Некроманты любят сыр (СИ) - Танари Таша. Страница 55

— Что же вы такой из себя гений в столице работать не остались, а эту глухомань облюбовали? — обиделась я.

Можно подумать, мне личи каждый день встречаются и руки для приветствия тянут. Да у нас даже правило негласное есть — обходить эту пакость десятой дорогой! Считается, что с нашей подготовкой ловить там нечего абсолютно, для их мертвых душ есть спецы из академий.

— Хамите, дамочка? — погрозил костлявым пальцем Лоран. — Не рекомендую, знаете ли.

Пф, напугал. Раз он из гильдийских некросов вылупился, дин Элройен его даже в этой ипостаси будет в разы сильнее. Вот если бы тут какой-нибудь магистр из того же ЛАМа окопался, тогда да. Тогда бы я сто раз подумала открывать ли вообще рот или ползком-ползком и змейкой прикинуться, по направлению к дому спешащей.

— Лоран у нас идейный, — просветил меня Дэмис Элройен. — Только жить уж очень сильно хотел, желательно вечно. Ну а дальше ты и сама можешь догадаться.

— А кто там нынче гильдией заправляет? — неожиданно полюбопытствовал бывший некрос. — Старик Грабовски-то помер наконец, нет?

— Сейчас глава гильдии магистр Марголис, — ответила я, изо всех сил напрягая память.

Увы, как ни старалась, никакого Грабовского так и не вспомнила.

— Хм-м-м, Марголис… Марголис… — потер лоб Лоран. — Нет, не помню такого.

Сделала вывод, что личу этому ой как много годочков. И жил он в Мухомрийске и работал, когда нас с дином Элройеном еще и на свете-то не было.

— Ладно, светские приличия соблюли и будет, — произнес его милость. — Мы по делу, как ты мог догадаться.

— Да уж ясно, что не от тоски по общению ты меня растормошил. А я, между прочим, только-только на отдых прилег! Еще и полугода не прошло. Ты ведь знаешь, что бывает с теми, кто вздумает побеспокоить не совсем мертвую и крайне мстительную сущность?

Я еще раз внимательно осмотрела «сущность», с лобной кости черепа до фаланг пальцев на ногах. Ну идеальный просто! Но при этом совсем-совсем не внушительный, что ли. Если он хотел нагнать страху, то явно не тот костюмчик выбрал. Или это потому что мы его, считай, из постели вытащили? А что, мы же раздеваемся перед сном… почему бы и Лорану не ложиться на покой в чем мать родила, и даже больше. Закусила губу, пряча улыбку.

— Но-но, не манипулируй тут! — тоже не проникся мой лорд. Тьфу, общий, общий лорд! — Давить на жалость так же бессмысленно, как и угрожать.

Скелет демонстративно сложил кости на груди.

— Всегда знал, что характер у некросов гадский. Но попробовать-то можно.

— Попробовал? Тогда перейдем к насущному. Что ты помнишь о событиях весеннего погрома тридцатилетней давности?

— А что я могу помнить? Я покоился с миром, как и завещали святые писания: спокойно ложусь я и сплю.

— Да-да… жаль, вилку-то мы с Алестой не захватили.

— Почему? — полюбопытствовал Лоран.

— Лапшу с ушей снимать!

При слове «лапша» я невольно вспомнила процесс варки одного специфического супца и закашлялась, мигом вообразив Дэмиса Элройена с художественно развешанными по ушам червями. И Пискуна ему на шею, вместо тефтельки на блюде.

— Видишь, — указало на меня начальство, — даже она поняла, что ты нагло врешь.

А вот сейчас обидно было… немного.

— Докажи!

— Всего одно имя — Геллер фон Майертон. Полагаю, дальше упорствовать ты не станешь? А то у меня не так много времени на уговоры, знаешь ли.

— Не знаю, чего тебе там наболтал этот барончик, не верь ни единому его слову! Я и прибыл-то туда самым последним, там уж ничего, считай, и не осталось.

— Так все-таки не спал, — ухватился за нужное дин Элройен. — И даже на месте событий присутствовал. Чего-то да помнишь, значит.

Даже интересно, будь у Лорана лицо — какие эмоции бы на нем отразились. Отношение лича к происходящему оставалось загадкой, и о его настроении можно было судить только по голосу, сделавшемуся еще более недовольным.

— Возможно, — нехотя процедил условно мертвый некромант, — что конкретно ты хочешь узнать?

