Неживой (СИ) - Толбери Рост. Страница 47

— Это так, Нидоу. И на это были свои причины. Хм. Даже если этот новоявленный союз решится на поход зимой, у нас будет не меньше трех месяцев. Но скорее всего они переждут зиму.

— Вы уверены, магистр, что можете так открыто говорить со мной о своих планах и планах Императора? — вдруг спросила Нидоу.

— Конечно уверен, Нидоу. Так же, как и уверен, в том, что у тебя не будет никакой возможности неправильно распорядиться этой информацией, — едва заметно Нидоу вздрогнула. — Я не проверяю тебя. Тридцать четвёртое Откровение приказывает мне пропускать информацию через других людей и так приблизиться к Истине. Кроме того, если ты допустишь столь значительную промашку, я не буду убивать тебя или наказывать. Я просто помещу тебя в такое место, в котором тебе будет плохо.

К тому моменту как он закончил говорить, тень исчезла из его кровати. Он снова упёр меч в каменный пол и заскользил по нему камнем. Он был самым обычным, коротким, пехотным мечом, доставшимся ему ещё со службы в армии. Его острие было покрыто сотней сточенных зазубрен, множество раз гнулось, но так и не сломалось. Этот простой кусок металла, превращенный в безотказное орудие смерти и порядка олицетворял для него саму Империю.

— Роймата.

— Да, магистр, я слушаю.

На этот раз старший хранитель не улыбался. Тайпен застал его за заполнением кучи каких-то бумаг, заполнение которые требовало от Ройматы недюжих усилий. Он выглядел сосредоточенно и устало.

— Двойник ужасен, Роймата. Он провалился.

— Да, магистр, — спокойно согласился Роймата, не отрывая взгляда от бумаг.

— У тебя есть какое-то оправдание?

— Да. Но какая разница, раз нет результата? Здесь, в этом городе, есть что-то, чего я ещё не могу понять. Оно и повлияло на конечный результат.

— Снимаешь с себя вину и ответственность?

— Нет, магистр. Мне просто всё равно. Как и Вам. Вы ведь и не делали ставку на такие факторы, насколько я Вас успел изучить.

— Не делал.

— Я просто жду дальнейших указаний, Ваша Твёрдость. И сделаю всё, что в моих силах, чтобы Вы не разочаровались ещё раз.

— Ты же любишь, когда Вселенная делает тебе подарки? — Тайпен вдруг смягчил тон и перестал напирать.

— Магистр? — смутился Роймата.

— Есть кое-что угрожающее нашей миссии, и так уж вышло, что оно по твоей части.

— И что же это? — Роймата отложил перу, снял очки и повернулся к нему, готовый слушать.

— Ты слышал о Норийском Звере, о чудище, разоряющем местные земли?

— Да, сир.

— Так вот, это чудище самое настоящее.

Глаза Ройматы загорелись.

— Здесь ты больше не нужен. Делай что хочешь, но чудовище не должно помешать планам Империи. Убери его с моей дороги.

— Спасибо, магистр. Можете на меня рассчитывать. Я оставлю Вам пару своих людей, на всякий случай, но возьму десять рыцарей. Это не слишком?

— Возьми сотню. Корабли прибывают уже завтра.

Камень ударил двойника по лицу и рассёк бровь. Обычный человек бы согнулся от такого удара, или хотя бы схватился за лицо. Но двойник лишь сделал паузу и продолжил говорить. Его тихий голос тонул в толпе, что собралась на площади, а он и не думал повышать его.

Дружинники вокруг лжекнязя занервничали. В отличии от них, рыцари Тайн спокойно наблюдали за происходящим, держали строй и даже не думали вмешиваться без приказа.

Ещё один камень ударил князя в грудь, но тот уже даже и не смотрел на толпу, лишь что-то увлечённо вещал под нос. Один из дружинников замахнулся на кидавшего кистенём, но толпа тут схватила его в несколько пар рук, оттянула на себя, отобрала оружие и надавала тумаков. Чудом сдержались.

— Не князь это! — закричал кто-то. — Чучело какое-то!

— Бей его!

— Бей!

