Босиком по стеклу (СИ) - Тард Джулия. Страница 19

— Я твоя! — простонала под звуки бьющегося в окно ветра. — Твоя! — извернулась в его объятиях, подходя к заветному пределу, более не в силах сопротивляться мужчине, который подвёл меня к последней грани, отделяющей нас от взрыва. — И ничья больше! — воскликнула, когда мою бедную плоть пронзили точно такие же неистовые гром и молния, что разрывали чёрные небеса напополам…

ДАЯНА 3

— Мне нужно искупаться, — выскользнула из объятий, когда, попытавшись сгрести меня в охапку, Джей решил продолжить нашу близость.

— Почему каждый раз, когда между нами происходит что-то хорошее, ты обязательно уходишь? — недовольно взглянул на меня, приподнимаясь в скомканной постели, пока я вышагивала за халатом.

— Потому что это хорошее происходит не собой, а с несуществующим мужчиной, — вскинула голову, убирая с плеч растрёпанные волосы.

— И не надоело тебе закрываться от меня, используя такую хрень?

— Хрень? — фыркнула, вздернув бровь. — Это не хрень, — повернулась к нему, завязывая пояс атласного халатика, — а именно то, что ты из себя представляешь. С нашей самой первой встречи и до дня моего рождения ты вёл себя как самый настоящий ублюдок! — сложи руки на грудь, впервые за столько времени желая выплеснуть на него всю свою обиду с самого начала и до самого конца. — И этого не изменить просто хорошим сексом. Сколько раз я просыпалась утром, не находя у себя в шкафу белья только потому, что ты считал забавным отправить меня в школу без трусов? — я не кричала и не предъявляла претензий. Мой голос был тихим и спокойным, словно я разговаривала с ребёнком. На самом деле я уже давно поняла, что мужчины не любят подобный тон и даже не пытаются тебе слушать, считая простой истеричкой. — Сколько раз издевался надо мной перед своими друзьями и многочисленными пассиями? Сколько раз пытался насильно раздеть, поцеловать, изнасиловать? Господи, Джей! — повержено выдохнула, качая головой. — Всего четыре месяца… Мы вместе каких-то несчастных четыре месяца, из которых только пару последних ты ведёшь себя так! — махнула рукой, подбирая слова.

Смотрящий на меня мужчина ловил каждое моё слово, каждый звук и каждую эмоцию. Он был так внимателен ко всему, что я говорю, что я уже не могла остановиться. И дело было даже не в том, что меня выжигали прошлые обиды или очень хотелось сделать Джею больно. А в том, что, не выскажись я сейчас, не освободись от самого главного груза наших отношений, проклятая стена недопонимая продолжит разделять нас, даже если настанет момент, когда я и сама этого не буду хотеть.

— Каждый день на протяжении всего этого времени я смотрела на тебя, пытаясь понять, где же ты настоящий? Тот Джей, к которому я привыкла, или тот, каким ты стал лично для меня? Что это? Игра, которую ты хочешь выиграть любой ценой, или настоящие чувства? Если первое, то можешь считать себя победителем, — пожала плечами, растирая их, словно стало холодно. — А если второе, то меня убивает тот факт, что ты с самого начала мог вести себя со мной как нормальный человек…

— Не мог, — прервав этот красноречивый монолог, Джей поднялся с кровати, направляясь ко мне в чём мать родила. — И сейчас не могу, — остановился, не доходя каких-то тридцать сантиметров. — Каждый день и каждую минуту, пока мы вместе, мне снова и снова приходится сдерживать своих демонов, чтобы не подпускать к тебе. Мне надоел ошейник шипами внутрь! — процедил сквозь зубы, выламывая себе шею. — Надоело то и дело обливать себя холодной водой, загоняя в определённые рамки. Безумно! Безумно, надоело! Но такова цена твоего обладания, — сделал глубокий вдох, взяв меня за подбородок. — И мне придётся платить ее, если я и дальше хочу, чтобы ты была моей.

— Ты не умеешь любить, верно? — пробормотала, видя, как отчётливо в голубых глазах заиграли нотки скрытого безумия. Сейчас он напоминал капризного ребёнка, незнающего слова «нет».

— У каждого из нас своё понимание о том, что такое любовь, — усмехнулся Джей, склонив голову набок. — Разве то, что я для тебя делаю, кто другой не примет за любовь?

