Пыль всех дорог (СИ) - Ракшина Наталья. Страница 9

— Морфы не могут тут появиться, как и в твоей реальности. Они никогда не существовали ни там, ни здесь. Они способны пройти по буферу до границы миров, но дальше не двинутся. А в буфере они нас не тронут. Раньше никого не трогали. Только присматривают.

Поверхностное объяснение, но Валентин решил не давить, а вернуться к вопросу металлических чудовищ позже. Актуальным сейчас было другое: укрытие, например, а также — времяпрепровождение в те самые двадцать часов, на которые Тха-Сае хотела бы задержаться в данном мире. За двадцать часов может случиться что угодно!

— Будем стоять на месте, или?.. — Поинтересовался Ковалев.

— Или. — С неудовольствием ответила черноволосая. — Сразу предупреждаю: особо удаляться от меня не советую, потому как, если у тебя здесь нет зеркального двойника, ты сразу вырубишься, ослепнешь, оглохнешь и вообще… можешь превратиться в овощ. Бывает. Ну, не буду пугать, почтенный.

Ковалев особо и не испугался. Про утрату контроля над телом и его простейшими функциями он прекрасно знал, — и со слов Таипова, и из отчетов агентов в Лангато. Но вот в чем подвох: группа крови-то у майора отнюдь не четвертая, переливания крови бродяги ему никто не делал (и не сделает никогда, первая с четвертой не сочетаются), так что при забросе в иную реальность он не должен был вот так вписаться. Это Скворцова сразу вписалась, как по маслу дело пошло, у нее-то группа крови подходящая, как и у Кузнецова…

Ох, Альберта Ивановича бы сюда…

— Это было главное предупреждение. Второе же, — продолжала Тха-Сае, — касается моего личного пространства. Я смогу себя защитить, если вдруг… ну, ты понял меня, почтенный?

Мелкий дождь прекратился, тучи постепенно расходились, и Ковалев подумал, что футболку желательно бы высушить, ибо день клонится к вечеру, а ночевать, скорее всего, придется в лесу. Нужен костер, если его удастся развести, не привлекая постороннего внимания…

Только вот эта самая Тая ведет себя, то как ворчливая школьная учительница, то как сопливая пацанка.

— Понял. — В тон ей ответил Ковалев. — Твое личное пространство будет неприкосновенно для того, кого ты вытащила, хрен знает, куда, только для того, чтобы заподозрить в его лице насильника или грабителя. Уж не знаю, на кого я больше похож, на насильника или грабителя?..

Теплый ветерок дунул в спину девушке, взметнув и бросив на лицо длинные черные волосы. Безуспешно пытаясь привести прическу в порядок, она огрызнулась:

— На обоих!.. И тот факт, что ты знаешь нужного мне человека, еще не значит…

Кажется, ветерка в спину оказалось достаточно, чтобы девушка покачнулась и… начала падать прямо на майора с остекленевшим взглядом своих умопомрачительных желтых глаз. Ковалев отреагировал быстро и, когда поймал Тха-Сае, та была уже без сознания — веки опущены, побледневшие губы безвольно полуоткрыты.

Мужчина непроизвольно ругнулся. Что ж ты, такая крутая и отчаянная, и подозревающая нечаянного попутчика (считай, похищенного, чего уж там) во всяких безобразиях, отрубаешься в самый ответственный момент?!

Валентин подхватил на руки обмякшее тело, отметив про себя его легкость, и отнес под сень ближайших деревьев. Сразу накинулись навязчиво звенящие комары, оживившиеся после дождичка. Майор уложил Тха-Сае на траву и быстро осмотрел. Горло ничем не сдавлено, курточка расстегнута, у футболки глубокий вырез. Дышит черноволосая сама, частота дыхательных движений в норме. Только вот пульс частый и поверхностный… Приподняв пальцем веко, Валентин отметил: так, зрачок снова стал кошачьим, и на свет реагирует. Что с тобой такое, Тая? Да все, что угодно, от диабета до эпилепсии.

Медицинские познания майора ограничивались специальным курсом из нескольких занятий по оказанию помощи при чрезвычайных ситуациях, но курсы он честно посещал и практику сдавал. К тому же, старшая сестра, Евгения, была ни кем-нибудь, а известным хирургом. В детстве Валентин с удовольствием листал и даже читал всякие медицинские книжки.

