Цена притворства (СИ) - Черная Снежана Викторовна "Черноснежка". Страница 27

В стране всё перевернулось - кругом беспредел, засилье криминала. Вчерашний двоечник стал банкиром, а отличница, гордость школы, - проституткой. Инженеры, врачи, учителя трясли китайскими тряпками на рынках, получая за прилавком новое образование - купи-продай, обмани-укради. И наоборот, человек с пятью классами образования мог быстро подняться по криминальной лестнице и достигнуть вершин.

В горячих точках и то всё проще казалось: тут друг, там враг. А на гражданке отставные военные поначалу терялись. Да и как тут было не растеряться? Они кровь в Афгане проливали! Их учили убивать, они и убивали. И в каждой роте им замполит о чести и долге рассказывал, о мужестве и защите Отечества. А вернувшись домой с травмированной психикой и медалью за боевые заслуги, эти защитники обнаружили, что, по сути, защищали барыг и воров. Ещё и от государства копейка в зубы или коленом под зад.

Зато в каждом дворе сопляки на тачках о сладкой и “настоящей” жизни рассказывали. И что важно – являлись её наглядным примером. Раз попробовал, два - ничего вроде бы не делал. Кому-то что-то грубо сказал, где-то что-то помог погрузить, в другом месте в машине подождал, поучаствовал в какой-то драке - эка невидаль. Потом какой-то долг помог забрать, да и долг-то, в итоге, сами отдали, а тебе на вот - премия! И всё это с подарками, босяцкими подгонами - кожа, перстень, крестик, браслет, первая машина. А ещё нереальные «респект и уважуха». Человек пять таких идёт, а народ перед ними расступается. Правда, старшенькие строго-настрого приказывали: гражданских не трогать. И не трогали почти.

Вот и ездит себе такой паренёк, совершенно точно осознавая, что он особо ничего и не делает из того, за что наказывает закон, как вдруг щёлкает первое предупреждение – ствол, небрежно подаренный кем-то из старших.

Тут бы задуматься… Ан нет, кто из мальчишек о нём не мечтал! Красивый предмет, брутальный. Заставляющий дисциплинироваться смелых и сильных, а слабых и трусливых - чувствовать себя выше других.

Мужчину оружие заколдовывает. Те, кто держал в своих руках принадлежащий именно ему ствол, поймут сравнение с осязанием груди любимой женщины. Но если женские прелести и отношение к ним со временем меняются, то отношение к оружию - никогда.

Как думаете, какая чаша весов перевесит при судьбоносном решении - куда податься? В серую толпу на обочине и беспросветные будни без зарплаты или туда, где жизнь бьёт ключом и блестит хромом, отражаясь в горящих глазах доступных красавиц?

Перед подобным выбором оказался однажды и Данила…

А началось всё в одном спортзале, переоборудованном из бывшего бомбоубежища. Его он начал посещать ещё будучи офицером, оставляя в раздевалке форму с лейтенантскими погонами. Именно там и произошла судьбоносная встреча с бывшим сотрудником органов внутренних дел Николаем Беркутом. Тот сразу обратил внимание на статного парня с военной выправкой. А также на то, что денег на оплату абонемента ему порой не хватало, и в спортзал его пускали только благодаря хорошему отношению тренера.

Для начала Беркут предложил Дане поработать в его Частном Охранном Предприятии, дескать, «такие парни нам нужны». К слову, создание ЧОПов было на тот момент весьма распространенной формой занятости. И не мудрено. Это позволяло оформлять официальное разрешение на ношение оружия.

Впрочем, новичку Даниле, который, долго не раздумывая, принял предложение Беркута, сообщать об истинных задачах этого опасного бизнеса на первых парах не спешили.

Он, конечно, догадывался, что его работодатели - ребята непростые, но предпочёл не обращать на это внимания и просто выполнял свою работу. Подготовка и привитая дисциплина оказались сильнее подозрений, а привычка к ответственности только укрепляла уверенность в правильном выборе - денежное содержание в три раза больше получаемого ранее позволяло его семье иметь всё необходимое.

