Босиком по стеклу (СИ) - Тард Джулия. Страница 3

Её лицо и руки пострадали от осколков. Мелкие порезы напоминали мазки бурой краски, но это казалось такой немыслимой ерундой по сравнению с тем кошмаром, который мог случиться, что бемби казалась мне сейчас ещё прекрасней прежнего.

Да, так и есть. Я подпустил ее к себе слишком близко… Намного ближе положенного. Не нужно было давать волю чувствам, не нужно было спать с ней. Не пойди я тогда на поводу у своих желаний, и ни за что бы не стал так уязвим, как сейчас.…

Проклятие! Не дай Боже, кто-нибудь из моих врагов узнает, что Даяна Мейер стала для меня куда ближе простой невестки! Не дай Боже, узнать, что именно нас объединяет и тогда…

Рука сама потянулась к её тонким пальчикам. Тонким и таким холодным, словно она была при смерти. А ведь так и есть, сегодня я вполне мог потерять её! И вместо того, чтобы седеть у неё больничной койки, стоял у стола морга…

Твою мать! Как же мерзко стало от этих мыслей, так отвратительно горько и гадко!

Она бы лежала там холодная и мёртвая, а я бы стоял и смотрел на её обгоревший труп, вспоминая о том, какой близкой она была при жизни. Как улыбалась. Как смотрела на переливающуюся радугой люстру. Как уговаривала забрать её себе…

И именно в этот момент я и принял для себя самое глупое и самое безрассудное решение в из всех возможных. Но поступить иначе уже не мог…

ДАЯНА

Открывать глаза было больно… Больно и неприятно.… Слишком светло. Слишком ярко. Слёзы жгли веки, не позволяя собраться с силами и осмотреться. Казалось, что этот простой жест превратился для меня в настоящее испытание.

Проклятье! Никогда бы не подумала, что наступит день, когда открыть глаза после затяжного сна может стать чем-то сверхъестественным. Словно в этот ужасный момент я борюсь с самой смертью, вырывая из её цепких когтистых лап право на жизнь.

Вот только когда я наконец-то сделала это, обжигая колючим светом хрупкую роговицу, тут же поняла, что это далеко на самое ужасное, что меня ожидало. Живот, грудь и правое бедро сводило от отвратительной рези, а голова гудела, словно я всего несколько минут назад сошла с американских горок. Всё кружилось и плыло. Тяжело двигаться и тяжело думать. Во рту было сладко и сухо, а из рук торчали трубки капельниц.

Переведя непослушный взгляд с больничного оборудования на стеклянные двери, я увидела в коридоре спину до боли знакомого мне мужчины. Светлая рубашка обтягивала его широкие плечи и мощную спину, оголяя красивые кисти упирающих в пояс рук. Я всегда любила его руки. И даже не из-за того, что он вытворял ими с моим телом. Нет, они привлекали меня ещё задолго до того, как мы с ним переспали. Сильные, красивые, загорелые… С широкой ладонью и длинными пальцами… Вот смотришь на них, а все мысли только о том, чтобы их плотная подушечка коснулась твоих губ… Словно ощутить на своей коже касание истинного шедевра человеческой плоти. И дело было даже не в возбуждении или желании переспать, а в чём-то эстетическо-прекрасном! Они были для меня совершенно необъяснимым произведением искусства. Великолепия, созданного далеко не Богом, ибо Господь не создаёт нечто настолько чудесное и настолько порочное!

Что-то сказав врачу, Ник утвердительно кивнул, поворачиваясь в мою сторону. На какую-то секунду он даже не понял, что я очнулась, но потом его безразличный взгляд блеснул привычным мне серебром, заставляя улыбнуться. Сама не понимаю, из-за чего это случилось, но вид Прайда не вызывал во мне ничего, кроме откровенного желания улыбаться.

— Привет, малышка, — этот большой и безумно красивый мужчина так осторожно подошел к кровати, словно может сломать меня всего одним своим неверным движением.

— Можно мне попить? — прохрипела, неторопливо водя глазами по палате в поисках воды.

— Конечно, — как-то озадаченно согласился Ник, отходя к окну, на котором стоял пластиковый стакан с длинной трубочкой. — Вот, — не выпуская его из рук, он присел около меня, дожидаясь, когда я утолю жажду.

— Спасибо.

— Ну и напугала же ты меня, бемби, — устало покачал головой, прикусывая губы, — я уже было подумал, что так и не смогу поговорить с тобой напоследок.

