Хозяин моего сердца (СИ) - Райская Ольга. Страница 59

— Ох, Лин! — вся скорбь планеты отразилась на лице юноши. — Я хочу одного, чтобы у нас и малыша была жизнь! Ты собираешься влезть в слишком рискованное предприятие. Как бы нам не потерять все…

— Лишь за риск платят большие деньги. Это наш шанс, и я не хочу упустить его! Я все равно проберусь к ней! Так ты со мной?

— Я с тобой! Я всегда с тобой, Линити. Хотя сейчас, мне кажется, что мы совершаем большую ошибку. Но будь по-твоему…

Молодой мужчина завозился около массивной двери и через какое-то время распахнул ее перед девушкой.

— Иди за мной следом. Будем надеяться, что начальник охраны не хватится меня.

Он пошел вперед по узкому коридору, и девушка едва поспевала за ним. Каждый шаг отражался гулким эхом от серых каменных стен. Свет едва мерцал, и от этого темнота казалась зловещей.

— Кто здесь? Это ты, Рал?

От хриплого окрика Линити вздрогнула и прижалась к стене.

— Да, Твон! Пока начальник спит, решил сходить к Питу и расспросить его о последнем визите к «Танцующим кошечкам», — ответил ее возлюбленный. — Грядет увольнительная.

— Он тебе порасскажет… — сипло рассмеялся второй охранник. — Что ж, иди, старшему скажу, что ты по нужде отлучился.

Пропустив девушку вперед, юноша юркнул следом в неприметный узкий коридор. Какое-то время они петляли, сворачивая, то направо, то налево. Пригибались, проходя мимо дверей со смотровыми окошками. А потом уперлись в тупик. Коридор заканчивался неприметной дверкой.

— Иди, она там, — прошептал Рал. — Я буду ждать тебя здесь. И поторопись, во имя всего святого!

— Так мало охраны… — Лин подозрительно осмотрела все ответвления коридора, которые сливались в этом месте.

— Мы прошли по служебному пути. О нем мало кто знает. Поспеши! — притянув девушку к себе, Рал легко поцеловал ее и подтолкнул в направлении двери.

Маленькое зарешеченное окошко находилось как раз на уровне глаз Линити.

— Госпожа! Госпожа! — тихонько позвала она.

— Кто здесь? — раздался тихий голос с властными нотками. Даже в камере Намина оставалась настоящей императрицей.

— Это я — Линити.

— Ты пришла, моя птичка, — голос чуть смягчился, и из темноты помещения к окошку шагнула Намина.

Линити ахнула, увидев свою хозяйку. Высокая прическа, которую она сама помогала делать к приему, распалась, и теперь темные, некогда блестящие пряди безжизненно змеились по плечам, спадая на груть. На лице императрицы виднелись ссадины и синяки, но зеленые глаза горели по-прежнему.

— Госпожа! — воскликнула девушка, в ужасе прижав ладошку ко рту.

— Все хорошо, Линити. Все будет хорошо, слышишь? — императрица взглянула на служанку. — Ты принесла то, что лежало в тайнике?

— Да… — Лин быстро вытащила из-за корсажа платья два маленьких одинаковых флакона и передала их Намине через прутья решетки.

— Отлично, моя девочка! Надеюсь, о том, что ты здесь, не знает никто?

— Что вы, Ваше величество. Только мой жених Рал. Он помог мне попасть сюда, но я не посвящала его в ваши планы, — зашептала Линити.

— Спасибо тебе, моя маленькая птичка, — Намина улыбнулась и протянула служанке один из пузырьков. — Передашь это Журсу, он знает, что с этим делать. Он же и наградит тебя за твои старания, моя девочка. Будь счастлива и прощай!

Голос императрицы был нежным с оттенком легкой грусти, а улыбка, которая трогала губы Намины, трогательной и печальной.

— Спасибо, Ваше величество! — прошептала девушка, сжимая в кулачке заветный флакон. — Я никогда Вас не забуду!

— Ступай! Поторопись, дитя мое!

— Прощайте, моя госпожа! — девушка попятилась, а потом развернулась и не оглядываясь пошла прочь.

Если бы Линити обернулась, она бы увидела, как сходит улыбка с губ императрицы, а в изумрудных глазах появляется хищный блеск и злость.

