Дочь княжеская. Книга 1 (СИ) - Чернышева Наталья Сергеевна. Страница 26

И потом, если замуж, то исключительно по любви, большой и чистой, а не так… ради денег и состояния. И, конечно же, не за оранжевую жабу! Ну да, моревичи интересные, особенно военные с Островов, но совершенно не в том стиле, в каком надо бы. Так Хрийз рассуждала тогда.

В Алую Цитадель можно было попасть иначе, не с экскурсионной группой, а самостоятельно, причём с минимальными затратами. Для этого надо было проехать на конечную станцию белой трамвайной линии 'Горная поляна', а оттуда подняться наверх пешком по дорожке. Хрийз трезво оценила погоду: взяла в сумочку воду в плоских фляжках. Шляпка оставалась мечтой, пришлось связать платок-косыночку из тонкой нити и повязать её на голову. На косыночку ушла половина вчерашнего вечера, получилась она пёстро-весёлая, потому что понадобилось подобрать остатки. Не выкидывать же их. При скромном бюджете быстро учишься пускать в дело каждую ниточку и каждый лоскуток…

Вечера содержали так много пустого времени, что Хрийз реально маялась, придумывая себе занятия, лишь бы не оставаться один на один в узкой постели носом к стенке и ручьями слёз.

С некоторых пор она возненавидела плакать.

…Вагончик резво шёл в гору, отматывая километр за километром. Утро бодро летело к полудню, поэтому народу почти не было, несколько мамочек с малышами не в счёт. Хрийз прошла на заднюю площадку, к большому окну. Стояла, держалась за поручень, смотрела на убегающий вниз город. За спиной звенели вопросами детские голоса. 'Так-так',— стучали колёса по стыкам, — 'так-так'.

Вид на Сосновую Бухту открывался великолепный. Между прочим, сразу было видно, что это не Геленджик, несмотря на одинаковые очертания побережья. Ровные радиальные улицы разбегались лучами от набережной, параллельно которой шли улицы полукруглые. Малоэтажные дома, зелень садов, сосновые парки, площади, бегущие к морю речки, спрямленные в ровные каналы. Геометрически, по циркулю и линейке, точная красота.

Позже Хрийз узнает, что старый город был разрушен войной до основания. После победного парада предстояло всё восстанавливать буквально с нуля, поднимать из пепелища. Тогда-то и был принят генеральный план развития города, которого придерживались до сих пор: Сосновая Бухта строилась строго по принятой после победы схеме. В индивидуальных владениях каждый мог делать, — и делал, — что хотел, но общая концепция оставалась неизменной. Облик города представлял собою единое целое в пространстве и времени.

А у причалов и на рейде перед выходом из бухты стояли боевые корабли островных моревичей. С такого расстояния они казались лёгкими игрушечками. Да уж, хороши 'игрушечки'. Забава милая, с клыками в виде ракет и пушек. Интересно, а подводные лодки у островных есть? Или не додумались, потому что сами могут безо всяких лодок по дну ползать? А вертолёты с истребителями? Вообще в этом мире есть самолёты или их нет? Кажется, ничего летающего в небе не замечалось за всё это время. Но мало ли. Может, над городом бесполётная зона…

Узкая дорожка шла вверх, петляя по уступам. Когда-то давно здесь шли бои, а теперь росла полынь, стелясь по склонам серебристым ковром. Под крупным валуном торчал из земли хвостовик снаряда, оставленный ради памяти и в назидание. Кто-то погиб здесь, не дожив пару дней до победы…

Выбравшись наверх, Хрийз долго шла вдоль высокой стены из нездешнего камня цвета свежепролитой крови. От каменной кладки несмотря на полуденный зной тянуло неприятным промозглым холодом. Но дорожка прижималась к стене, пролегая по самому краю обрыва. Дух захватывало при взгляде вниз: неужели только что поднялась оттуда, из пропасти, поистине бездонной? Деревья, конечная трамвайная станция, дома, — всё казалось с такой высоты очень маленьким. Сорвёшься, ведь костей не соберут. Дорожка не была совсем уж узкой, со встречным человеком, буде попадётся такой, вполне свободно можно было разойтись. Но полное отсутствие перил, ограничительных столбиков и прочего в том же духе напрягало.