— Что со мной? — его слова и потухший взгляд заставили меня вспомнить о самом главном. О том, что совершенно вылетело у меня из головы! — Я помню взрыв, а после сплошная темнота.

— Не думаю, что тебе стоит это знать. Подобные вещи не приносят ничего, кроме волнения. А это именно то, чего тебе совершенно нельзя делать, — улыбнувшись, так неожиданно погладив меня по лицу, Прайд приподнялся, запечатлев у меня на лбу долгий поцелуй.

В этот момент от него исходил тонкий аромат кофе и сигарет. Чёрт побери, как же долго он не спал? Неужели всю ночь? Неужели на самом деле так сильно за меня переживал, что совершенно не позволил себе отдохнуть после случившегося.

— Ник… Пожалуйста… Я должна знать, что со мной, или напридумываю себе намного хуже того, что есть на самом деле.

Сделав глубокий вдох, втягивая в себя запах лекарств, которыми пропиталась моя кожа, он наконец-то отстранился, явно не желая посвящать меня в результаты обследования.

— У тебя сотрясение и сломанные рёбра. Так что можешь считать, что родилась в рубашке.

— А моё лицо? Я…

— Всё та же, что и раньше, — улыбнулся Ник, забавляясь тем, что, оказавшись на пороге смерти, я думаю не о состоянии здоровья, а о внешности. — Самая красивая девушка на свете.

Эти слова заставали улыбнуться, несмотря на подкатившие к глазам слёзы.

— О Господи… — никак не могла перевести дыхание, чувствуя, что ещё никогда в жизни не была так счастлива.

— Чь… — прошептал Ник, пытаясь успокоить, совершенно не понимая, с чем именно связана моя истерика.

— Как же я рада… О Господи! Я думала, что стала инвалидом, а всего лишь поломала рёбра!

— Пока ты спала, сюда приходили полицейские, но я отослал их до твоего выздоровления. Так что отдыхай, а потом тебя ждёт очень неприятный разговор с детективом.

— Что это было? — слегка поморгала, убирая слёзы.

— Тебе очень не повезло встретиться лицом к лицу с бомбой.

— Бомбой?! В машине Джея была бомба?! — говорить было неприятно, отчего моё негодование прозвучало как рваные стоны умирающего зверя.

Неужели опять война кланов? Неужели опять битва конкурентов, после которой придётся собирать окровавленные трупы и отстраивать руины разрушенных империй?

— Да, — сухо улыбнулся Ник, и на его лице заиграли напряженные желваки. — Я не знаю, кто именно это сделал, но обещаю, что разорву эту тварь на мелкие кусочки. Обещаю.

— Даже и не сомневаюсь, — снова защипало в глазах от вида этого мужчины. Казалось, что он на самом деле готов сравнять с землёй любого, причинившего мне вред. — Ты ведь Николас Прайд, — положила руку на его вибрирующий кулак. — Единственный и неповторимый.

Несколько секунд Ник просто молчал и смотрел на меня, не веря собственным ушам. Да мне и самой было сложно поверить, что именно это я и сказала! Мужская рука дрогнула под моими пальцами, ослабляя нажим, словно я каким-то невиданным образом пустила ему в кровь мышечного релаксанта. А серьёзное лицо приобрело странные нотки отчаяния и грусти.

— Даяна, знаешь я… — как-то странно прохрипел Прайд, прижимаясь лбом к моему виску.

И это было слишком близко и намного интимней положенного. Даже поцелуй в лоб казался куда более невинным жестом по сравнению с тем, что происходило между нами сейчас. И пусть Ник изо всех сил старался держаться подальше от моего изувеченного тела, а я всё равно ощущала на своей коже его мягкое тепло.

Касаясь его крепкого плеча, пребывая в откровенном смятении и страхе, я боялась подать голос, словно заведомо зная, что сейчас Прайд собирается сказать мне нечто по-настоящему важное.

— Хочешь быть со мной? — спросил, обжигая горячим дыханием шею, отчего по мне тут же пробежалась волна мурашек. — Хочешь, я заберу тебя?

Его вопросы заставили меня сглотнуть. На секунду даже показалось, что я всего лишь ослышалась. Что это не более чем игра разбушевавшегося воображения после полученного шока. Ведь они были слишком запретными! Слишком неправильными! Поверить, что Ник на самом деле предложил мне именно то, что я услышала, оказалось за пределами моего понимания.