— Были ли среди нападавших те, кто проявлял, скажем, необычные способности? Например, невосприимчивость к некромагии или возможность беспрепятственно нарушать защитные барьеры, в общем, все, что могло показаться странным или нелогичным.

Лоран задумчиво постучал костяшками пальцев по нижней челюсти.

— Да нет, ничего такого не припоминаю. Самые обычные разборки среди местных, у них и магов-то не было. Во всяком случае на улицах в беспорядках те не участвовали.

— А в доме фон Майертона? Не даром же ты приволокся к нему, будто стервятник на свежий кусок мяса.

— Конечно, мастера обидеть может каждый, — пробурчал Лоран. — А я тебе так скажу: искусство — это никогда не прекращать поиски и развитие! Да, мне нужен материал для экспериментов, и здесь нет ничего постыдного. Ясно тебе?

— И подпитывать свою филактерию тебе тоже нужно, — ехидно заметил его милость.

— Не без того, чего уж, — не стал отрицать Лоран, тут же снизив градус пафоса. — Как говорится, хочешь жить — умей вертеться.

Мы с Дэмисом, не сговариваясь, одновременно хмыкнули: сомнительная такая жизнь, но да судьи кто?

— Ладно, преданный служитель магического искусства, почему первое посмертное воспоминание Геллера — это твоя алчно-заинтересованная физиономия? Что такое интересное тебя туда привлекло?

— Хм-м-м, с чего бы начать?

— С начала, будь любезен.

— Ну хорошо, сначала безумные фанатики разгромили все мясные лавки в городе, отчего на улицах тут и там валялись разной степени цельности туши, потроха и отборные куски свежего мяса. Да и от горящих лавок исходил такой умопомрачительный аромат, — Лоран сделал странное движение челюстью, словно причмокнул. — Слишком много доступной пищи, слишком большой соблазн для тварей с отменным обонянием. Короче, такое точно не могло оставить равнодушным отирающуюся поблизости нежить, и начался локальный армагедец. Когда улицы заполонили воющие, стонущие, рычащие и визжащие монстры, люди отреагировали по-разному. Кто-то прятался и забивал изнутри окна и двери, а кто-то с косами и вилами вышел дать отпор, не желая оставлять родной город на растерзание сумеречным тварям. Последние к тому времени окончательно обезумели от обжорства и с большим энтузиазмом встретили появление живых и теплых.

Меня начало слегка подташнивать. Слишком живо в голове рисовались образы минувшей трагедии. Слишком хорошо я знала повадки тех существ, о которых говорил Лоран. Знала и о том, насколько они бывают опасны и как гадко могут выглядеть. Все вместе вынуждало покрываться мурашками от ужаса и отчаянно жалеть о съеденном.

— Но зачем кому бы то ни было в здравом уме устраивать подобный кошмар? — воскликнула я, не удержавшись.

— Ключевое — в здравом уме, — заметил дин Элройен.

— Ну почему, логика в их действиях была — показать все то зло, что исходит от мяса. Что мясо и трупы — суть есть одно. Что питаться следует исключительно растительной пищей, тогда и здоровее будете и целее. Видели вы когда-нибудь зомби, с пеной у рта добывающего себе початок кукурузы? Или трансформированную нежить, только и мечтающую приложиться к томатному соку? Нет? То-то и оно.

— Но здраводары вполне мирные ребята, это выбор каждого, что и кому есть! Они почитают нашу милосердную богиню Пшенку и никому не причиняют зла!

— А твоя наставница каким храмом заведует? — вдруг поинтересовался Дэмис Элройен. — Часом не Пшенки?

Под его пристальным взглядом я стушевалась и одновременно разозлилась на себя за это. Неужели он меня в чем-то подозревает? С вызовом подтвердила:

— Именно так! Я выросла в храме богини-матери Пшенки и знаю, что она никогда бы не допустила подобного бесчинства среди своих адептов.

— У тебя же дар некромантии, — изумился Лоран. — Как это ты умудрилась попасть к богине жизни?

— А мы настойчивые! — рявкнула я. — Перед нами такими особенными трудно закрыть двери.

Лич хмыкнул и от дальнейших комментариев воздержался.

— Знаешь, Алеста, — все так же задумчиво произнес его милость, — боги на то и боги, что им мало дел до смертных. Где они и где мы? Я бы не был столь категоричен в данном вопросе. Просто подумай об этом: всегда существует и альтернативная точка зрения, и другой опыт, и другая реальность.