Хрийз вздохнула спокойно, когда дорожка вывела к большой поляне перед воротами крепости. Сейчас ворота были распахнуты. Огромные, в несколько человеских ростов, они были отведены на стены и казались распахнутыми крыльями чудовищного насекомого. Девушка осторожно прошла в арку. Показалось, или солнечный свет слегка померк, словно его источник припорошило невидимой пылью?

Вчера здесь наверняка было не протолкнуться от народа. Официальные мероприятия, экскурсионные лекции… Сегодня день был тих, спокоен и ясен. Ветер лениво шевелил волосы, обдавая полынным, настоянным на морской йодированной соли запахом.

Когда-то Алая Цитадель была неприступной крепостью. Нынче от неё мало что осталось. Часть стены, обращённая к городу и большая центральная площадь, на которой стоял мемориальный комплекс. Стена, выходившая к морю, отсутствовала. Отсутствовали все внутренние постройки. Просто площадь, ровное место, выложенное плитами всё из того же диковинного алого камня.

Хрийз подошла к мемориалу. Никаких скульптур, как на Площади Девяти. Несколько широких нетолстых стен, стоявших полукругом одна за другой перед площадкой с Вечным Огнём. Огонь трепетал на ветру неугасимым синим пламенем. Перед ним бежали вдавленные в гранит золотые буквы: никто не забыт. Ничто не забыто. А на стенах мелким шрифтом шли имена. Одно за другим, одно за другим. Имена тех, кто погиб здесь. В бою или был замучен раньше. В Алую Цитадель привозили пленников и умерщвляли их жестокими способами. Отнятая таким мерзким, подлым образом сила питала Опору, магический портал в один из миров Третерумка. Имена принявших мучительную смерть сплетались в плотную вязь наравне с именами погибших в последнем бою освободителей. Десятки, сотни, тысячи, сотни тысяч имён. И даты.

Никогда не простим.

Никогда не забудем.

Хрийз вдруг услышала за спиной слитные тяжёлые шаги. Испугалась ни с того ни с сего, метнулась зайчонком за стены с именами, спряталась между ними. Стала осторожно смотреть.

К огню подошли островные моревичи. В белой парадной форме. Пятеро, и среди них, — сердце тут же прокололо острой иголочкой страха, — тот самый. Он единственный принёс собой огромный букет нездешних прозрачных цветов. Возложил их на постамент перед огнём. Сам опустился на одно колено, снял фуражку, долго стоял так, отдавая дань памяти погибшим здесь. Его спутники почтительно ждали рядом.

Хрийз боялась дышать. Выдаст себя неосторожным движением, и хоть топись. Он же ни за что не поверит, что она здесь случайно! Принесли же его черти сюда именно сейчас!

Пользуясь случаем, девушка начала тщательно рассматривать свою так называемую судьбу.

Коренастый мощный мужик в зрелом возрасте, не старик, но на танцы с таким точно не пойдёшь, засмеют. Да он и сам не захочет. Длинные, до плеч, полупрозрачные белёсые волосы, небольшая, глянцево поблескивающая в солнечных лучах плешь на макушке, толстые усы до подбородка. Усы вообще придавали ему сходство с хищным сомом. Хрийз знала, что сом вроде бы рыба не хищная. Но здесь возникало именно такое впечатление. Сом хищный. Сожрёт с костями кого хочешь, не подавится.

Чем дольше смотрела, тем больше понимала, что такой судьбы не надобно даже с приплатой. Хафиза явно что-то напутала. Хрийз попыталась было ради интереса представить себя в качестве жены этого типа. Воображение отказало. А может, он в другом смысле судьба? Скажем, начальник. Попыталась представить себе, как идёт наниматься на островной флот, и воображение снова спасовало. Кем она наймётся туда? Поломойкой, прачкой, поваром? Ага, четвёртым вариантом на букву П.

Подстилкой.

Нет, у Хафизы точно шарики за ролики заехали. Оракул, мать её, дельфийский… Не могла предсказать что-нибудь приятнее.

В ушах внезапно зазвенело, подкатило к горлу комом дурноты. Наверное, всё же напекло голову, несмотря на косынку. Солнечный удар… Хрийз цеплялась белыми пальцами за шершавый камень памятной стены и понимала, что пропала. Если сейчас потерять сознание, то этот… эта, с позволения сказать, 'судьба'… снова прицепится. В дурном сне помощь от него увидеть. И не проснуться.