— Дело не в том, что ты делаешь, а для чего.

— Красиво говоришь, малышка, — подошел ближе, запуская руку под нежный халат, оголяя плечо. — А вот тебе моя правда, — повернув лицом к окну, он обхватил меня за шею, играя пальцем со слегка приоткрытыми губами, раз за разом касаясь мягкой подушечкой влажного языка. — Я не собираюсь забивать себе голову чушью о том, что такое настоящая или ненастоящая любовь, — прошептал мне в висок, впиваясь взглядом через наше отражение в мокром стекле. — И мне плевать на то, из-за чего именно я схожу по тебе с ума. То ли из-за одержимости, то ли из-за страсти, то ли из-за любви, или же потому, что у меня ещё ни с одной другой женщиной не было такого охренительного секса, — погладил меня подбородком, словно кот в поисках ласки. — Есть только ты, Даяна, одна-единственная, и я пойду на что угодно, только бы и дальше чувствовать то, что чувствую рядом с тобой. И это именно то, чего я ещё никогда в жизни не говорил ни одной другой женщине. Самые откровенные и самые искренние слова из всех, на которые я только способен.

— Значит, ты не отпустишь меня, даже если я буду умолять тебя об этом? — наблюдала за каждым его движением в полупрозрачном отражении, и мне казалось, что происходящее всего лишь сон. Словно я смотрю на всё это со стороны, пока моё тело продолжает дрожать в ожидании ответа.

— Я не отпущу тебя, даже если наступит конец света, — его железные тиски стали ещё крепче, когда, опустившись к моей шее, он впился в неё жадным засосом. — Не отпущу, даже если от этого будет зависеть судьба всего человечества, — облизнул пылающий след от голодного поцелуя, поднимаясь кончиком языка до моего ушка. — Ты моя, и я скорее умру или убью тебя, чем позволю быть с кем-либо другим…

Еще пару минут назад мне казалось, что из моего тела выжали совершенно всё, что только можно. Что Джей лишил меня любых сил и желания физической близости. А сейчас я снова и снова начинаю бороться с тем, что так умело зарождает во мне этот мужчина… Порок… Безумие… Вожделение…

— Ты Дьявол, Джеймс Прайд… — прошептала, обмякнув в его тисках, более не в силах сопротивляться этому дикому напору. — Самый опасный и самый бездушный из всех, кого я только знаю…

— Ох, Даяна…. — глубоко вздохнул, сдерживая гортанный стон удовольствия, словно я только что сделала ему самый сладкий комплимент из всех возможных. — А ведь ты и сама ещё не представляешь, насколько права.

— Ну, раз так, — слегка запрокинула голову в поисках его губ. — Тогда у меня больше нет нужды сопротивляться.

— Ты?.. — не ответив на мой поцелуй, Джей заставил заглянуть себе в глаза своим пьяным взглядом, словно пытаясь словить на лжи.

— Я устала сопротивляться. Устала бороться с тобой, — пробормотала, изворачиваясь в его тисках, чтобы прижаться щекой к тёплой груди. — Ты победил… И больше я не стану искать причин, чтобы не… — сделала небольшую паузу, скользя ладонями по мужской спине, — быть с тобой рядом…

— Что случилось? — испуганно взглянула на Джея, когда тот разбудил меня, поспешно одеваясь.

Потянувшись за телефоном, я полностью лишилась возможности видеть и только спустя несколько секунд смогла разобрать небольшие цифры 3:15. В такое время поднять Джея с кровати могло лишь нечто крайне важное и чрезвычайно срочное.

— Извини, не хотел тебя разбудить, — натянул на себя кофту, расправляя её по плечам. — Только что позвонил Джек с хреновыми новостями.

— Насколько хреновыми? — слегка приподнялась, чтобы включить ночник. Я не видела лица Джеймса, поэтому было достаточно сложно определить, настолько ли всё ужасно, как он об этом отзывается.

— Груз фармацевтического сырья, которое мы заказывали из Германии, задержали в порту, отказываясь выдавать нашим людям, — недовольно фыркнул, убирая телефон в карман брюк. — Говорят, какие-то нестыковки в документах. Так что теперь я должен сам во всём разобраться.