«Не посвящала она жениха в мои планы! Скажите, пожалуйста! Да, что ты можешь знать о моих планах? — думала, глядя на удаляющуюся фигурку девушки, Намина. — Не забудет она меня никогда! Разумеется, не забудешь! Не успеешь! Лети, птичка! Лети!»

Глава 25

Журс — церемониймейстер императорского двора был фигурой известной всем аристократам. К нему часто обращались с просьбами и ходатайствами, но он со всеми держался одинаково — предельно вежливо, обходительно и, по сути, никак. Ни с кем не сближался, дружбу не водил, а лишь поддерживал знакомство. Да и как иначе? Жить хотелось, а должность обязывала.

Линити уже полчаса ждала Журса перед дверью в его кабинет. Она уже смерила шагами небольшой холл вдоль и поперек, от волнения измяла юбку рабочего платья и искусала губу. Проходящие слуги уже подозрительно на нее поглядывали.

— Ты ко мне? — спросил церемониймейстер, подходя к дверям и окидывая девушку взглядом.

— Да, господин. Я по важному делу, — дрожащим голоском пропищала Линити. Во дворце ее решительность дала трещину, и служанке стало страшно. Злополучный пузырек жег руки.

— Проходи, — Журс открыл дверь и кивнул девушке, приглашая войти.

Дверь за спиной хлопнула, и Линити вздрогнула, обернувшись к поверенному императрицы. Журс ее пугал. Служанке всегда казалось, что в мужчине таится что-то хищное и злое, готовое вот-вот вырваться наружу.

— Говори! — приказал он.

— Вот, вам просили передать. Вы сами знаете кто… — дрожащими руками она протянула ему пузырек.

— Тише! — мужчина схватил пузырек и тут же спрятал его в тыльном кармане камзола. — Надеюсь, ты никому не проговорилась об этом, девушка?

Светло-голубые, почти белесые глаза Журса приводили Линити в ужас. Она отчаянно замотала головой, в тайне мечтая поскорее покинуть покои этого жуткого человека.

— Замечательно. У меня будет к тебе одна просьба. Это касается сама понимаешь кого.

— Эм… мне обещали, что вы со мной расплатитесь… — едва слышно пролепетала девушка.

— Непременно, — мужчина улыбнулся, и по спине служанки прокатилась волна озноба. — Сразу, как только ты мне поможешь. А сейчас присядь и подожди. Я прикажу подать тебе что-нибудь освежающего. Ты слишком взволнована.

— Не стоит… — попыталась возразить Линити, но церемониймейстер ее уже не слушал, он спешно покинул свои покои, аккуратно прикрыв дверь.

Вошла незнакомая ей служанка, подошла к маленькому столику и поставила на него высокий бокал с водой, в которой плавали небольшие кусочки фруктов. Она ушла, не сказав ни единого слова.

Линити перевела дыхание и присела на мягкую оттоманку рядом со столиком. Никогда еще ей не было так страшно. Сердце отчаянно колотилось в груди, а на висках выступила испарина. Девушка пригладила волосы и потянулась к стакану. От волнения в горле пересохло, и хотелось пить.

В несколько жадных глотков выпив напиток, Линити поставила пустой бокал на столик и зевнула. Волнение отступало. Ей вдруг очень захотелось спать, а все происходящее показалось незначительным. Она удобно расположилась на узком ложе, почти свернувшись калачиком, и погрузилась в сон. Это был последний сон в ее жизни. Через несколько минут ее сердце остановилось.

Практически сразу отъехала тайная панель, и в помещение вошел хозяин повоев в сопровождении двух военных.

— Избавьтесь от тела, не привлекая внимания! — приказал он.

Пустой бокал церемониймейстер бросил в тот же мешок, в который упаковали бездыханное тело служанки. Лишние свидетели никогда не были нужны его госпоже, а свою роль девчонка уже сыграла.

***

Утро у Невелуса не заладилось. Обычно император не позволял себе излишеств, предпочитая твердый ум и крепкую память, но вчера как-то незаметно расслабился. Он зажмурился и потряс головой. Там внутри, под черепной коробкой кто-то весьма вредный стучал противными молотками, а перед глазами вставали картины вчерашней оргии. Вино текло рекой, танцевали обнаженные женщины. Он пил и пил, кубок за кубком. Потом лил вино на обнаженные тела танцовщиц, слизывал его с молочных грудей, сосков, упругих животов… Боги! Как же плохо… В такие минуты отчетливо понимаешь, что император тоже смертный, и с богами человеку никогда не сравниться.