дали понять, что его общество на хер никому не сдалось? Дали. Причём не раз. Тогда какого хрена он стоит здесь и ждёт? Давно пора просто прыгнуть за руль, добраться до Рязани и забыть об Ангеловой. По крайней мере, на сегодня. Но не возвращаться в Москву, а остаться и доделать этот чёртов проект, над которым он пахал ради неё.

Какой идеальный самообман, в который так просто и легко поверить. Не ради неё он над ним пахал. Ради себя — потому что сам этого желал. И проект — в принципе всего лишь повод. А причина остаться совсем в другом, и это совсем не желание обладать телом Карины, чтобы выиграть дурацкий спор.

Мысленно выругавшись, Влад откинул окурок, сел за руль и помчался в сторону Рязани.

И вообще, какого хрена он думает об Ангеловой и о том, как она доберётся до дома? Его это не должно волновать от слова «совсем». Даже когда на стекло падают первые капли холодного осеннего дождя. Включив музыку погромче, Шаталов вжал педаль газа в пол, но через мгновение отпустил, выворачивая руль вправо. Остановился на обочине безлюдного шоссе, которое таковым можно было назвать с огромным трудом, ибо асфальта на покрытии было раз в десять меньше, чем ям, и сделал глубокий вдох.

В принципе, ничто и никто не помешает ему сделать вид, что он что-то забыл в «офисе» и вернуться туда под благовидным предлогом. Даже если самому ему это кажется совершенно провальной идиотской затеей. А если Карина уже уехала — тем лучше. Он просто вернётся в машину и поедет к Муринскому. В эту крохотную квартиру с коврами, которую по привычке считает своим домом.

Побарабанив пальцами по рулю, Шаталов развернул машину на раскисающей от непогоды дороге и рванул обратно в Заборье.

Окно кабинета, в котором находилась Карина, до сих пор было подсвечено тусклым светом, льющимся в непроглядный сырой мрак золотистым пятном. Подняв повыше воротник пальто, Шаталов вышел из Порша под зарядивший, как из ведра, ливень и побежал к крыльцу офисного здания. В помещении было тихо, что родило в нём подозрение, что Ангелова уже покинула «офис», просто забыла выключить в кабинете лампу.

Пройдя по коридору, в котором не стал включать свет, Шаталов замер в общей клетушке, откуда можно было попасть в любой из так называемых кабинетов, и чутко прислушался. А если это воры, которые пробрались в «офис»? Правда, о том, что красть им здесь нечего, помимо описаний технологии на самый прочный таз, Влад как-то не думал. Зато внутри взыграла настоящая злость от предположений, что в этом храме консерватизма и металла могут находиться чужаки.

Осторожно замерев за дверью, Шаталов досчитал до трёх, и когда та стала открываться, сам потянул её на себя и заглянул в кабинет Карины.