Когда толпа ринулась вперёд, дружинники обступили князя и закрыли щитами. Их энтузиазма хватило секунд на двадцать, до тех пор, пока об их шлемы не начали биться камни и палки. Они бросились врассыпную, оставив двойника на растерзанье толпе. Лжегоран ещё какое-то время возвышался на помосте, окруженный со всех сторон, пока первый из селян не набрался духу и не ударил его кулаком в нос. На третьём ударе толпа уже почувствовала вкус крови и свою безнаказанность, словно пасть поглотила лжекнязя, тщательно его переживала и выплюнуло искалеченное тело под ноги Тайпену.

— Вот ирод, что с тобой будет, ежеле не уберешься по добру по… — закричали бунтовавшие.

— Хватит! — рявкнул Тайпен и от его голоса и взгляда толпа замолкла и отхлынула на шаг назад.

Тайпен вытянул руку, один из рыцарей тут же вложил в неё тяжеленный мешок. Тайпен бросил его прямо по центру, он ударился в одного из бунтовавших, больно ударил его и отшатнул назад. Мешок порвался от удара и к ногам толпы высыпались сотни золотых монет.

— Кому вы нужны? — громко спросил Тайпен. — Вы люди рабочие и я вам не дам ничего кроме работы и щедрой оплаты за неё. Все же всё понимают. Вам какая разница кто на троне сидит? Мы не будем жечь ваши дома, убивать вас, принуждать или обращать в свою веру насильно. Мы построим дорогу сквозь скалы, чтобы этот край смог торговать. Царя выберете себе сами, но только после того как мы построим дорогу. Больше нам ничего не нужно. Кто будет строить, будет получать по одной такой монете за три работы. Те, кто не хотят работать — живите своей жизнью. Если не будете бунтовать, мы вас не тронем.

Тайпен спускался в подземелья под крепостью. Здесь его рыцарей было куда больше, чем снаружи, и они не стеснялись приветствовать его и отдавать честь. Тяжёлая, обитая железом дверь отворилась после его стука, и он вошёл в темницу, едва освещаемую светом дрожащих факелов.

Усталый и покрытый шрамами разведчик с неприятным лицом кивнул ему и вернулся к оформлению бумаг. Рядом с его столом в неестественных позах были растянуты и связаны трое мужчин, в одном из которых Тайпен узнал богатого крестьянина с площади, где толпа разорвала лжекнязя.

— Вы… убьёте нас? — прохрипел он, едва дыша и ещё больше покрываясь потом, от неудобной позы.

— Не знаю, — открыто улыбнулся Тайпен. — Ещё не решил.

— Тогда отпустите! Вы же сказали, что не тронете.

— Не трону людей, которые не будут мне мешать. Мне нужны крестьяне, работяги и ремесленники, а не заговорщики, — Тайпен присел рядом. — Видишь ли, друг мой, в каждой стране, в которую мы приходим есть примерно от четырех до десяти на сотню человек, которые с нами не согласны. Или не с нами, а даже просто не согласны, вне зависимости от того, что происходит. Что бы мы им не предлагали: золото, еду, землю, титулы, безопасность, жизни их семей и ещё длинный список личных желаний — они не берут. Или берут, и нарушают в конечном итоге нашу сделку. Потому что единственное чего они хотят — это что бы я не получил того, что мне нужно. И ради такой картины они готовы идти на любые жертвы.

— Я… я не такой… я Вас даже не знаю.

— Такой. Это сидит в тебе, как какая-то жажда, которую ты не сможешь подавить в ответственный момент. Ты здесь только поэтому, а не потому что пытался убить законного князя.

— Но мы… мы же…

— Убили его? Нет. Ты слишком рано побежал делить шкуру неубитого лифанта, друг мой. Князь не умер. Какой смысл ставить в смутное время правителя, который может умереть так легко?

— …

— Вот и я думаю, что никакого. Мы играем в такие игры слишком долго и понимаем их на совсем ином уровне, чем кучка состоятельных крестьян, купцов, бояр и хозяев мануфактур. И мы всегда добиваемся своего, сколько бы такие как ты нам не сопротивлялись.

Утренний морской ветер холодил каменный пол пятой башни. Трон пустовал. Безумный старик восстанавливал силы в своей кровати, чтобы ещё один день бороться за место в этом мире. А Тайпен спать не мог.

Он истязал себя упражнениями. Неприятное чувство захватывало его всё больше. Конструкция его планов оказывалась совсем не такой, как он представлял в своём воображении, и теперь по кирпичиком рушилась и превращался в непонятную мешанину и гору неясных обломков. В то, что он не любил большего.