Сейчас он видел запавшие глаза с проявившейся сеткой морщин вокруг, заострившиеся черты лица, потрескавшиеся губы, признаки физического утомления и вспышка раздражительности в процессе разговора… На что похоже?.. Ковалев сжал кожную складку на тыльной стороне кисти Тха-Сае, между большим и указательным пальцем, а затем резко отпустил. Так и есть: складка распрямилась вяло и неохотно. Будь в организме достаточно жидкости, на это ушло бы не более половины секунды.

Да, обезвоживание.

Человек может прожить без воды, по разным данным, от трех до десяти суток. При физических и нервных нагрузках этот промежуток времени уменьшается. Дефицит жидкости в три процента уже сказывается на жизнедеятельности, а по мере приближения данной цифры к двадцати процентам возрастает риск необратимых изменений в тканях и — фатального исхода.

Нужна вода, и быстро. А если не удастся привести Тха-Сае в чувство, то жидкость надо капать внутривенно, только вот скорую помощь тут вряд ли вызовешь.

Поиск жизненно важной субстанции осложнялся несколькими факторами. Девушка предупредила, что удаляться от нее крайне неразумно. Какова возможная дистанция удаления, она не успела сказать. Если сам Ковалев, пользуясь выражением Таи, «превратится в овощ», то погибнуть могут оба. Проблема также в том, что, сколько бы ни напрягал слух Валентин, он не слышал шума или плеска ручья поблизости. А еще, любую воду, добытую в диких условиях, нужно хоть как-то очистить и продезинфицировать.

Достать воду в лесу можно, имея под рукой минимальное туристическое оснащение или даже не располагая оным. Только вот на это требуется время, а его-то как раз и не было, учитывая состояние обморока у Таи. В таком лесочке вода должна присутствовать: зелени много, лиственных деревьев тоже, а им нужно больше влаги, чем хвойным породам. Густо покрытые травой места, между прочим, скрывают под рыхлой почвой воду.

Трава была влажной после дождя. Самым быстрым вариантом сбора дождевых капель было провести по траве легко впитывающей тканью, а потом выжать ткань в емкость. Если под рукой есть полиэтиленовый пакет, то в летний день ничего не стоит набить его травой, завязать и выложить на солнце. Вскоре внутри образуется конденсат, пить его вполне можно.

Нет пакета, представьте себе, равно как и куска хорошо впитывающей ткани. Нет ножа или туристической лопатки, чтобы выкопать яму, нет также никакой бутылки или банки. У Таи в карманах брюк или куртки, возможно, есть носовой платок, или же вот в этой сумочке…

На сумочку следовало обратить особое внимание. Хм, на пояс шахида, конечно, вещица не похожа, но… а ежели рванет? Нет, сумочку мы пока что трогать не будем.

Ковалев огляделся вокруг и приметил сбоку метрах в трех какое-то незнакомое растение с крупными чашеобразными листьями. Встал, с опаской сделал несколько шагов, в овощ не превратился, и с интересом склонился над растением. Лопух — не лопух, неважно, а то, что в углубленном основании листа скопилась приличная порция дождевой воды, так это замечательно! Пять крупных листьев — уже стакан. Сорвать лист и донести его до Тха-Сае вместе с водой? Это вряд ли. Упростим задачу.

Валентин поднял девушку, слабо шевельнувшуюся у него на руках, переложил поближе к куртине незнакомой зелени. Для начала хотя бы губы смочить, а там уже попробовать привести в чувство.

Жидкость из первого свернутого в трубочку листа частично пролилась. Мысленно обозвав себя болваном, мужчина сообразил, что этот лист лучше использовать, как импровизированный бокал, осторожно переливая в него воду со всех прочих. Да, теперь дело пошло. Тха-Сае по-детски причмокнула губами, вызвав в душе Ковалева короткое и острое чувство жалости. Видимо, какие-то жизненные обстоятельства так прижали эту желтоглазую беглянку, что она плюнула на все, включая банальное употребление жидкости (и еды, наверное, тоже), и рванула через этот, как его… нейтраль или буфер. Так, жалость пока долой. Нужно помнить: девица может оказаться кем угодно.