То, что гражданский мир оказался несколько другим в сравнении с армейским, Данила понял практически сразу. Всё тут крутилось вокруг денег, которых, к слову, в столице было много. Может, даже слишком много для одного города.

Сотни банков, десятки тысяч торгово-закупочных, посреднических и всяких других фирм, брокерских контор, иностранных представительств. Тут вертелись невероятные, баснословные суммы, стекающиеся со всей страны: от рыбаков Приморья и шахтёров Воркуты, металлургов Урала и Норильска, нефтяников Западной Сибири и моряков Мурманска. И всё это при тайном или явном нарушении законов. Да и о каких вообще законах можно было в те времена говорить?

Пожалуй, переломным моментом можно назвать тот день, когда Данила получил задание от Беркута: отнести в указанное место и спрятать сумку с оружием. Всего-то. Он и раньше часто возил оружие нужным людям или же налаживал поставки для Беркута. В том числе поставки от бывших коллег с военных баз. Отчаявшиеся от вечного безденежья военные «списывали» всё, что плохо лежало: будь то амуниция или пулемёт Чапаева на колёсах.

Их тоже можно было понять: денежное довольствие – копейки, и те выплачивали с задержками. А дома семьи, вечно злые жёны и дети с дырявой обувкой. Тут не только с бандитами, с самим чёртом наладишь товарно-рыночные отношения.

Даня всё выполнил чётко: сбегал в лесной массив неподалёку от МКАДа, присыпал сумку землёй и прошлогодней листвой, после чего спокойно отправился домой. А на следующий день его огорошил Беркут: сумка пропала, и на Дане теперь повис долг. А если он надумает скрыться, Беркут в курсе, где живут его жена и сын. Попал он, что называется, по-крупному.

Денег Николай со своего ставленника не требовал, а предложил отработать по-другому - ликвидировать, или как говорил Беркут, “исполнить” вора в законе по кличке Румын. Как и где тот перешёл ему дорогу, Данила не понял, но задавать лишние вопросы было не в его правилах. Законники - представители старой школы уголовного мира, предпочитали не связываться с подрастающим поколением авторитетов новой формации, называя их отморозками. А “молодёжь”, в свою очередь, обходила стороной “расписных”.

Прежде всего, Беркут устроил ему экскурсию, показывая из окна своей машины столичные достопримечательности: вот эту бензозаправку держит Люберецкая братва, небольшой рынок у станции метро находится под контролем Долгопрудненских, казино в самом центре Мазуткинские отбили у «чехов», то есть чеченцев. А знаменитые Лужники, огромная инфраструктура плюс рынок - это неприкасаемая территория Солнцевских.

Беркут вывалил на него огромное количество информации: кто с кем в каких отношениях, у кого какие запросы, амбиции и пристрастия. В ход пошли даже фото, которые Коля в нужный момент вынул из бардачка. Особое внимание уделял бывший опер связям с купленными ментами: вот этот следователь по особо важным делам из Генпрокуратуры состоит на содержании Бауманской группировки, вот этот начальник оперативной службы второй год кормится от Подольских, а этот… да, тот самый, которого ты в телеке видишь, состоит на жаловании у Ореховских.

Картинка вырисовывалась мрачная: столица являла собой огромную теневую структуру всевозможных группировок и “крыш”. Одни крыши прикрывали вторые. Пока кто-то воевал с конкурентами, другие отбирали под шумок предмет их спора. И каждый норовил урвать кусок пожирнее. Бизнесмены через невозвратные кредиты и липовые документы вовсю доили банкиров, банкиры через торговлю кредитами доили друг друга, а финансовые пирамиды, типа «МММ», обирали рядовых бюджетников. Всех вышеперечисленных же лихо дербанили бандиты.

Была ещё одна сила, пожалуй, самая непредсказуемая и опасная - чеченцы. Их Беркут особенно не любил. Славились они наглостью и беспределом, авторитетов, кроме собственных старейшин, для них не существовало. А неугодных они устраняли дерзко – так, чтобы всем было понятно: им всё равно, где и как.